Иэн Келли - Вивьен Вествуд

Когда диктор службы новостей Реджинальд Босанке или другие знаменитости делали Джордан откровенные намеки, она за словом в карман не лезла. Могло показаться, что одежда из «SEX» к чему-то такому и призывает, но задумывалась она с иным смыслом. Магазин притягивал сильных женщин, будь то покупательницы или продавцы, и все они отражали личный стиль Вивьен и помогали ему оформиться. Беллу и Розу Фрейд, дочерей художника Люсьена Фрейда, наняли отчасти за их выразительный внешний вид. «Меня всегда привлекали сильные и красивые женщины», – говорит Вивьен. Одним из заданий Крисси Хайнд, когда она работала в магазине, было позировать на шпильках и в одежде с пряжками для серии фотографий, включая ту, на которой у нее, Вивьен и Джордан на ягодицах помадой написаны буквы, вместе составляющие слово «SEX». Постоянными покупателями магазина стали будущий лидер группы «Banshees» Сьюзи Сью, актриса и ведущая из Ливерпуля Марджи Кларк, имевшая свое видение панк-поп-музыки Тойа Уиллкокс и клубный промоутер Джерлинда Костифф. Чтобы тебя взяли в магазин, нужно было в первую очередь быть преданным делу и уверенным в себе, так что там подобрались незаурядные сотрудники. «Они привлекали тебя тем, – писал один из членов группы «Adam and the Ants» о собранной Вивьен команде, – что им нужно было либо все, либо ничего».

Слева направо: Даниэль, Алан Джонс, Крисси Хайнд, Вивьен и Джордан. Хозяйка магазина и его постоянные посетители составляют название своего любимого заведения

Ассортимент фетиш-одежды и одежды с пряжками был представлен почти в одном только черном цвете. Расспрашивая об этом Вивьен, я привел ей слова Малкольма Макларена. «Черный обозначал отказ от рюшечек, – провозгласил он. – Нигилизм. Скуку. Пустоту… Мотивы секса, примененные в моде, становятся фетишем, а фетишизм – само воплощение молодости». «Да, пожалуй, – призадумалась Вивьен. – Я до сих пор часто так говорю и верю в его слова о том, что «фундаментальную веру молодежи в свое бессмертие» ей «требуется снова и снова подкреплять… а фетишизм – это необходимое лезвие бритвы, пьянящая граница между жизнью и смертью». Да, я верю в это. И много об этом говорю». Возможно, вполне закономерно (снова процитируем Малкольма), что магазин и дизайнеры с такой радикальной реакцией на свое время «повлияли на музыкальные вкусы эпохи». А Малкольм и Вивьен к этому моменту уже 10 лет вращались в музыкальных кругах Лондона и познакомились с разными музыкальными стилями. Этим дизайнерам очень захотелось создать свою музыкальную группу.

«Моим лучшим нарядом в те годы – причем его можно было купить у нас в магазине – была короткая резиновая юбка, которую мы добыли по объявлению в «Exchange & Mart». Она плотно облегала ягодицы и была собрана в складки на талии, ее можно было даже считать предметом высокой моды – так хорошо она была сделана. Совсем как вещь от Шанель, только из резины. В то время я обожала носить эту юбку, надевая к ней бирюзовую футболку со сделанной фиолетовыми чернилами надписью порнографического содержания – я их писала бамбуковой палочкой на «бунтарских» футболках – и с горизонтальным разрезом прямо над грудью, а со всем этим – мужские остроносые туфли бледно-синего, переходившего в серый цвета и телесного цвета колготки. Вот так я выглядела».

Так зародился панк – добротная смесь фетишизма, бриколажа, леттризма и особых взглядов. Вивьен и Малкольм шутили, что продают «резиновую одежду для офисных работников», однако их покупателями были в основном молодые лондонцы – любители развлечься в клубах, в частности «контингент из Бромли» [11] Имеются в виду эксцентричные подростки, фанаты группы «The Sex Pistols», зачастую всюду сопровождавшие группу. – бездельники из Южного Лондона, отъявленные смутьяны вроде Саймона «Боя» Баркера, Билли Айдола, Филипа Сэлона и Стива Северина, а еще – постоянная группа людей с тайными сексуальными фантазиями и любителей резиновой фетиш-одежды. Гениальность маркетинговой политики состояла в том, что вокруг магазина и его сотрудников создавался скандальный ореол, а футболки продавались просто благодаря тому, что напоминали о ярко выраженной сексуальности других вещей в магазине и его интерьера. Малкольм и Вивьен нашли в порочных излишествах городской молодежи вдохновение для себя как дизайнеров, а Малкольм к тому же – для формирования своей политики сексуальной конфронтации: «Все началось с интереса к любым формам молодежного бунта, с тедди-боев и рокеров. К этому мы добавили элемент сексуальности». И тут началось.

«Давай вернемся немного назад, и я кое-что объясню. Про «The Sex Pistols» я расскажу попозже, а сейчас я хотела рассказать о Нью-Йорке».

Вивьен благодарит Тайзер за чай и письмо, которое нужно подписать, – что-то для «Amnesty International» – и возвращается к рассказу о панке.

Все дело в том, кому верить. Панк зародился в Нью-Йорке или в Лондоне, в 1974 или 1975 году. Для одних людей панк был только музыкальным стилем, для других, в основном лондонцев, – скорее внешним образом, а для третьих – искусством. Но, без сомнения, зарождение панка связано и с Нью-Йорком, и с Лондоном: его характерные черты и антураж – выражение страхов горожан, неуверенных в будущем. Американской столицей панка был Манхэттен, а центром в середине 70-х – два ночных клуба в центре города, «CBGB» и «OMFUG»: «Кантри, блюграсс и блюз» и «Other Music for Uplifting Gormandizers» («Другая музыка для возвышенных гурманов»), которые своим стилем отражали стиль магазина «Too Fast to Live…». Похоже, панки любили акронимы. Может, потому что их легче было поместить на футболку. Или все дело просто-напросто в том, что они боялись объяснить – или не объяснить – значение непосвященным. В Нью-Йорке место, которое принято считать колыбелью панка, появилось благодаря Хилли Кристалу на улице Боуэри, 315, в районе Ист-Виллидж. В то же время в Лондоне панк-течение, бесспорно, вращалось вокруг магазина на Кингз-Роуд, 430. Неспроста на недавней выставке в нью-йоркском Метрополитен-музее были точно воссозданы оба места. Напоминали они студии-близнецы какого-нибудь великого художника или место совершения громкого преступления. В некотором смысле и то и другое соответствовало действительности. Связующим звеном, нитью творческой энергии, которая тянулась от Боуэри до лондонской Кингз-Роуд, были Вивьен с Малкольмом.