Соня Чокет - Неудержимая. 1000 км пешком по легендарному пути Камино де Сантьяго

Постепенно я просто затолкала весь этот опыт в самый дальний угол своего сознания и забыла про него. До сегодняшнего дня то есть. Пока я шла, я будто снова оказалась на месте происшествия. Только на этот раз я действительно разозлилась. Я начала кричать на этого парня, будто я говорила напрямую с ним:

– Как ты смеешь?

– Кто ты вообще такой, чтобы угрожать подростку вроде нее?

– Трус и неудачник, вот кто.

– Ну и больной же ты!

Я кричала на него, пока у меня не сел голос, впервые в жизни подарив голос той части себя, что пережила этот опыт.

Я теперь была рада тому, что оказалась одна на шоссе, потому что я могла кричать столько, сколько считала нужным. Я не имела такой возможности на Пути, так как там ходили другие паломники. Идеально ведь?

Пока я кричала, казалось, что дождь смывал всю боль и ужас, связанные с этим происшествием, которые сидели внутри меня все эти годы. Я очищалась.

Чем сильнее я выражала свой гнев, тем больше я чувствовала себя снова той шестнадцатилетней девочкой. Я ощущала тот оптимизм, тот энтузиазм, а также ту доверчивость. Я чувствовала свою радость, и добрые намерения, и желание служить, и я удивилась, что, несмотря на этот опыт, я не потеряла такие качества – смогла сохранить их в себе, даже когда моя жизнь была под угрозой. Я не замкнулась и не стала циничной. Я не поверила в то, что жизнь была небезопасной. Я полюбила тот сильный и независимый дух, который был во мне тогда и который до сих пор живет внутри.

Было так приятно позволить той напуганной части себя проявить свой голос и зарычать.

Я восхищалась гениальности Пути. Вчера я помогла греку, а сегодня благодаря его истории Камино помог мне. Я не заметила, как прошла еще семь километров. Мой гнев утих, а на его место пришел покой. Я раскопала, а затем отпустила чувства вины и стыда, которые были закопаны давным-давно.

Я перестала винить себя за чужие поступки.

Я перестала чувствовать себя так, будто сама напросилась на нападение.

Я перестала прятаться и притворяться, что этого не было.

Я перестала мучить себя из-за того, что произошло.

Комбинация физического труда и выпуска гнева освободила меня от этого старого опыта. А вместе с тем, на удивление, я смогла простить человека, который причинил мне эту боль. Сколько всего он, наверное, пережил, раз пошел на такой отчаянный поступок. Как печально и стыдно за него.

Я осталась лишь с нейтральным отношением и состраданием к этому мужчине, а также с глубоким чувством любви и уважения к той маленькой девочке, которая жила во мне. Я увидела, как этот опыт повлек за собой череду других травм и угроз, похожих друг на друга. Как только я это осознала, подобно карточному домику рухнули и все последующие происшествия.

Впервые в жизни я отпустила все эти ситуации. Это было настоящим всепрощением, и оно меня подбодрило.

Я глубоко вдохнула, когда подходила к окраине Бургоса. Дождь прекратился, когда я шла вдоль бесконечно простирающихся промышленных зданий на окраинах в сторону сердца города. В центре возвышался старый собор.

Прежде чем начать искать свою гостиницу, я зашла в собор, чтобы зажечь свечку в знак благодарности за то исцеление, которое я испытала сегодня. Темное место в моей душе было вновь освещено, и я испытывала покой вследствие этого. Я была удивлена, как Путь на меня благоприятно воздействует. Я никогда не знала и даже не догадывалась, что это было той частью, которой требовалось исцеление.

Собор представлял собой ошеломляющий шедевр готической архитектуры. У него был невероятный сводчатый потолок и витражный купол, от которого захватывало дух. Я пришла в восторг от идеальных пропорций и величественности, особенно учитывая, что построен собор был очень давно, между XII и XV веками.

Я побродила по собору и наткнулась на статую Мадонны с младенцем, тронувшую меня. В отличие от большинства готических произведений искусства эта статуя вызывала теплые чувства, когда я смотрела на нее. Я сидела возле нее и молилась длительное время, затем зажгла свечи за дочерей и за семью, и еще одну за грека. Он так сильно мне помог – больше, чем я могла себе представить прошлой ночью.

После похода по собору я вышла, чтобы найти свою гостиницу. Я была счастлива узнать, что она всего в пяти минутах ходьбы от него. Сумка ждала меня рядом с галантным парнем за стойкой регистрации, который помог мне с въездом в номер. Обнаружив простой, но очень приличный интерьер с односпальной кроватью, тонкой подушкой, большой ванной – только нагрев воды еще не включили, – я оставила сумки и отправилась на поиски лучшего обеда, чем предлагали в гостинице, а затем на поиски новых палок для ходьбы. Мне удалось решить оба вопроса чуть больше, чем за час, что крайне сильно обрадовало меня. Я устала, и мне требовался отдых и расслабление, чем я и занялась.

С утра меня снова встретило дождливое серое небо, поэтому я утеплилась большими слоями одежды. Я постирала вещи вечером и положила их на обогреватель, так что сегодня я чувствовала себя свежей, и мне хотелось работать. Так как ощущение жжения, которое мучило меня сбоку стопы, усиливалось с каждым разом, ходить становилось непросто. Я втерла крем арники в стопы и забинтовала их. Это немного помогло. Мои пальцы начинали восстанавливаться, поэтому я надела свои высокие ботинки. Спасибо, Господи, они сели хорошо, а то мне предстояло сегодня идти двадцать километров. Я так хотела, чтобы у меня был еще день на отдых, но мое расписание этого не позволяло, поэтому я отбросила эту мысль.

Гамби наблюдал за мной с ночного столика, как всегда улыбаясь. «Ладно, Гамби, можешь снова покататься впереди сегодня», – сказала я, положив его в рюкзак вместо сумки.

На случай, если ноги устанут от ботинок и начнут болеть, я привязала к рюкзаку еще и ненавистные клоунские ботинки. Я также закинула в него таблетки арники. Мои ноги горели, поэтому к арнике я добавила еще ибупрофен. Я собиралась бороться с болью напрямую.

Оказавшись внизу, я передала сумку парню за стойкой в фойе, получила штамп, подкрепилась посредственным завтраком паломника, состоящим из тостов, йогурта и отвратительного кофе с молоком, а затем двинулась в путь.

До того как начать путешествие, я решила посетить собор еще раз. Шикарное витражное окно храма гипнотизировало меня. Я почувствовала энергию сакральной геометрии в этом окне, хоть и не являюсь экспертом в данном вопросе. Я купалась в его розовом свете, читая молитву по четкам и молясь, чтобы в моем браке случилось чудо. Я не была уверена в том, как должно выглядеть это чудо, так как мне не хотелось возвращаться к жутким отношениям с Патриком. Я не могла этого сделать. Но я и будущего не видела. И даже не чувствовала его. Все, что я чувствовала, – это боль, в которой была я и мои дочери. Я не имела понятия о боли Патрика. Может, он испытывал ее, только очень хорошо скрывал.