Роберт Говард - Приключения Конана-варвара. Путь к трону (сборник)

Из леса и с реки на частокол и здания за ним падал непрерывный ливень стрел. Дикие вопли осаждающих заглушали громкие щелчки тетивы. Завывая по-волчьи, несколько сотен обнаженных воинов с топорами выскочили из-под деревьев и побежали к восточным воротам. Они уже были в ста пятидесяти ярдах от цели, когда сокрушительный град стрел обрушился на них со стены, усеяв землю трупами. Уцелевшие повернули и стремглав бросились обратно под защиту деревьев. Туземцы в каноэ отчаянно гребли к речной дамбе, но здесь их встретил очередной град стрел и камней из небольших баллист, установленных в башнях на этой стороне частокола. В воздух полетели камни и бревна, вдребезги разбив и потопив с полдюжины каноэ, убивая сидевших в них людей, тогда как остальные поспешно отплыли на безопасное расстояние. Торжествующий рев донесся из-за стен форта, и ему ответили дьявольские завывания со всех сторон.

– Может, попробуем прорваться внутрь? – предложил Бальт, дрожа от нетерпения.

Конан покачал головой. Он стоял, скрестив руки на груди и слегка склонив голову к плечу, воплощая образ воина, погруженного в тягостные раздумья.

– Форт обречен. Пикты опьянели от крови, и они не остановятся, пока не погибнут все до единого. Но их здесь слишком много, чтобы солдаты в форте убили всех. Мы не сумеем прорваться внутрь, а даже если нам это удастся, то мы лишь погибнем вместе с Валанном, и только.

– Значит, нам ничего не остается, кроме как спасать свои шкуры, ты это хочешь сказать?

– Да. Мы должны предупредить поселенцев. Знаешь, почему пикты не пытаются поджечь форт горящими стрелами? Потому что не желают, чтобы пламя предупредило об опасности людей на востоке. Они хотят уничтожить форт, а потом устремиться лавиной на восток, прежде чем кто-нибудь узнает о его падении. Они могут переправиться через Грозовую реку и захватить Велитриум, прежде чем люди поймут, что происходит. В крайнем случае они вырежут всех между фортом и Грозовой рекой. Мы не успели предупредить форт, и теперь я вижу, что, даже приди мы вовремя, от этого не было бы никакого толку. В форте слишком мало сил. Еще несколько атак, и пикты перелезут через стены и выбьют ворота. Но мы можем предупредить поселенцев о том, что им нужно срочно уходить к Велитриуму. Пойдем! Мы находимся снаружи осадного кольца пиктов, раскинутого ими вокруг форта, и постараемся держаться от них подальше.

По широкой дуге они двинулись прочь. Еще некоторое время до них доносились то нарастающие, то стихающие вопли, которые означали очередной штурм и его отражение. Солдаты в форте упорно держали оборону, но яростные вопли пиктов не умолкали. В них звучала непоколебимая уверенность в окончательной победе.

Прежде чем Бальт успел сообразить, куда они направляются, они вышли на дорогу, ведущую на восток.

– А теперь бежим! – рявкнул Конан.

Бальт стиснул зубы. Велитриум находился от них в девятнадцати милях, а до ручья Скальпов, за которым начинались поселения, было никак не меньше пяти. Аквилонянину казалось, что они сражаются и бегут вот уже целую вечность. Но нервное возбуждение подгоняло его и придавало ему сил.

Забияка бежал впереди, не отрывая морду от земли, и глухо рычал. Это были первые звуки, которые они услышали от него.

– Пикты нас опередили! – крикнул Конан, падая на одно колено и вглядываясь в землю, освещенную тусклым светом звезд. Он покачал головой, явно сбитый с толку. – Не могу сказать, сколько их. Скорее всего, небольшой отряд. Кто-нибудь из тех, кто не стал дожидаться, пока падет форт. Они отправились вперед, чтобы застать поселенцев врасплох, спящими в своих постелях! Идем!

Вскоре они заметили впереди слабый огонь и услышали дикие свирепые завывания. Дорога здесь делала поворот, и они срезали его, двинувшись напрямик через подлесок. Вскоре глазам их предстало ужасающее зрелище. На дороге стояла повозка, нагруженная скудным домашним скарбом; она горела; рядом лежали волы с перерезанными глотками. Тут же лежали изуродованные голые тела мужчины и женщины. Вокруг них в дикой пляске подпрыгивали и кривлялись пятеро пиктов, размахивая окровавленными топорами; один из них вырядился в женское платье, забрызганное кровью.

Глаза Бальта заволокла дикая ярость. Подняв лук, он прицелился в дергающийся силуэт, четко видимый на фоне пламени, и спустил тетиву. Убийца высоко подпрыгнул и рухнул на землю – стрела пробила ему сердце. А потом на ошеломленных воинов обрушились двое белых мужчин и собака. Конана подгоняли боевой дух и старинная расовая вражда, а вот Бальта сжигала доселе незнакомая ему жаркая ненависть.

Первого пикта он встретил сокрушительным ударом, раскроившим врагу череп, и перепрыгнул через упавшее тело, чтобы схватиться с остальными. Но Конан уже убил одного из тех двоих, что противостояли ему, и прыжок аквилонянина запоздал. Бальт еще только замахивался топором, а копье уже пронзило туземца насквозь. Повернувшись к последнему уцелевшему пикту, юноша увидел, как Забияка поднимается со своей жертвы и с его огромных клыков капает кровь.

Бальт не проронил ни слова, глядя на изуродованные тела, лежащие на дороге рядом с горящей повозкой. Оба были молоды, а женщина оказалась совсем еще девочкой. По какой-то прихоти пикты не тронули ее лица, и оно оставалось прекрасным даже в смерти. А вот ее нежное юное тело было безжалостно искромсано ножами – взор Бальта затуманился, и он судорожно сглотнул. Разыгравшаяся здесь трагедия повергла его в шок. Он готов был повалиться на дорогу ничком, рыдать и грызть землю.

– Какая-то молодая пара. Наверняка только что из города, – проронил Конан, вытирая свой меч. – Они ехали в форт, когда их встретили пикты. Может, парень собирался поступить на службу или взять участок земли у реки. Теперь ты сам видишь, что может случиться со всеми мужчинами, женщинами и детьми по эту сторону Грозовой реки, если мы как можно скорее не отправим их в Велитриум.

От слабости у Бальта подгибались колени, когда он последовал за Конаном. А вот киммериец, похоже, не чувствовал ни малейшей усталости. Между ним и огромным поджарым псом, бежавшим рядом, имелось определенное сходство. Забияка больше не рычал, опустив морду к земле. Дорога перед ними была открыта. От реки по-прежнему доносились слабые вопли, но Бальт надеялся, что форт еще держится. Конан вдруг остановился и выругался.

Он показал Бальту тропу, что отклонялась от дороги и уходила на север. Тропа была старой и уже успела порасти травой, которая была примята совсем недавно. Бальт скорее ощутил это, нежели разглядел, а вот киммериец, похоже, видел в темноте как кошка. Конан показал ему следы тяжелых повозок в том месте, где они сворачивали с дороги и ясно отпечатались на жирной глине.