Аманда Хокинг - Королевство

Орен вдруг зажмурился, принялся тереть лоб, и я вспомнила. Сильный страх или гнев всегда пробуждали во мне особую силу. Однажды я обратила ее против Туве, когда он пытался разбудить меня, в другой раз против Элоры, пусть и в малой степени, – когда она пытала Локи. Когда меня захлестывали ярость, боль, страх, я невольно посылала мощный разрушительный заряд в чужой мозг. Прежде это длилось лишь краткие мгновения, однако сейчас все было иначе. Но ведь я никогда и не испытывала такую боль и такой гнев.

Осознав, что происходит, я сконцентрировала всю ярость, всю свою черную злость в узкий луч и направила его в Орена. Король пошатнулся, отступил, закрутил головой, будто ослепленный. Боли я уже не чувствовала, вся она ушла в энергию. Я медленно приближалась к Орену, шаг за шагом преодолевая разделяющее нас расстояние. Все так же сжимая голову, Орен рухнул на колени, заскулил, что-то закричал, но я не понимала ни слова. Кира и витра-громила корчились на полу, Кира пронзительно вопила.

Я шагнула к Локи, приказав себе не смотреть на него, приказав не думать о его смерти, и выдернула меч у него из груди. Еще несколько шагов к Орену. Стоя на коленях и опустив голову, он раскачивался из стороны в сторону. Я подняла меч, чуть отклонилась назад, изготовившись опустить лезвие на шею Орена.

И вдруг разобрала, как он скулит:

– Хватит! Умоляю! Убери эту боль!

– Сейчас я избавлю тебя от страданий, – пробормотала я, помедлила и уронила тяжелый меч прямо ему на шею.

Я зажмурилась, даже отворотила в сторону лицо, чтобы не видеть ничего, но услышала глухой стук упавшей головы. Открыла глаза, ошалело огляделась, все еще крепко сжимая меч. Туман медленно исчезал, боль снова терзала тело. Я едва стояла на ногах. Кира и второй витра уже не корчились, они испуганно смотрели на меня.

– Идите вниз, – прохрипела я. – Сообщите, что король убит.

Не произнеся ни слова, они с трудом поднялись и заковыляли к двери. Через миг я осталась наедине с Локи.

Меч со стуком выпал из моих рук, и я, преодолевая сопротивление истерзанного тела, приблизилась к Локи. Опустилась подле него, положила его голову к себе на колени. Он был весь залит кровью, я прижала ладонь к ране на груди в нелепой попытке загнать обратно вытекающую жизнь.

– Локи, не надо, пожалуйста, не надо, – бормотала я. – Не уходи, останься со мной, не уходи… Прошу тебя… Я люблю тебя! Не бросай меня, Локи!

Он не шевелился. Я целовала его лицо и плакала, плакала, плакала. А потом плач перешел в тоскливый вой.

– Боже, я опоздала! – раздался вдруг голос.

В дверях стояла Сара. Она смотрела на мертвого короля, на своего мужа-монстра.

Локи когда-то спас Саре жизнь, и у нее дар целительства. Это единственный шанс спасти Локи.

– Помогите! – закричала я. – Помогите, прошу! Вы должны спасти его!

– Я… – Сара подбежала к нам, опустилась на колени. – Не знаю, смогу ли я что-то сделать. Может, он уже…

– Прошу вас! Вы должны попытаться!

– У вас еще осталось хоть немного энергии? – спросила Сара.

– Не знаю.

– И все-таки постарайтесь мне помочь. – Сара положила свою ладонь поверх моей, которая зажимала страшную дыру в груди Локи. – Сконцентрируйтесь. Мне нужна вся ваша сила.

Я кивнула и закрыла глаза, чтобы сосредоточиться на ней и на Локи. Сквозь мою ладонь потекло тепло, началось легкое покалывание – знакомое ощущение, точно такое же я испытывала, когда меня саму исцеляли. Но сейчас было что-то еще. Я почувствовала эту силу у себя в крови, она струилась по венам и артериям, выплескивалась наружу. С пальцев точно стекала горячая влага.

И тут я услышала! Локи вздохнул, и я открыла глаза. Он снова дышал! Слезы покатились по моим щекам, но на этот раз слезы облегчения. Сарина ладонь все еще лежала поверх моей, только выглядела она теперь сухой и морщинистой. В волосах у Сары появилась седина, лицо постарело и осунулось. Она отдала огромную часть своей жизненной силы, чтобы спасти Локи.

– Локи! – прошептала я.

– Эй, принцесса! То есть королева… – Он удивленно смотрел на меня снизу вверх. – Что с тобой случилось?

– Ничего. – Я покачала головой, счастливо улыбаясь. – Уже ничего страшного.

– А это? – Он коснулся пряди моих волос. Локон был седой. – Я тут прикорнул ненадолго, а ты вдруг поседела?

– Прикорнул! – рассмеялась я сквозь всхлипы. – Ты что, совсем ничего не помнишь?

Локи нахмурился, какое-то время молчал, затем глаза его потемнели.

– Я вспомнил. – Он погладил меня по щеке. – Я вспомнил, что я люблю тебя.

Я наклонилась, чтобы поцеловать его в губы, и Локи обнял меня.

Сара была слишком истощена, чтобы заврачевать мои переломы, зато Локи стал как новенький. Он подхватил меня на руки и вынес из покоев Орена. Сара брела следом за нами.

Кира выполнила мой приказ, сообщила о смерти короля, и почти все витра бросились врассыпную. Немногие оставшиеся при нашем появлении склонились перед Сарой. Теперь она стала их королевой, их правящим монархом, и первый ее приказ был – прекратить бойню.

Не все трилле выжили. Были погибшие, но, к счастью, жертв оказалось немного. У Дункана была сломана рука, но боец из него оказался гораздо лучше, чем я полагала. Финн был контужен, но жизни его ничто не угрожало. Туве не пострадал, а Вилла явно гордилась своими боевыми царапинами.

Несмотря на потери и разрушения, я была по-настоящему счастлива. Мы сделали то, что казалось всем невозможным. Мы освободили трилле и витра от тирании Орена. Отныне мы были свободны.

Четыре месяца спустя

Первые недели после сражения выдались нелегкими. Я залечивала свои переломы и вывихи. В помощи Авроры и Сары нуждалось так много народу, что я отказалась от врачевания. Выздоравливала старым добрым способом – лежа в постели. Но поправлялась я быстро – ведь во мне течет кровь витра. У моей неподвижности имелись и плюсы. Например, Локи, не отходивший от меня и исполнявший каждую прихоть.

Как только я смогла встать на ноги, мы торжественно похоронили Элору Все королевство вышло проводить ее в последний путь. К моему удивлению, приехали даже король и королева канин и королева омте. Это была не только дань уважения Элоре, но и благодарность за победу над витра. Орен больше всего жаждал заграбастать королевство трилле, но затем на очереди были и другие владения троллей. До похорон, когда улицы затопило людское море, я не вполне понимала, чему именно мы положили конец.

Потеря Элоры помогла мне осознать, сколь сильна и всепоглощающа материнская любовь. Как бы Ким, моя приемная мать, ни относилась ко мне, теперь я понимала, что ее ненависть была лишь обратной стороной ее любви к сыну, которого она даже не видела. Мэтт свозил Риза к Ким в психиатрическую больницу. Сам Мэтт тоже старается восстановить отношения с ней. Одно его желание навестить Ким – уже огромный шаг. Риз хочет осенью поступить в колледж, расположенный возле больницы, и как можно чаще видеться с матерью. По словам Мэтта, Ким сейчас чувствует себя заметно лучше. Возможно, настанет день, когда ее выпустят из клиники.