Брендон Сандерсон - Ритм войны. Том 1

Вздохнув, Рушу покорно сунула блокнот под мышку и последовала за Навани. Далинар стоял, заложив руки за спину, и наблюдал за сражением. Как и надеялась Навани, он расслабился, затем развел руки в стороны, словно хватаясь за какую-то невидимую ткань. Потом сложил руки вместе – и перпендикулярность открылась. Это было как вспышка света. Спрены славы, подобно золотым сферам, начали вращаться вокруг него. На этот раз Навани лучше разглядела Шейдсмар. И снова она услышала звук. Это было что-то новенькое. Хотя она не считала себя талантливой рисовальщицей – по крайней мере, по сравнению с таким мастером, как Шаллан, – она нарисовала то, что видела, пытаясь запечатлеть образ места со странным солнцем над морем бусин. Она могла бы посетить его лично, если бы захотела, используя Клятвенные врата, но что-то в этих видениях казалось иным.

– Что ты видела? – спросила она Рушу.

– Я ничего не видела, светлость. Но… что-то почувствовала. Словно пульс, мощный удар. На мгновение мне показалось, что я проваливаюсь в вечность…

– Запиши это, – велела Навани. – Запечатлей.

– Ладно. – Рушу снова открыла блокнот, но невольно взглянула вверх, когда Каладин в опасной близости скользнул над палубой, преследуя Сплавленную.

– Рушу, сосредоточься, – велела Навани.

– Если вам нужны изображения или описания Шейдсмара, королева Ясна выпустила дневники о своих путешествиях там.

– Я в курсе, – сказала Навани, продолжая рисовать. – И я читала дневники.

Во всяком случае, те, что дала ей Ясна, эта женщина-шквал.

– Тогда зачем вам моя версия?

– Мы ищем кое-что другое. – Навани взглянула на Далинара, а потом прикрыла слезящиеся глаза. Она моргнула, затем знаком предложила Рушу вместе с ней вернуться на ближайший командный пункт. – Есть некое место за Шейдсмаром, откуда Далинар получает эту силу. Когда-то, давным-давно, башню поддерживал такой же узокователь, как и мой муж, и из того, что сказали спрены, я заключаю, что башня тоже подпитывалась силой из того места за Шейдсмаром.

– Вы все еще беспокоитесь об этом, светлость? – Рушу поджала губы. – В том, что мы не разгадали тайны башни, нет вашей вины. Это головоломка, которую одна женщина – или целая армия женщин – не в силах разгадать всего за год.

Навани поморщилась. Неужели ее помыслы действительно настолько прозрачны?

– Дело не только в башне. Все хвалят эффективность этого корабля. Светлорд Кмакл уже воображает, как целые флотилии воздушных кораблей заслоняют солнце. Далинар говорит о переброске десятков тысяч солдат для атаки на Холинар. Я не думаю, что кто-то из них действительно понимает, сколько труда уходит на поддержание этого единственного корабля в воздухе.

– Сотни рабочих в Уритиру крутят лебедки, чтобы поднимать и опускать корабль, – кивнула Рушу. – Десятки чуллов используются для бокового перемещения. Тысячи фабриалей – для облегчения того и другого, и все они нуждаются в постоянной повторной зарядке. Тщательная синхронизация через полдюжины даль-перьев для координации маневров. Да, крайне маловероятно, что мы сможем выставить больше двух или трех таких кораблей.

– Если только, – Навани потыкала пальцем в свои записи, – мы не узнаем, как древние заставляли башню работать. Если бы мы знали эту тайну, Рушу, мы не только смогли бы восстановить Уритиру – у нас был бы источник силы для этих воздушных кораблей. Мы могли бы создать фабриали, превосходящие всякое воображение.

– Ловко. – Рушу склонила голову набок. – Я запишу свои ощущения.

– И это все, что ты можешь сказать? «Ловко»?

– Я люблю грандиозные идеи, светлость. Это делает мою работу не такой скучной. – Она посмотрела в сторону. – Но мне все равно кажется странным, что так много ветробегунов прохлаждается.

– Рушу, – Навани потерла лоб, – постарайся сосредоточиться.

– Ну, я пытаюсь. Просто у меня не получается. А что там за парень? Что он делает? Не охраняет корабль. Не помогает с беженцами. Разве он не должен сражаться?

– Он, наверное, разведчик. – Навани проследила за взглядом Рушу, устремленным за борт корабля, на плодородные каменные поля. – Очевидно, он…

Навани замолчала, увидев человека, о котором шла речь. Он стоял на вершине холма, явно не имея отношения к битве. Навани поняла, почему Рушу приняла его за ветробегуна. Он носил униформу точно такого же покроя, как у членов Четвертого моста. На самом деле Рушу, которая обращала внимание на самые странные вещи, но, казалось, никогда не замечала важных деталей, возможно, когда-то видела этого человека в рядах мостовиков. Он часто был рядом с Каладином в первые месяцы после перехода Четвертого моста в армию Далинара.

Рушу не заметила, что мундир этого человека был черным и не имел нашивки на плече. Что узкое лицо и худощавая фигура выдавали в нем человека в розыске. Предателя.

Это Моаш. Тот, кто убил сына Навани.

Казалось, он встретился с ней взглядом, несмотря на расстояние. Затем он вспыхнул буресветом и скрылся из виду за холмом.

Навани застыла, потрясенная. Затем она ахнула, и жар окутал ее, как будто она внезапно ступила на обжигающий солнечный свет. Он был здесь. Этот убийца был здесь!

Она подбежала к одному из оруженосцев.

– Ступай! – крикнула она ему, указывая направление. – Предупреди остальных. Моаш, предатель, поблизости!

Каладин снова погнался за Лешви сквозь хаос на поле боя. Полет дал ему возможность быстро оценить, как идут дела у его солдат, и увиденное обнадеживало.

Многие из них оттеснили своих противников. Основная масса Небесных парила по широкому периметру, удаляясь от места сражений. Надо думать, они поняли безнадежность своих попыток что-то разведать о корабле, просто разглядывая его снаружи.

Небесные, не поддерживаемые наземными войсками или другими Сплавленными, как будто не желали сражаться в полную силу. Продолжалось лишь несколько поединков, и тот, в котором участвовал Каладин, был самым яростным. В самом деле, ему пришлось полностью сосредоточиться на погоне, чтобы не потерять Лешви.

Каладин поймал себя на том, что ухмыляется, следуя за ней по широкой петле, виляя и уворачиваясь от других бойцов. Когда он только начинал тренироваться, ему казалось, что маневры вроде такого поворота невозможны. Чтобы выполнить трюк, он должен был постоянно чередовать плетения, каждое под другим углом, двигаясь по траектории в виде петли, и соотносить свое перемещение с порывами ветра, избегая препятствий. И все это – не думая.

Теперь такой маневр был ему по силам. Каладин выполнял его если не легко, то хотя бы регулярно. Это заставило его задуматься, что еще могут делать ветробегуны с достаточной подготовкой.

Лешви, казалось, хотела облететь каждого бойца на поле, заставляя Каладина постоянно переориентироваться. Это была проверка: она ставила его в трудные условия, чтобы посмотреть, на что он способен.