Мишель Пейвер - Клятва мстителя

Michelle Paver

Oath Breaker

Text copyright © Michelle Paver 2008

Illustrations copyright © Geoff Taylor

© И. Б. Русакова, перевод, 2020

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа ”Азбука-Аттикус“», 2020

Издательство АЗБУКА®

Мир Торака – это мир, который существовал шесть тысяч лет назад, то есть после ледникового периода и до того, как земледелие распространилось на эту часть Северо-Западной Европы, тогда земли Торака были одним сплошным Лесом.

Люди из мира Торака были очень похожи на вас или на меня, но их образ жизни разительно отличался от нашего. У них не было письменности, не было железа и колеса, но они во всем этом и не нуждались. Они превосходно умели выживать. Они знали все о животных, о деревьях, о растениях и камнях в Лесу. Если им что-то требовалось, они знали, где это найти или как это сделать.

Они жили небольшими племенами, многие кочевали, некоторые, как племя Волка, устраивали стоянку, но только на несколько дней, другие не снимались со стоянки целый месяц или целый сезон, как племена Ворона или Ивы, а другие, как племя Тюленя, жили на одном месте круглый год. Поэтому со времени событий «Изгнанника» многие племена поменяли место стоянки, вы увидите эти места на обновленной карте.

Работая над «Клятвопреступником», я познакомилась с древними деревьями, которыми так богаты земли Соединенного Королевства. Я также провела много времени в Беловежском национальном парке в Восточной Польше. Там я видела зубронов (помесь домашнего скота и европейских бизонов), кабанов, тарпанов (род дикой лошади), несколько пораженных молниями деревьев и столько видов дятлов, сколько не видела за всю свою жизнь. В Беловежской пуще, в особенности во время долгих пеших прогулок по строго охраняемой территории, я почерпнула вдохновение, которое помогало мне при описании различных частей Сердца Леса и его обитателей. Там же у меня была возможность изучить две великолепные бобровые дамбы и хатки, с них я списала хатку, в которой укрывался во время пожара Торак.

Излишне говорить о том, что я подружилась с волками из Британского общества охраны волков. Наблюдая за тем, как волчата превращаются в молодых волков, и разговаривая с преданными своему делу волонтерами, я постоянно черпала вдохновение и силы.

Хочу поблагодарить всех сотрудников Британского общества охраны волков за то, что позволили мне сблизиться с их великолепными волками. Обществу охраны лесов спасибо за помощь в получении доступа к некоторым древним деревьям, описание которых я использовала в своей работе. Благодарю Деррика Койла, старшего смотрителя воронов лондонского Тауэра, чьи обширные познания и опыт служили постоянным источником моего вдохновения. Доброжелательных сотрудников Беловежского национального парка и Музея национальной истории и лесничества в Беловеже. Гидов из Бюро переводческих услуг и туристическое агентство РТТК, в особенности преподобного Мечислава Пиотровски, главного гида РТТК, который с разрешения главного лесничего района Дружки Беловежского национального парка показал мне бобровые хатки.

Наконец, как всегда, хочу поблагодарить моего агента Питера Кокса за его неиссякаемый энтузиазм и поддержку, невероятно одаренного и одновременно прекрасного редактора и издателя Фиону Кеннеди за ее воображение, а также за ее вклад и понимание.

Мишель Пейвер, 2008

Иногда нет никаких предостережений. Ни одного.

Лодка из шкур летит, как баклан, над волнами, от ударов весла серебристая мойва ныряет в бурые водоросли, и все идет отлично: на Море рябь, солнце светит в глаза, а в спину дует холодный ветер. И тут из воды выныривает камень, большой, больше кита, и ты несешься прямо на него и вот-вот разобьешься…

Торак отклонился вбок и энергично заработал веслом. Лодка накренилась и, чуть не перевернувшись, с шипением проскользнула в одном пальце от скалы.

Вымокший Торак, сплевывая соленую воду, с трудом выровнял лодку.

– Ты как там? – крикнул, обернувшись, Бейл.

Торак почувствовал себя глупо и буркнул в ответ:

– Скалу не заметил.

Бейл улыбнулся:

– На стоянке – парочка новичков, хочешь к ним?

– После тебя! – Торак ударил веслом по воде и забрызгал Бейла. – Давай наперегонки до Утеса!

Парень из племени Тюленя издал боевой клич, и они, вымокшие в холодной воде и возбужденные, бросились вперед. Высоко над головой Торак заметил две черные точки и свистнул. Рип и Рек спикировали и, едва не касаясь воды крыльями, полетели рядом с лодкой. Торак обогнул льдину, и вороны обогнули ее вместе с ним. Гладкие черные перья сверкали на солнце фиолетовыми и зелеными искрами. Вороны обогнали Торака, он ринулся в погоню. Мышцы горели от напряжения, от соли щипало лицо. Торак смеялся во весь голос, это было так здорово, как будто у него тоже выросли крылья.

Бейл, на два лета старше, да еще и лучший гребец, ушел вперед и скрылся в тени мыса, который все называли Утесом. Море, когда они вышли из залива, изменилось, волны набросились на лодку Торака и едва не поставили ее на дыбы.

Торак удержал лодку на плаву, но она к этому моменту уже успела развернуться. Залив Тюленей в солнечный день был таким красивым, что Торак на секунду забыл о гонке. В южном конце виднелась дымка от брызг водопада, над отвесными скалами кружили чайки. На берегу над шалашами племени Тюленя поднимались струйки дыма, подвешенная на длинных шестах соленая треска сверкала на солнце, как будто была вся в инее. Торак сразу заметил Фин-Кединна – его темно-рыжие волосы были как огненный маяк на фоне светловолосых Тюленей. А еще там была Ренн, она показывала стайке малышей, как надо стрелять из лука, а те не сводили с нее восхищенных глаз. Торак улыбнулся. Для Тюленей лук и стрелы были не таким привычным оружием, как гарпуны, которыми они орудовали мастерски, а Ренн была не самой терпеливой наставницей.

Бейл крикнул, напомнив о гонке, Торак развернул лодку и налег на весло.

Только оставив за спиной Утес, они поняли, что жутко проголодались, зашли в небольшую бухту и там развели костер из плавника и водорослей. Прежде чем поесть, Бейл бросил на мелководье кусочек сушеной трески для Матери-Моря и хранителя его племени. Торак – у него хранителя не было – насадил на ветку куста можжевельника кусочек кровяной колбасы как свое подношение Лесу. Это было немного странно, ведь до Леса надо было три дня плыть на восток, но не сделать этого было бы совсем странно.