Морган Райс - Вожделенная

Быстро пройдя через сводчатые ворота, ведущие к каменному зданию в средневековом стиле, Кейтлин пересекла длинную площадку и прошла по узкому коридору. Дойдя до главного входа, она заплатила за билет и прошла дальше. Позади, по правую сторону остался небольшой дворик с несколькими рядами каменных ниш, внутри которого находился средневековый сад. Яркие осенние листья сверкали на солнце. Днём в будний день здесь было почти пусто, и Кейтлин казалось, что кроме неё здесь вообще никого не было.

И тогда она услышала музыку. Сначала это был просто голос, потом их стало больше. Они пели. Это была старинная хоровая песня. Кейтлин не могла понять, было ли пение вживую или воспроизведено с записи. Она просто стояла, зачарованно вслушиваясь в эхо божественных голосов, распространившееся по небольшому замку. Ей казалось, что она словно попала в прошлое, переместившись в другое время и другое место.

Кейтлин осознавала, что пришла сюда не просто так, но ей хотелось узнать, откуда раздавалась песня. Повернув в очередной коридор, она пошла на звук. Пройдя сквозь низкую, сводчатую средневековую дверь, Кейтлин оказалась в часовне с высокими потолками и витражными стёклами. Внутри часовни она увидела хор из шести человек, пожилых мужчин и женщин, одетые в белые накидки. Кроме них в зале никого не было. Они пели, время от времени заглядывая в ноты.

Григорианский хорал. Кейтлин увидела большой плакат с рекламой о дневном концерте. Она поняла, что пение было вживую. Она стала единственным зрителем. Видимо, никто не знал об этом концерте.

Кейтлин закрыла глаза и стала вслушиваться в музыку. Она была прекрасна, и Кейтлин не могла заставить себя уйти, не дослушав песню до конца. Открыв глаза, она оглядела средневековые стены и старинную мебель, которые также способствовали потере связи с реальностью. Где она оказалась?

Наконец, пение закончилось. Кейтлин развернулась и заторопилась уйти, пытаясь вернуться в реальный мир.

Она вошла в коридор и подошла к каменной лестнице. Спускаясь вниз, она направилась на нижние уровни музея. Сердце начало биться быстрее. Место казалось ей до боли знакомым, как будто она уже бывала здесь раньше. Кейтлин была в полном замешательстве.

Она пошла по подземному этажу, вспоминая его описание из дневника. В журнале упоминалась дверь, секретный вход, который вёл вниз в подземелья Клойстерс, в дом клана Калеба.

Волнение стало зашкаливать, когда слева Кейтлин вдруг увидела огороженную зону. За канатом виднелась великолепно сохранившаяся старинная лестница. Она вела наверх и упиралась в потолок. Лестница была тупиковой. Это был экспонат. Эта лестница была описана в её дневнике.

Нижнюю часть лестницы закрывали небольшие деревянные ворота. За ними тоже находилась лестница, но отсюда Кейтлин не было видно, вела ли она вниз, в подземелья. Зона была отгорожена канатом, и подобраться к ней было невозможно.

Кейтлин нужно было во всём разобраться. Если лестница вела вниз, тогда её дневник был правдой, а не просто фантазией.

Оглядевшись по сторонам, Кейтлин увидела охранника у дальней стены. Он спал.

Она понимала, что, пройдя в закрытую часть музея, она могла навлечь на себя большие неприятности и даже оказаться в полиции, но Кейтлин необходимо было во всём разобраться. Действовать нужно было быстро.

Она сделала шаг к бархатному канату, подойдя ближе к лестнице.

В ту же секунду сработала сигнализация. Пронзительный звук разрезал воздух.

«ЭЙ, ДАМОЧКА!» – закричал охранник.

Он бегом направился к ней. Сигнализация сводила с ума, и сердце бешено билось в груди.

Но было уже слишком поздно. Кейтлин не могла повернуть назад. Ей нужны были ответы. Она бы никогда раньше не перешагнула через канат, не нарушила неприкосновенность музейного экспоната и сами правила музея, особенно когда дело казалось истории и артефактов, но выбора у неё сейчас не было. На кону была жизнь Скарлет.

Добежав до лестницы, Кейтлин схватилась за старинную деревянную ручку и нажала на неё.

Ворота открылись, и Кейтлин увидела, куда вела лестница.

Никуда. Она упиралась в пол. Это был муляж. Просто экспонат и ничего более.

Кейтлин была жутко расстроена. В музее не было подземных уровней. Не было потайных ходов. Ничего не было. Как и было написано на табличке, это была всего лишь лестница. Лестница сама по себе. Артефакт. Старинная реликвия. Всё ложь. Всё.

Кейтлин вдруг почувствовала грубое прикосновение чьих-то рук, которые вывели её за канат и провели к другой стороне зала.

«Что вы себе позволяете!?» – прокричал другой охранник, подбежав к ним и помогая вести Кейтлин.

«Простите, – сказала она, пытаясь соображать как можно быстрее. – Я… хм… я потеряла серёжку. Она упала и покатилась по полу. Мне показалось, что она упала за канат. Я просто хотела её найти».

«Дамочка, это же музей! – огрызнулся сторож, покраснев. – Вы не можете просто так переходить через заграждения. И вам запрещено касаться выставочных экспонатов!»

«Я очень сожалею», – ответила Кейтлин. В горле пересохло. Оставалось лишь надеяться, что её не арестуют, хотя у охраны были такие полномочия.

Охранники в нерешительности переглянулись.

Наконец, один из них сказал: «Уходите отсюда!»

Он подтолкнул её сзади, и Кейтлин быстро пошла прочь по коридору. Теперь она могла вздохнуть спокойно. Увидев незапертую дверь, она вышла на открытую нижнюю террасу и бегом пересекла её.

Оказавшись на улице и вдыхая прохладный октябрьский воздух, она никак не могла успокоиться. Она была счастлива оказаться на свободе, но в то же время сильно расстроена. В музее ничего не было. Неужели весь её дневник – это сплошная выдумка? Неужели всё в нём ложь? Неужели она всё себе придумала?

Но если так, то как можно объяснить реакцию Эйдена?

Кейтлин пересекла вымощенную камнем террасу и вошла в средневековый сад, засаженный невысокими фруктовыми деревьями. Она продолжала идти, пока не дошла до мраморных перил. Облокотившись о них, она посмотрела вдаль, на реку Гудзон. Её вода сверкала в предзакатном свете.

Кейтлин вдруг обернулась. Сама не зная почему, она ожидала, что увидит позади себя Калеба. Ей казалось, что она уже бывала здесь раньше. И на этой террасе она стояла вместе с ним. Полный бред. Неужели она сходит с ума?

Сейчас она и сама начинала в это верить.

Скарлет забежала в комнату, вздрагивая от рыданий, и громко захлопнула за собой дверь. Она бежала всю дорогу от реки, а слёзы текли и текли у неё по щекам. Она не понимала, что с ней происходит. Воспоминание о пульсирующей крови в венах Блейка не выходило у неё из головы, и она до сих пор испытывала непреодолимое желание его укусить. Она жаждала его крови.