Гильем Балаге - Пеп Гвардиола. На пике

Нет, это не был настоящий Златан. В ходе рождественских каникул, как он сам признается в своей автобиографии, он впал «в депрессию» и даже стал задумываться о том, чтобы уйти из футбола, настолько сильным было его негодование, накопившееся в результате отсутствия взаимопонимания с тренером. После паузы прежнее высокомерие и внутреннее напряжение начали нарастать по новой.

Новый год для Ибрагимовича начался безрадостно: на тренировку он пришел с ожогами на лице. Выяснилось, что причинами их стал холод – Златан катался на снегоходе без необходимой защиты. Двойное нарушение клубных правил привело к наказанию в виде штрафа. Окончательно все переменилось в феврале, когда Пеп передвинул Месси с края в центр. Ибра подумал, что от него будут ждать того же, что делал Это’о в предыдущем сезоне, но это было не так.

Форвард начал подозревать, что это Месси выражал недовольство, что главной звездой первой части сезона был швед, а потому нажаловался Пепу. В одном из случаев, по словам Ибры, Месси отправил Пепу текстовое сообщение с подобными словами на обратной дороге с выездного матча. А если Ибрагимович вдруг почувствует, что его обидели или выступили против него, он никогда не простит и не забудет этого.

Правда же была в том, что никто не хотел выслушивать Ибру, потому что команда двигалась в другом направлении, и если говорить словами самого игрока, «Феррари», которую купила «Барселона», водили теперь так, словно это был «Фиат». Часто Ибрагимович начинал споры на тренировках по тактическим вопросам и теперь уже перестал скрывать тот факт, что не готов принимать многие инструкции тренера.

Пеп начал терять терпение, он уже вплотную подобрался к точке невозврата, и иногда открыто это демонстрировал на глазах остальных. Отношения между игроком и тренером стали натянутыми, и Златан начал видеть в Пепе врага. «Ему стоит быть поосторожнее со мной. А то я как-нибудь потеряю контроль над своей рукой на тренировке и дам ему затрещину», – как-то сказал он, а позднее написал в своей книге: «Я чувствовал себя говном, сидя в раздевалке под взором Гвардиолы, который глядел на меня так, словно я был чужаком, раздражающей его деталью. Настоящее безумие. Он был словно стена, каменная стена. Я не получал ни жеста от него, ни слова, и каждый раз, находясь с командой, мечтал убраться подальше».

Рубикон был пройден.

Началась холодная война, игрок и тренер перестали разговаривать друг с другом, и ничто теперь не могло мотивировать Ибрагимовича. «Потом Гвардиола взялся за свою философию. Я едва слушал. А зачем? Это была форменная чепуха про кровь, пот и слезы, что-то в этом духе. Я заходил в помещение; он выходил. Он приветствовал всех, но меня игнорировал. Я сделал многое, чтобы адаптироваться, – игроки «Барсы» были словно школьники, слепо следующие за учителем, в то время как я задавался вопросом: «А почему мы, собственно, должны?»

– Он смотрел на тебя сегодня? – спрашивал у него Тьерри Анри.

– Не-а, но я видел его со спины, – отвечал Ибра.

– А, ну тогда у вас наметилось потепление…

В начале апреля у Ибры произошло своего рода возрождение, но перед самым «Эль Класико» на «Бернабеу» он получил травму. В том матче Месси успешно реализовал свой потенциал на позиции «ложной девятки» и забил оба гола в матче, который завершился со счетом 0:2. Мышечная травма привела к тому, что в конец сезона Ибра входил в другом ритме, нежели остальные, но Гвардиола все же использовал его в полуфиналах Лиги чемпионов против «Интера», приняв решение, которое пошло во вред и игроку, и тренеру, и всей команде. Пеп так и не простил себя за этот шаг.

Ничтожный вклад Ибры в этих двух матчах стал последней каплей, переполнившей чашу. После счета 3:2 в первой игре он раздумывал над тем, чтобы оставить Ибрагимовича на скамейке на ответную игру на «Камп Ноу», освободив место для Месси. Но Пеп решил прислушаться к голосу разума, а не сердца. Ибра вышел в старте, но его минимальная вовлеченность в командную игру привела к тому, что на шестьдесят третьей минуте матча Пеп его заменил. «Барселона» не смогла выдержать противостояние, и Гвардиола решил, что больше никогда не позволит разуму руководить его инстинктами. Тот матч стал одним из последних для Ибры в составе «Барселоны», ибо Педро и Боян теперь чаще попадали в состав: это были игроки, ставшие ключевыми для выигрыша чемпионства во второй год при Гвардиоле.

Через несколько дней после матча Лиги чемпионов в Милане и выхода на замену в игре с «Вильярреалом» Ибра окончательно сорвался. В своей биографии он описывает, что и как сказал Пепу в раздевалке стадиона «Эль-Мадригал», и рассказывает, как, пребывая во власти ярости, свалил на пол трехметровый шкаф. «[Гвардиола] пялился на меня, и у меня сорвало крышу. Я думал: «Вот он, мой враг, чешет свою лысую голову!» Я крикнул ему: «У тебя яиц нет!» и, вероятно, кое-что похуже. Я добавил: «Ты обосрался от страха перед Жозе Моуринью. Можешь катиться ко всем чертям!» Я совершенно обезумел. Я швырнул коробку, полную тренировочной экипировки, на пол, а Пеп, ничего не сказав, стал собирать все вещи в нее обратно. Я не какой-нибудь отморозок, но на месте Гвардиолы я бы испугался».

После вылета из Лиги чемпионов Гвардиола вновь решил поменять «девятого номера» своей команды на будущий сезон. По факту же Пеп вынужден был признать, что присутствие шведа в команде мешает укреплению Месси в роли «ложной девятки». Пеп также знал, что предал самого себя, решив не придерживаться собственных идей, и касалось это не только матча с «Интером», но и, вероятно, всего сезона. Чтобы одновременно использовать и аргентинца, и шведа на поле, он потратил целый сезон, налаживая какие-то маленькие детали и нюансы, но по сути пытался спасти всех в неразрешимой ситуации: ровно до той поры, когда его команда стала сбиваться с пути, на который встала сезоном ранее. В конце концов это стало лишним подтверждением необходимости все выстраивать через Месси.

Для Гвардиолы это был непростой период. Продажа игрока, который за огромные деньги перешел в клуб, могла и должна была рассматриваться как большая ошибка. Но это решение следовало принять.

Второй сезон Пепа во главе команды приближался к концу, и настал момент, когда Ибрагимович и Гвардиола должны были открыто и честно поговорить друг с другом. Момент выдался перед заключительным туром чемпионата. Пеп вызвал Ибру в свой офис. Атмосфера была накалена до предела. Ни один из них словом не обмолвился с другим с того самого эпизода в Вильярреале, когда швед рвал и метал. Гвардиола раскачивался на своем стуле, сидя на самом его краю.

– Я не знаю, что с тобой делать, – сказал он Ибре. – Решать, что случится далее, тебе и Мино [10] Мино Райола – агент Ибрагимовича. – Примеч. авт . . Ну то есть, ты же Ибрагимович, ты не из тех парней, что играет раз в три матча, правда ведь?