Морган Райс - Воскрешённая

Рут гавкнула ещё раз, и Кейтлин поняла, что догадки её были верны. Рут хотела отвести её к дочери.

С бешено бьющимся сердцем Кейтлин выбежала из комнаты. Она не хотела терять время, отправляясь наверх, чтобы разбудить Калеба. Промчавшись через гостиную, она оказалась у входной двери. Где Рут могла найти Скарлет? думала про себя Кейтлин. В безопасности ли она? Жива ли?

Кейтлин овладела паника, когда она выбежала из дома через открытую Рут дверь и оказалась на крыльце. Мир был наполнен звуками дождя. Вдали гремел гром, а тёмные небеса разрезали раскаты молнии. Вокруг всё было серо, и лил проливной дождь.

Кейтлин остановилась у начала ступеней, увидев, куда направилась Рут. Теперь панику было не унять. Молния сверкала в небе, а перед собой Кейтлин видела то, что навсегда засело у неё в памяти и никогда не прекращало причинять ей боль.

Прямо перед ней на лужайке лежала её дочь, свернувшись клубком. На ней не было одежды. Скарлет. Под дождём.

К телу девочки подбежала собака, неистово гавкая и переводя взгляд с Кейтлин на Скарлет.

Нельзя было терять времени: Кейтлин сбежала по ступеням, спотыкаясь на ходу и крича от ужаса. На бегу в голове её роился миллион различных сценариев того, что могло случиться, куда могла исчезнуть Скарлет, как она могла вернуться. Была ли Скарлет в порядке? Была ли она жива?

Пока Кейтлин бежала по грязной и скользкой траве, перед глазами проносились самые страшные сценарии развития событий.

«СКАРЛЕТ!» – вскрикнула она, и голос её поглотил очередной раскат грома.

Это был крик матери, которая была вне себя от горя, крик матери, который невозможно было заглушить. Кейтлин подбежала к Скарлет, опустилась рядом с ней на колени, схватила её на руки и начала неистово молиться богу, чтобы дочь была жива.

Кейтлин сидела рядом с Калебом в белоснежно-белой больничной палате, не отводя глаз от спящей Скарлет. Они сидели на разных стульях, в паре метров друг от друга, и каждый был погружён в собственные мысли. Оба были эмоционально вымотаны и настолько испуганы, что сил на разговоры просто не осталось. Если раньше, когда возникали трудные времена, они всегда находили утешение друг в друге, то сейчас всё было иначе. Случившееся вчера было событием слишком колоссальным и пугающим. Кейтлин до сих пор не отошла от шока, как, в общем-то, и Калеб. Каждому из них необходимо было смириться с ситуацией поодиночке.

Они молча сидели и смотрели на спящую дочь. В комнате было слышно лишь пикающие звуки различных медицинских аппаратов и систем. Кейтлин боялась отвести взгляд от Скарлет, как будто если она посмотрит в сторону, то может вновь её потерять. Часы над головой Скарлет показывали 8 утра, и Кейтлин поняла, что просидела вот так, не двигаясь, уже три часа с тех самых пор, как они поступили в больницу. За всё это время Скарлет так и не очнулась.

Медсёстры несколько раз заверили их, что жизненные показатели Скарлет были в норме, и она просто крепко спала. Они сказали, что беспокоиться было не о чем. С одной стороны, при этих словах Кейтлин испытала большое облегчение, но с другой – не верила ни одному их слову, пока не убедилась во всём сама. Перед ней была всё та же Скарлет, которую она знала раньше, та же счастливая и здоровая девочка.

В голове роились воспоминания прошедших 24 часов. Как ни пыталась Кейтлин их анализировать, в событиях этих суток не было никакого смысла, только если она не приходила к выводу, что Эйден был прав, что её дневник был правдой, и что её дочь была вампиром, а сама Кейтлин когда-то была избранной и могла путешествовать во времени, найдя в прошлом противоядие и выбрав жизнь смертной в этом месте и этом времени. Это подтверждало выводы Эйдена о том, что Скарлет была единственным оставшимся на земле вампиром.

Этот вывод пугал Кейтлин до глубины души. С одной стороны, она защищала дочь и хотела оградить её от неприятностей любой ценой, но с другой стороны, чувствовала груз ответственности перед человечеством. И если все её догадки были верны, она не могла позволить Скарлет вновь воссоздать вампирскую расу. Кейтлин не знала, что ей следует предпринять, что думать и чему верить. Даже муж считал её не в себе, и она не могла его в этом винить. Кейтлин и сама с трудом верила в то, что говорит.

«Мама?»

Кейтлин выпрямилась, увидев, что дочь приходит в себя. Они с Калебом вскочили с места и бросились к её кровати. Оказавшись рядом, они смотрели, как Скарлет открывает большие красивые глаза, в цвете которых отражается утреннее солнце.

«Скарлет? Милая? – спросила Кейтлин. – С тобой всё в порядке?»

Скарлет зевнула и потёрла глаза тыльной стороной ладони, а затем перевернулась на спину, не понимающе моргая.

«Где я?» – спросила она.

Звук её голоса вселял в Кейтлин спокойствие. Дочь выглядела и звучала, как и прежняя Скарлет. Голос её звучал бодро, движения были энергичными, а лицо – спокойным. К огромному удивлению Кейтлин, Скарлет совсем не изменилась. Казалось, она просто очнулась после долгого сна.

«Скарлет, ты помнишь, что произошло?» – спросила Кейтлин.

Девочка повернула голову и посмотрела на мать, а затем приподнялась на локте.

«Я в больнице? – удивлённо спросила она, осматривая палату. – Боже мой, что я здесь делаю? Я заболела?»

Её слова и движения помогли Кейтлин ещё больше расслабиться. Скарлет сидела на кровати. Она была в полном сознании. Её голос звучал, как раньше. Глаза ярко блестели. Было сложно поверить, чтобы с ней произошло что-то необычное.

Кейтлин задумалась о том, что ответить и как много рассказать – ей совсем не хотелось пугать дочь.

«Да, солнышко, – вставил Калеб. – Ты была больна. Медсестра отправила тебя домой из школы, а сегодня утром мы отвезли тебя в больницу. Ты совсем ничего не помнишь?»

«Я помню, как меня отправили домой… помню, как лежала в постели, в своей комнате… а потом… – Скарлет нахмурилась, напрягая память. – И больше ничего. Что со мной? У меня был жар? Как бы там ни было, сейчас я чувствую себя отлично».

Калеб и Кейтлин озадаченно переглянулись. По виду Скарлет была в полном порядке, но ничего не помнила.

Стоит ли ей всё рассказать? гадала Кейтлин.

Ей вовсе не хотелось пугать дочь, но в то же время Кейтлин должна была знать, что случилось, хотя бы в общих чертах. Ей казалось, Калеб думал о том же самом.

«Скарлет, милая, – мягко начала Кейтлин, – пытаясь как можно тщательнее подбирать слова, – когда тебе было плохо, ты вскочила с постели и выбежала из дома. Ты это помнишь?»

Скарлет посмотрела на мать большими удивлёнными глазами.

«Правда? – спросила она. – Выбежала из дома? Что ты имеешь в виду? Типа, как лунатик? И далеко я убежала?»