Гильем Балаге - Пеп Гвардиола. На пике

Гвардиола не раз говорил, что если бы в наши дни он был девятнадцатилетним воспитанником «Барселоны», он бы ни в жизни не преуспел в стремлении стать профессионалом, потому что в свои девятнадцать был слишком медленным и тощим. При наилучшем раскладе он, по его словам, играл бы где-нибудь в третьем дивизионе. Эти слова были бы правдивы лет десять назад или даже сейчас во многих топ-клубах разных стран, но не в сегодняшней «Барселоне». Его умение сделать любую передачу и быстрое мышление позволили бы ему идеально вписаться в ту команду, которую он тренировал, – не остались бы невостребованными и его лидерские качества; как очень скоро стало ясно, будучи игроком он не просто раздавал передачи партнерам, он постоянно говорил с ними.

«Играй проще, Микаэль!» – крикнул как-то двадцатилетний Гвардиола Лаудрупу, суперзвезде международного масштаба. Датский полузащитник попытался пройти троих игроков на дриблинге слишком близко к центральной линии поля, где потери мяча всегда чреваты опасными контратаками. «А это и было просто», – отвечал Микаэль, подмигнув. Но он знал, что парень был прав.

Спустя всего семь месяцев после своего дебюта Пеп не просто стал одним из основных игроков, он был ведущим футболистом, имевшим колоссальное влияние в команде, которая, по крайней мере до недавнего времени, слыла лучшей «Барсой» в истории: команда Кройфа выиграла четыре чемпионских титула подряд с 1991 по 1994 год.

В сезоне 1991–1992 «Барселона» пробилась в финал Кубка европейских чемпионов, в котором должна была сойтись на «Уэмбли» с «Сампдорией», что стало для Пепа-куле и Пепа-игрока кульминацией его мечты. Клуб никогда доселе не выигрывал этого трофея.

Вечером, предшествовавшим дню финала, нападающий Хулио Салинас и Пеп спорили на последней тренировке команды в Лондоне, сколько ступенек нужно преодолеть, чтобы оказаться на знаменитом балконе старого «Уэмбли», где чемпионам обычно вручали кубки. «Там тридцать одна ступенька, говорю тебе», – утверждал Пеп, которому свойственна такая щепетильность в подсчетах, ибо он испытывает слабость к футбольной мифологии и всяческим ритуалам. Салинас, обожавший подначивать Пепа, никак не хотел соглашаться. Субисаррета, вратарь, уже не мог дальше слушать их спор: «Лучший способ узнать это – выиграть завтрашнюю игру! Когда мы пойдем по ступенькам за кубком, тогда вы и сможете сосчитать их, мать вашу!»

Семнадцать месяцев спустя после своего дебюта, 20 мая 1992 года, Гвардиола, как и ожидалось, обнаружил себя в стартовом составе на финал Кубка европейских чемпионов. Прежде чем игроки отправились на поле, Йохан Кройф дал им простую инструкцию: «Выходите и наслаждайтесь футболом!» Эта фраза определяет всю спортивную философию Кройфа, это ее ключевой постулат; однако другие люди могут посчитать подобное упрощение установки перед столь важной игрой оскорблением самой тренерской профессии.

Покуда фанаты «Барселоны», игроки и директора клуба неистово отмечали победу, добытую ударом Рональда Кумана со штрафного в заключительные моменты второго экстра-тайма, по крайней мере один человек, облаченный в футболку «Барсы» в тот вечер, сохранял спокойствие посреди хаоса всеобщей эйфории. Пока стадион извергал рев каждый раз, когда футболисты «Барселоны» поочередно поднимали над головой трофей, известный как «Большие уши», Суби встал рядом с Гвардиолой и шепнул ему: «Ты был не прав, сынок, их тридцать три. Я сосчитал их одну за одной».

«Ciutadans de Catalunya, ja teniu la copa aqui!» [2] «Граждане Каталонии, кубок наконец-то здесь!» ( кат. ). – Примеч. авт . – крикнул Пеп Гвардиола с балкона дворца Генералитета в Барселоне, который служит офисом президенту Каталонии. Не случайно, что новоиспеченные герои «Барселоны» представляли завоеванный трофей городу именно с этого места, где за почти пятнадцать лет до того бывший президент Каталонии Хосеп Таррадельяс примерно той же фразой объявлял о своем возвращении из изгнания: «Ciutadans de Catalunya, ja soc aqui!» [3] «Граждане Каталонии, я наконец-то здесь!» ( кат. ). – Примеч. авт. Гвардиола, каталонский представитель команды, клуба, понимал важность коронации ФК «Барселона» в статусе европейской суперсилы, его утверждения в роли символической иконы нации.

«Та ночь на «Уэмбли» была незабываемой: это мое лучшее воспоминание. Она превратилась в вечеринку, которая длилась на протяжении всех последующих матчей Лиги», – вспоминает Пеп. Спустя всего несколько дней «Барселона», ведомая молодым полузащитником Гвардиолой, одержала историческую победу в концовке чемпионской гонки с поистине драматическим сюжетом. В последний день чемпионата мадридский «Реал» отправился на Тенерифе в статусе лидера и нуждался в победе для окончательного снятия всех вопросов о чемпионстве. Для многих результат этой игры казался предрешенным заранее, особенно после того, как «Реал» повел со счетом 2:0 к перерыву, но катастрофический второй тайм привел к поражению «Мадрида» и сдаче им чемпионского трофея соперникам из «Барселоны».

Кройф занимался трансформацией клуба, который до 1992 года был успешен на внутреннем фронте, но никак не мог утвердиться на европейской авансцене – теперь же «Барселона» становилась значительной силой на международном уровне. Фактически Кройф сделал больше, нежели привел уникальную футбольную модель в действие: он вызвал болельщиков «Барселоны» на бой со своими страхами, заставив их разрушить ореол жертвенности, который с начала века был неизбывной чертой клубного образа. Его команда, бывшая великолепным собранием талантов вроде Кумана, Лаудрупа, Стоичкова, Ромарио, Субисарреты, Бакеро и Гвардиолы, дергавшего за ниточки в центре полузащиты, сочетала на поле красоту с эффективностью, играя в быстрый, легкий футбол, и со временем стала синонимом футбольного великолепия, получив всем известное прозвище «Команда мечты».

Весь 1992 год и дальше был волшебным для Пепа, потому как вскоре после выигрыша им Кубка чемпионов он стал еще и обладателем золотой олимпийской медали на барселонской Олимпиаде. Однако в отношении национальной команды у него были смешанные чувства: «Этот опыт прошел как-то мимо меня, словно песок, утекший сквозь пальцы», – говорит он.

Испанская олимпийская команда по футболу собралась практически за месяц до начала турнира в тренировочном лагере где-то в семистах километрах от Барселоны, недалеко от города Паленсия на севере страны, где Пеп, по его собственному признанию, «вел себя как полный идиот»: «Я говорю так, потому что именно так себя чувствую, вспоминая свою отстраненность и то, как я сделал себя чужаком для команды. Я не показал ни малейшего стремления интегрироваться в группу, не разделял солидарности, которая всегда имеет место в командах, объединяющих людей с одной целью. Мои партнеры, несмотря на свою доброту ко мне, в лучшем случае считали меня эгоистом, а то и дураком. В итоге, когда я уже очнулся от своего летаргического сна, я начал получать удовольствие от игры в футбол в команде, полной отличных игроков: ребят, с которыми я смог построить крепкую взаимную дружбу, продолжающуюся и по сей день. Дружба стала такой же важной наградой, какой была золотая медаль». Некоторые игроки из той олимпийской команды – Чапи Феррер, Абелардо, Луис Энрике (тогда игравший за «Реал Мадрид»), Альфонсо и Кико – сформируют потом и костяк взрослой сборной Испании, которую будут представлять следующее десятилетие.