Роберт Говард - Приключения Конана-варвара. Путь к трону (сборник)

– Я знал, знал! – воскликнул он яростным и сильным, хотя и едва слышным шепотом. – Она жива! О Краллид, твоя жертва была не напрасной! Они заперли ее в подземной темнице! Молю тебя, Иштар, если ты любишь настоящих мужчин, помоги мне сейчас!

Ольгерд Владислав наполнил изукрашенный драгоценными камнями кубок кроваво-красным вином из золотого кувшина и толкнул его по столу к Конану Киммерийцу.

Одеяние Ольгерда удовлетворило бы тщеславие любого гетмана Запорожки. Отвороты его халата из белого атласа были расшиты жемчугом. Талию его перехватывал бахариотский пояс, а полы были откинуты, выставляя напоказ широкие атласные шаровары, заправленные в короткие сапожки мягкой зеленой кожи, простроченные золотой нитью. На голове у него красовался зеленый шелковый тюрбан, накрученный на остроконечный шлем с золотой чеканкой. Ольгерд был вооружен лишь широким кривым черкесским кинжалом в ножнах с накладками из слоновой кости, висящим по казацкой моде высоко на левом боку. Откинувшись на позолоченную спинку стула, по углам которого раскинули крылья деревянные орлы, Ольгерд с удовлетворенным вздохом вытянул перед собой ноги и шумно отпил большой глоток игристого вина.

Напротив сидел киммериец с прямо подстриженными черными волосами, бронзовым от загара, испещренным шрамами лицом и жгучими синими глазами, весь облик которого представлял собой разительный контраст этой вызывающей роскоши. Он предпочел черную вороненую кольчугу, и единственным ярким пятном его наряда была массивная золотая пряжка широкого ремня, с которого свисал меч в потертых кожаных ножнах.

В шелковом шатре они сидели одни. Стены были увешаны шитыми золотом гобеленами, землю устилали богатые ковры и бархатные подушечки, награбленные в караванах. Снаружи доносился неумолчный и негромкий гул, который неизменно сопровождает большие скопления людей, в лагере или другом месте. Случайный порыв ветра пустыни то и дело с сухим шуршанием перебирал пальмовые листья.

– Сегодня в тени, завтра на солнце, – промолвил Ольгерд, распуская алый кушак, и вновь потянулся к кувшину с вином. – Такова жизнь. Когда-то я был гетманом на Запорожке; сегодня я – вор пустыни. Семь месяцев назад ты висел на кресте у стен Хаурана. А сейчас ты лейтенант самого могущественного налетчика между Тураном и западными равнинами. Ты должен быть мне благодарен!

– За то, что ты понял, что я могу оказаться тебе полезным? – Конан рассмеялся и поднял кувшин. – Когда ты позволяешь человеку возвыситься, можно быть уверенным, что от этого в первую очередь выиграешь именно ты. Все, что у меня есть сейчас, я заслужил собственным потом и кровью.

Он посмотрел на шрамы на внутренней стороне ладоней. На теле его тоже виднелись шрамы, которых не было семь месяцев назад.

– Ты сражаешься как целый легион демонов, – снисходительно заметил Ольгерд. – Но не думай, что это благодаря тебе у нас появилось столько рекрутов, которые стекаются к нам отовсюду, как мухи на мед. Причиной тому стали наши успешные налеты, которые я сначала замыслил, а потом и осуществил. Эти кочевники вечно ищут удачливого вожака, за которым можно пойти, и они склонны верить чужеземцу больше, чем представителю собственного народа. Теперь мы в силах добиться невозможного! Наше войско насчитывает одиннадцать тысяч человек. А в следующем году у нас будет в три раза больше воинов. Пока что мы довольствовались тем, что совершали налеты на отдаленные поселения Турана и города-государства к западу. Имея тридцать или сорок тысяч воинов, мы откажемся от набегов. Мы вторгнемся на какую-либо территорию, захватим ее и будем править ею. Я еще стану императором всего Шема, а тебя назначу своим визирем [5], если, конечно, ты будешь не рассуждая выполнять мои распоряжения. А пока, думаю, мы двинемся на восток и захватим туранское поселение Везек, где с караванов взимают пошлину за проход.

Конан покачал головой.

– А я думаю иначе.

Ольгерд гневно воззрился на него, уже готовый вспылить.

– Как это понимать: «Я думаю иначе»? В этой армии думаю только я.

– Сейчас в этой банде уже достаточно людей для моих целей, – ответил киммериец. – Мне надоело ждать. Я должен рассчитаться кое с кем.

– Вот оно что! – Ольгерд нахмурился, залпом допил свое вино, а потом расплылся в улыбке. – Все еще вспоминаешь тот крест, а? Что ж, мне нравятся те, кто умеет ненавидеть от души. Но это может подождать.

– Однажды ты пообещал мне, что поможешь мне захватить Хауран, – сказал Конан.

– Да, но это было до того, как я осознал наши возможности, – ответил Ольгерд. – Я намеревался всего лишь разграбить город. Я не хочу растрачивать наши силы попусту. Хауран – все еще слишком крепкий орешек для нас. Может быть, через год…

– Через неделю, – ответил Конан, и казак недоуменно уставился на него, расслышав непоколебимую уверенность в его голосе.

– Послушай, – сказал Ольгерд, – даже если бы я согласился потерять людей в столь безумном предприятии – на что ты рассчитываешь? Неужели ты полагаешь, что наши волки способны осадить и штурмом взять такой город, как Хауран?

– Осады не будет, – ответил Киммериец. – Я знаю, как выманить Констанция на равнину.

– И что дальше? – в сердцах выругался Ольгерд. – Начнем обстреливать его из луков? Ну так доспехи у них лучше, и нашим конникам достанется по первое число. А если дойдет до рукопашной, то в сомкнутом строю его мечники пройдут сквозь наши нестройные боевые порядки как нож сквозь масло и рассеют наших воинов.

– Этого не случится, если три тысячи хайборийских всадников будут сражаться в сомкнутом строю. Я научу их строить клин, – ответил Конан.

– А где ты возьмешь эти три тысячи хайборийцев? – с сарказмом осведомился Ольгерд. – Или они вот так просто возьмут и появятся по твоему хотению?

– Они у меня уже есть, – невозмутимо ответил киммериец. – Три тысячи человек из Хаурана стоят лагерем в оазисе Акрель, ожидая моих распоряжений.

– Что? – Ольгерд ощетинился, как загнанный в ловушку волк.

– А то. Это люди, которые сбежали от тирании Констанция. Многие из них стали разбойниками и изгоями в пустыне к востоку от Хаурана. Лишения закалили их и довели до отчаяния, как тигров-людоедов. Каждый из них стоит троих наемников. До сих пор они действовали разрозненными мелкими шайками, и им нужен был вожак, который бы объединил их. Они поверили мне, когда я прислал к ним гонца, и собрались в оазисе, предоставив себя в мое распоряжение.

– И все это – за моей спиной? – В глазах Ольгерда засверкали опасные искры. Он потянулся к перевязи с оружием.

– Они пожелали следовать за мной, а не за тобой.

– И что же ты пообещал этим разбойникам, чтобы заручиться их верностью? – В голосе Ольгерда прозвучали нотки едва сдерживаемого бешенства.