Том Кокс - Под лапой. Исповедь кошатника
- Название:Под лапой. Исповедь кошатника
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент АСТ
- Год:2017
- Город:Москва
- ISBN:978-5-17-097127-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Том Кокс - Под лапой. Исповедь кошатника краткое содержание
Как бы не так: Том и Ди – весьма необычная семья. Ведь компанию им составляют не одна и не две, а целых семь кошек – семь шумных, избалованных и немыслимо очаровательных усатых существ.
Вот уж действительно – круглые сутки пух и перья летят, в основном с «трофейных» птичек, конечно. И трудно представить, на какие еще проделки способна «великолепная семерка» пушистых разбойников, возглавляемая хитрым Медведем и обаятельным Джанетом.
Под лапой. Исповедь кошатника - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
– А где, черт возьми, остальные? – удивилась Ди.
Ночью я спустился попить воды и выглянул во дворик: там сидели четыре зверя с округлившимися глазами и прижатыми к голове ушами. Объединенные страхом и непониманием, они забыли о спорах и смертной вражде между собой.
Много раз я жалел о том, что не могу поговорить со своими котами и разъяснить им всю суть какой-либо трудной ситуации… только не сейчас. Что бы я сказал им, говори я по-мяусски? «Женщина, которую вы принимаете за свою маму, плохо себя чувствовала, и, раз никто из вас не любит обниматься, мы решили взять другого кота, который обнимашки любит. Знаю, у него голова в два раза больше, чем у трехлетнего ребенка, но что, если забыть о его пугающем виде и взглянуть на это с другой стороны? Не попадайтесь особо ему на глаза, и, как знать, он, возможно, иногда даст вам спокойно поесть».
Или, может: «Я прекрасно понимаю, что у нас и так три черных кота, замечательных кота, и можно подумать, что на этом пора бы остановиться, но нет: у нас появился еще один. Считайте это выражением нашего признания, только, пожалуйста, не думайте, что мы вас не любим – совсем напротив. Ах да, вот что. Я уже говорил, что через неделю приедет еще одна кошечка? Она серая и очень маленькая, так что вы сможете выпустить пар, гоняясь за ней».
Через три дня я совершил поступок, который, надеюсь, мне не придется совершать до конца жизни: я вернул кота. Обычные проблемы при пополнении кошачьего семейства, то есть ревность и помечание территории, – это одно, а откровенная тирания – совсем другое. Мы с Ди не смогли бы спокойно жить с мыслью о том, что из-за нашей неконтролируемой любви к мурлыкам и, в особенности, моей абсурдной мечты о «крутом кошаке» мы отвернулись от банды наших давних четырехлапых друзей.
Я привез Раффлза обратно в Общество защиты животных и на прощание сжал в крепких объятиях, достойных его размеров, хоть и знал, что царапины на груди будут заживать недели две. Он не казался расстроенным. Раффлз был взрослым парнем и мог достойно принять отказ, однако рано или поздно он ощутит замешательство, будто несправедливо обвиненный преступник, которого вытащили из Алькатраса и поселили в шикарном особняке с дворецким, – а потом, не успел он устроиться на новом месте, как его опять без объяснений запихнули в камеру. Раффлза даже не перевели в более заметный вольер, он остался на прежнем месте в низшей лиге, которая предназначалась для старых или черных кошек, а в основном – для старых и черных одновременно. Я не мог отделаться от мысли о том, что этот крупный, невозмутимый, философски настроенный зверь проведет остаток дней, пытаясь понять, что же он сделал не так. Из Кентфорда я уезжал со слезами на глазах, взяв с Джиллиан обещание позвонить нам, как только Раффлз найдет новый дом.
Те три дня всем нам дались нелегко. Шипли почти не приспускал свой ирокез, а Джанет высовывал язык с таким видом, будто отказывался понимать, как это в доме может находиться еще один черный кот, не уступающий ему в громадности.
Хотя Филлис поведала нам о «Медвежонке Тедди», ошивающемся у дороги, мы с Ди уверяли себя, что это какой-то другой медведеподобный черный кот, не такой воспитанный, как наш, но когда в ту первую ночь Раффлза я отчаялся уговорить остальных вернуться в дом, я вдруг заметил предательский черный зад, шмыгнувший через забор. За следующие шестьдесят часов я увидел Медведя только один раз, да и то не целиком – лишь его большие зеленые глаза мелькнули среди пампасной травы. Хуже всех, пожалуй, было Ральфу, который наконец разделался с мучившей его летом депрессией и радовался поздней дождливой зиме и скорой весне. На следующий день после прибытия Раффлза он, казалось, каким-то образом сумел забыть о присутствии в доме врага и весело ворвался в спальню – а там его загнала в угол гигантская черная масса из когтей и брызгающей слюны. Раньше мы частенько называли самого Ральфа Раффлзом. Понятное дело, он не подозревал, что вместе с территорией у него украли еще и имя, но от этого позор был еще более мучительным.
Окажись Раффлз плохим котом, агрессивным по отношению к нам и к представителям его собственного вида, решение далось бы намного проще, однако что нам оставалось? Ральф, Шипли, Медведь и Джанет ничего не могли поделать с тем, что их шансы спокойно подремать в гостиной стали ничтожно малы – вероятность выжить в джунглях Вьетнама и то больше. А Раффлз ничего не мог поделать с тем, что сильно полюбил нас и ни с кем не хотел делить. И хотя мы тоже к нему привязались, мы не могли поставить эту привязанность выше крепких отношений, которые складывались с нашими питомцами долгие годы.
В суматохе мы с Ди не проверяли автоответчик и только на следующее утро после приезда Раффлза обнаружили сообщение от Дороти, сотрудницы приюта для кошек в Саффенхэм-Парва, что в несколько километрах к югу от Ист-Мендлхема. Еще до нашей поездки в Общество защиты животных Ди оставляла им запрос, и теперь нам сообщили, что у них есть «рыжий красавчик» – он слегка робкий, но любит компанию других кошек и очень хочет найти новый дом.
При таком стечении обстоятельств большинство разумных людей, взглянув на четырех питомцев, дрожащих у задней двери, и еще один достойный зоопарка экспонат, лениво потягивающийся в гостиной, решили бы, что с них довольно. Но мы с Ди не были бы сами собой, если бы тут же не схватили ключи от машины.
Просто съездим посмотреть на него – что тут такого? Мы ведь всегда считали, что рыжие кошки – самые жизнерадостные по натуре. Правда, не подумали о том, что Раффлз может оторвать ему голову и подложить под щеку вместо подушки.
Дороти, в чьем разросшемся пристройками доме в елизаветинском стиле и расположился кошачий приют Саффенхэм-Парва, сказала по телефону, что Рыжего Красавчика нашли на заброшенной ферме с десятком братьев и сестер. В Обществе защиты животных Рыжего хотели усыпить, но Дороти его спасла.
– Только вы поймите, – сочла нужным добавить она, встретив нас у своего дома, – он совсем дикий.
Понятно, почему Дороти не упоминала это слово на букву «д», пока не заинтересовала нас: наверняка я не единственный среди кошатников, для кого одичавшие мурлыки – точно банда хулиганов для беспокойного родителя, у чьего отпрыска те постоянно отнимают собранный в школу завтрак. Эти дикари кошачьего мира пугались протянутой руки, помечали горшки с цветами и привели правое ухо Медведя в плачевный вид. Не то чтобы я не хотел показать им, что такое любить и быть любимым, просто мне давно стало ясно: это так же бесполезно, как учить краба алгебре.
– Правда, многие люди не знают, – продолжила Дороти, – что дикари на самом деле хорошо ладят с другими кошками. У меня своих восемь. Говорю вам, стоит только взять одного дикого, потом уже не остановитесь.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: