Филис Кристина Каст - Солнечная воительница

– Я понима… – начал Джексом и вдруг страшно затрясся, закатив глаза так, что стали видны одни белки, и потерял сознание.

Зора вздохнула, подошла к Джексому и пощупала пульс – быстрый, слишком быстрый.

– Разумно ли брать его с собой? Самцы всегда агрессивны, – сказала Шена.

– Вовсе нет, – возразила Зора, связывая ему запястья. – Они агрессивны только ночью, да и тогда агрессия направлена на них самих – если только не пытаться их убить или взять в рабство их родных. – Она закончила связывать Джексома и повернулась к трем хмуро наблюдающим за ней Псобратьям. – Его зовут Джексом. Он ранен и болен, и его не лечили уже много дней. Я ему помогу – мы ему поможем.

– Но он без сознания. Как же он пойдет с нами? – спросил О’Брайен.

Зора изогнула бровь.

– Ты ведь сам сказал, что тащить взрослую овчарку на спине проще, чем кажется. Сомневаюсь, что Джексом весит намного больше Капитана.

– Да, но… – начал О’Брайен.

– Или силенок не хватит? – ухмыльнулась Зора.

– Хватит, – торопливо сказал О’Брайен.

– Как я и думала. – Зора кинула О’Брайену конец веревки и обратилась к остальным: – Мы почти дома. Давайте спрячемся от дождя!

Верный Глаз мерил шагами балкон Богини с тех пор, как Голубка разбудила его на рассвете. Она почувствовала, как переменился ветер, принеся с собой едва уловимый запах гари. Как и всегда, он был ее глазами. Как и всегда, она оказалась права – что-то происходило.

Их мир менялся навсегда.

Город в облаках, где обитало Древесное Племя, горел.

Верному Глазу не терпелось созвать самых молодых и здоровых Сборщиков и отправиться в горящий город, чтобы отвоевать его для себя и своего Народа.

По спине у него пробежал зловещий холодок. Верный Глаз обернулся, задрав голову.

Гигантская медная статуя – Богиня-Жница, Та, кому поклонялся Народ, – нависала над ним. Если бы Жница встала, то возвышалась бы над землей на пятьдесят футов. Здесь, на своем балконе, Она стояла на коленях и протягивала одну руку вниз, к своему Народу, а в другой сжимала страшное копье с тремя зубцами.

Она воплощала все, что было присуще Богу: она была могущественна, внушала страх и вершила правосудие быстро и без жалости.

Верный Глаз встретил ее безжизненный взгляд, и странное зловещее чувство отступило.

– Когда-нибудь они узнают правду – что ты не Богиня, а просто статуя, созданная теми, кто давно уже рассыпался в прах. Ты мертва, как они, мертва, как этот Город.

Он отвернулся от статуи и снова устремил взгляд к далекому склону и зловещим облакам, которые поднимались от леса, словно подчиняясь ритму зловещего барабанного боя.

Он оставался на балконе весь день, издали наблюдая за гибелью города, который давно уже заполнял его мечты, и, прислушиваясь к приближающимся раскатам грома, размышлял… размышлял о своем будущем, о будущем Голубки, о будущем его Народа. Несмотря на их нелепое преклонение перед статуей, они с Голубкой выведут их из этого оскверненного ядом Города под безопасную сень прекрасных деревьев, не тронутых болезнью.

Но сначала им нужно разобраться с Другими.

За несколько часов до заката зарядил дождь, и когда по холодному металлу статуи забарабанили первые капли, он понял, что его терпение подошло к концу. Не успел он принять решение, как Голубка, словно читая его мысли, заговорила из глубины покоев Богини, и ее голос, нежный и чистый, как дождь, зажурчал вокруг него.

– Любимый, со мной говорила Богиня. Она требует передать Ее слова Заступнику, чтобы ты мог огласить их перед Народом.

Верный Глаз повернулся ко входу в Храм и покоям Богини, наслаждаясь открывшимся ему зрелищем.

Голубка стояла в центре покоев, окруженная молодыми здоровыми женщинами, которых называла Помощницами и набрала взамен Стражниц – больных себялюбивых старух, которые оскверняли Храм и поколениями выдавали себя за голос Богини.

Верный Глаз очистил Храм от этой заразы, пощадив одну Голубку, которая все свои шестнадцать зим жила, притворяясь Оракулом Богини. После очищения Храма они с Голубкой остались единственными, кто знал правду, что они сами были хозяевами своей судьбы, потому что Богиня-Жница была не живее старух, которых он выкинул с Ее балкона.

Голубка стояла среди своих Помощниц, лучась красотой. Как и ее Помощницы, одета она была в традиционное облачение служителей Храма. Юные полные груди были обнажены, а кожа расписана узорами, каждый из которых повторялся трижды, подобно трем зубцам принадлежащего их Богине копья. Голубка постаралась, чтобы узор внушал страх и в то же время был приятен на вид. Из одежды на ней была лишь длинная юбка, расшитая волосами Других, которые когда-то были принесены в жертву. Он с удовольствием отметил, что Голубка украсила юбку еще и блестящими чешуйками и теперь выделялась среди своих Помощниц, одетых скромнее.

«Моя Голубка заслуживает всех украшений мира, но для того, чтобы выделиться, они ей не нужны», – подумал Верный Глаз, с удовольствием оглядывая свою любовницу.

– Что такое, любимый? – спросила она, и на ее гладком лбу появилась тревожная складка.

– Все хорошо, мой Оракул, – заверил ее Верный Глаз. Он махнул рукой, и Помощницы, которые при его появлении присели в глубоких поклонах, выпрямились. – Но я хочу, чтобы ты велела своим Помощницам привести мне самых лучших, самых сильных наших Охотников и Сборщиков. Мне нужны Железный Кулак, Ловчий, Гром, Орлиный Глаз, Крот, Бунтарь, Стальное Сердце, Змей, Шутник и Полуночник, – перечислил Верный Глаз тех, на ком остановился после бессонной ночи и беспокойного дня.

– Лили, возьми кого-нибудь в помощь и сделай так, как велит твой Заступник, – обратилась Голубка к юной Помощнице, которой явно не терпелось услужить своей госпоже. – Найди этих людей и скажи им, что их ждут в Храме. – Она дважды хлопнула в ладоши, и Помощницы торопливо покинули спальню.

Верный Глаз подошел к ней, взял ее за локоть и повел через просторную комнату в ту часть покоев Богини, в которой они с Голубкой в стремлении к уединению обустроили себе спальню, отделив ее от остального Храма шкурами животных и украсив лозами и светильниками.

Помощницы, мимо которых они проходили, низко кланялись, выказывая уважение Голубке, Оракулу Богини, и почет Верному Глазу, Ее Заступнику. Поклонившись, девушки быстро выпрямлялись и возвращались к работе: покоям Богини требовалось вернуть их прежнее величие.

Верный Глаз приветствовал женщин легким движением головы. Они не представляли для него интереса, но облегчали жизнь Голубке – а все, что радовало Голубку, доставляло удовольствие и ему. Но сегодня, к удивлению Голубки, у него не было времени даже на это.

– Ты пойдешь в лес, в Город-на-Деревьях?