Алексей Терентьев - 21 Добрая Сказка

– Бабушка, но вы ведь обещали показать волшебного помощника?

– Ой, забыла старая, совсем памяти нет – наигранно запричитала старуха. И тут совсем тихим голосом проговорила:

– Ласковый котик, мягкий животик, появись, поиграй. Наших деток удивляй.

Стоило ей проговорить приговорку, как чёрный сгусток с блестящими и горящими глазами, появился возле лавки. Зажав от внезапности рот рукой, девочки смотрели, как в последних проблесках огня из печи, странный живой клубок шерсти, вцепившись в клубок шерстяной лежащий на лавке, стал выполнять кульбиты и прыжки. Но вот в отблесках огня, уже не кот играл с клубком, а маленький мужичонка, хитро кося блестящим глазом, то на огонь, то на девочек. Расположился на конце лавки. Лапоточки и сермяга делали гостя пришлым из другого времени и одновременно каким-то родным и близким. Внушающим покой и умиротворение. Тихим приятным голосом он проговорил:

– Зачем звала ведающая мать? Давно люди не беспокоили меня.

– Здравствуй батюшка Бай. Появились у меня две внучки, хотят тебя послушать. Не серчай да сказку скажи, а уж мы тебя и молоком попоим, и словом ласковым попотчуем.

Бог вглядевшись в обстановку дома, в огонь печи, переведя взгляд на больных ещё девочек, смилостивившись начал говорить, рассказывая древнейшую сказку:

– Ну, так слушайте детки. В дремучем лесу жил поживал Косолапый. Звался он Михайлом Потапычем.

– Это медведь что ли? Нам о нём мама читала сказку…

Уже засыпая, Ладушка, сквозь сон, произнесла имя лесного хозяина.

Бай, не прерываясь всё так же продолжал говорить, и слова его лёгким туманом обволакивали двух девочек, погружая в сон, что несёт выздоровление:

– Был то зверь священный, с именем тайным. Жил он в логовище, что звалось берлога, и вот какая с ним случилась история…

Шёл медведь по броду. Упал медведь в воду. Уж он там кис, кис. Уж он там мок, мок. Выкис. Вымок. Вылез.

А теперь спать детки завтра встретимся.

Но не ответили ему девочки, сладко спали они. И снились им лужайки залитые светом солнца и бабочки разноцветные, и цветы невиданной красоты, и медведь что совсем нестрашным зверем лакомился сочной малиной, да ласково поглядывал на них.

– Благодарю тебя бог Бай, что смилостившись над нами, явился. Силу свою показал, наследниц мудрости определил.

– До встречи ведающая. Кошака накорми, натерпелся ведь посланник, да и бога в себе подержал, чай тоже не сахар, с первого то разу. Это он потом привыкнет, а сейчас потрудился ой как на славу. А мнесь уж пора, звёзды зовут.

Вспышкой неяркой, славянский бог вновь перекинулся чёрным котом, в которого он вселился, пройдя по нити связывающей различное время и пространство. Вся деревня Ненарадовка крепко спала.

Утро в деревне начинается с того, что встающее солнышко будит петухов, а уж они рады стараться и своим криком будят людей. И это утро в своей последовательности не стало исключением. Птицы солнца всё также приветствовали светило, люди всё так же стряхивали с себя остатки сна.

Фекла Гавриловна, спозаранку вставшая с лавки, растопила печь из угольев, что так и не прогорели за всю ночь, благодаря хитрым заслонкам которыми была оборудована красавица печь в её доме. Поставила чугунок с картошкой, подоила корову и выгнав её за ограду, стала ожидать когда другие хозяйки погонят своих кормилиц, к задворкам деревни, где уже переминаясь с ноги на ногу ждал деревенский пастух Иван Силантьевич, а попросту Ванька Хромой. Показавшиеся кормилицы со своими хозяюшками, обычным неспешным ходом отправлялись на пастбище, а хозяюшки, остановленные на задворках бабой Фёклой, говорили о вчерашних пришлых людях. Баба Фекла собрав возле себя всех женщин деревни, начала собрание деревенского совета, заставив говорливых не в меру, замолчать, под тяжёлым вдовьим взглядом:

– Ну чего сказать хочу бабаньки. Люди оне новые, но не испорченные. Жить им ясно негде. Избу хозяин один не поставит, не прошлые времена, когда в одно лето ставился дом, да семья корнями прирастала. Мужиков наших нет, кто за длинным рублём в город уехал, кто потерялся, а кто и на Северах зажился. Одно слово, городским нужно дом выбрать. Потому смекается мне, что один из брошенных домов пригодится для них. Говаривала мне прабабка, как делаться то, потому останутся здесь токмо те кто имеют дитёв. Бобылки, вдовы, старухи, не пригодятся. И того восемь женщин хозяек. Одевайтесь в бабкины платья, да ждите меня через час возле дома мово, будем дом кликать.

– Бабка Фёкла, а как же ты? Ты ж вроде вдова?

Рябая баба, прищурившись, смотрела с вызовом на чёрную фигуру Фёклы.

– Ты говори, Клавка, да не заговаривайся. Я может и вдова, да ведающая, может ты, сможешь обряд провести? Думаю я так, стой – не шатайся, говори – не зарекайся, а ходи – не спотыкайся. И ваши силы понадобятся, хозяйка семьи хоть и молода, да квёлая к нашей жизни деревенской, так что помощь общества ей всяко не помещает. Кто с хозяйством определится, поможет, кто с уборкой в доме выбранном, а кто и с остальным подсобит. Согласны бабыньки? Ежлив мы не подмогнём, то кто останется на земле этой?

Дружный согласный гомон подтвердил правильность произнесённой речи. Баба Фёкла уходила победительницей, она не просто уговорила принять пришлых в деревню, но и убедила всех что они осядут здесь, став одними из местных, а значит, деревня не просто пополнится новыми людьми, но новой кровью, что дарует возможность выжить и не растворится в небытии.

Подойдя к своему дому, она принялась входить в свою ограду, когда заметила молодуху, что, уже поднявшись, собиралась пойти по воду, и даже отыскав коромысло, пыталась приладить его на плечо. Усмехнувшись, бабка Фёкла подошла, и таинственно поманив, подальше от дверей, стала говорить с мамой Ирой, на интересующую её тему:

– Ириш, дочка, ты как спала, как почивала?

– Да нормально Фёкла Гавриловна, а чего случилось то?

Фекла, ещё хитрее улыбнувшись, продолжила со словами:

– Я тут с обществом говорила, ну вот и порешили, вам дом аукнуть. Не смотри на меня так. Раньше то, как бывало, приезжает новая семья, коровушку кормилицу покупает, да и пускает вдоль домов, где значится место пустое да доброе, там она и ложится, там значится и дом ставить. А так как нету теперь в деревне мужиков, кто твому споможет? Он хоть и хозяин видать, да одному не скоро построится, будет. Домов брошенных много, да вот немного в которых жизнь аукнется. Вот значится женщины и помогут мне такой дом для вас сыскать, чтобы значится вас к землице матушке привязать. Али не согласна? Вродясь вчера говорила, что не на время приехала, вроде не на пересидку времени лихого, а навсегда. Иль старуха, что по глупости попутала?