Адам Гидвиц - Мрачные сказки братьев Гримм

И в тот же миг все семеро превратились в ласточек и взмыли в вечернее небо. Они пролетели мимо кухонного окна и исчезли в ближнем лесу. Увидев стаю птиц, разгневанная женщина повернулась к мужу, но тот ответил: что ни делается – к лучшему, тем более они всегда хотели дочку. Ещё он пообещал никогда не рассказывать новым детям о случившемся: что хорошего им это даст? У женщины на глазах выступили слёзы, но ей ничего не оставалось, кроме как согласиться.

Поначалу в маленьком уютном домике всё шло хорошо. Новые родители Гензеля и Гретель оказались добрыми людьми и всегда с особым вниманием относились к девочке. Но вскоре дети начали ощущать смутную тревогу: их новый отец был вполне счастлив, а вот мать… куда бы она ни направлялась, она словно несла на себе груз печали. Гретель очень полюбилась новая мама, и девочка не могла видеть её грустной.

– Мама, скажи! – говорила она, – скажи мне, что не так?

Но та в ответ лишь отшучивалась и просила оставить её в покое.

Со временем Гензель и Гретель стали замечать и другие странности. В их спальне стояло семь кроватей, и они не раз спрашивали у новых родителей, для чего им столько понадобилось. Те отвечали, что раньше комната была гостевой. Только девочка не поверила объяснению. «Кто же принимает у себя сразу семерых гостей, да ещё и укладывает их в одной комнате?» – размышляла она вслух.

Гензель переживал не так сильно. Но однажды, войдя в комнату, он увидел своего нового отца ― тот немигающим взглядом уставился на семь пустых кроватей. С кончика его носа свисала слезинка. Мальчик не знал, что и думать. Он просто был рад находиться там, где родной папаша не хочет отрубить тебе голову, а мамаша не жаждет тебя сожрать.

Гретель день ото дня становилось хуже и хуже. По деревушке ходили разные слухи. «Да, детки хорошие. Но какой ценой! Всех семерых сыновей разом!» И она всё глубже задумывалась о грусти новой мамы. И вот однажды какой-то местный ребёнок рассказал Гретель всю историю. Остальная детвора слушала серьёзно, выпучив глаза, и поддакивала каждому слову. В маленьком поселении ведь все знают друг о друге всё.

– Мы больше не можем здесь оставаться! – убеждала в ту ночь Гретель своего брата. – Это наша вина, что мальчишки превратились в ласточек! Мы должны что-то сделать!

Гензель был подавлен.

– В этом мире совсем не осталось хороших родителей? – пробормотал он.

– Во всём виновата я. Это из-за меня отец превратил своих сыновей в ласточек, – вздохнула девочка: ей ведь рассказали, как глава семьи хотел дочку. Гретель повернулась к брату. – Мы обязаны их разыскать.

– Что? Кого?

– Ласточек!

– И как ты, интересно, предлагаешь нам найти семерых маленьких птичек вон там? – спросил он и указал в сторону окна. Жест был таким слабым и незаметным, что «там» казалось чем-то недосягаемым.

Гретель не знала. Зато она знала: нужно попытаться, иначе её сердце разорвётся от вины. Гензель даже не надеялся на удачу. Но внезапно в голову пришла беспокойная мысль: а вдруг новый отец пожелает, чтобы Гензель тоже превратился в ласточку? Только тогда он согласился попробовать.

Глубокой ночью, когда взрослые спали, Гензель и Гретель выскользнули из дома и отправились разыскивать ласточек. Они шли всю ночь, и весь день, и всю следующую ночь.

– Я даже не представляю, где их искать, – вздохнул Гензель.

Гретель лишь покачала головой. Но когда из-за горизонта показались первые ослепительные лучи солнца, девочка вдруг воскликнула:

– У меня есть идея! Солнце же видит нас везде, где бы мы ни находились. Должно быть, оно знает, что случилось с семерыми мальчиками-ласточками! Давай спросим?

Гензель решил, что сестра сошла с ума, но ничего лучше предложить не мог. Дети нашли самое высокое дерево и взобрались на него. Они карабкались до тех пор, пока не оказались возле самого солнца. Наконец они попытались с ним заговорить, но небесное светило было ужасно горячим и грозным, и им пришлось спрятать лица. Гензель потянул сестру за кофту и прошептал:

– Мне кажется, оно ест детей.

«Возможно, он прав», – подумала Гретель, после чего они спустились на землю и продолжили путь.

Наступила ночь. Когда взошла луна, Гретель сказала:

– Луна не грозная. Как и солнце, она видит нас, только не обжигает. Давай спросим у неё?

Дети вновь полезли на высокое дерево, чтобы достать до самого неба. Луна и правда нисколько не обжигала и оказалась совсем не грозной. Наоборот, она была холодной и жуткой.

– Кхе-кхе-фу-фи, я чую запах мелюзги! – проговорила луна.

И дети опрометью спустились на землю.

Да, луна действительно произнесла эти слова. Я тоже не ожидал, что она ест людей. Но в версии братьев Гримм всё именно так. Я проверял. Честно.

Напуганные и удручённые, Гензель и Гретель продолжили путь. Они шли не останавливаясь, как вдруг увидели необыкновенной красоты озеро. На его зеркальной глади отражались звёзды.

– Мы идём уже целую вечность, – сказал Гензель, – и не можем их найти! Почему бы нам не отказаться от этой идеи?

Но кипящее, словно котёл, чувство вины не давало Гретель покоя.

– Сыновья нашей новой мамы пропали из-за меня! – простонала она.

Гретель заплакала, и её слёзы упали в сверкающее озеро. По поверхности пробежала рябь, нарушая покой мирно спящих звёзд.

– Кто разбудил нас своими слезами? – спросили звёзды.

Брат и сестра поначалу испугались: вдруг звёзды тоже едят детей? Но они казались добрее, чем грозное солнце и жуткая луна. Гретель рассказала звёздам о своих бедах.

– Мы видели семь пролетающих мимо ласточек, – ответили звёзды. – Они живут в Хрустальной горе. Ты можешь спасти их, но это обойдётся тебе дорого. Будь смелой. Путь до горы займёт несколько месяцев. Если вдруг ты решишься, то возьми с собой эту куриную косточку. С её помощью ты откроешь Хрустальную гору и освободишь ласточек.

В воде, у самого берега, дети и вправду заметили куриную косточку.

– Месяцы? – промычал мальчик. Ему совсем не хотелось идти.

– Гензель, пожалуйста! – взмолилась Гретель, сжав руку брата. Сначала Гензель сопротивлялся, но, поняв, что переубедить сестру не удастся (да и руку свою он уже не чувствовал), неохотно согласился.

Гретель убрала куриную косточку в карман, и брат с сестрой отправились в путь. Они шли месяц, другой, третий: через дремучие леса и залитые солнечным светом поля; через пышущие жаром пустыни и топкие болота. В странствиях дети повзрослели, окрепли, стали упорнее и исхудали от невзгод. Гретель всюду несла с собой тлеющую вину. И хотя этот груз отягощал девочку, она знала, что когда-нибудь сможет от него избавиться.

И вот они добрались до горной цепи. Ни снежные бури, ни пронизывающие ветра не остановили их. Вокруг высились хребты, белые и острые, словно зубы каменного зверя. Небо было светлым и чистым, но морозным. Щёки детей покраснели и обветрились, а губы посинели от холода. Гензель хотел повернуть назад, но Гретель ни за что бы ему не позволила.