Коллектив авторов - Правдивые истории о чудесах и надежде

Мы с Грегом изумленно переглянулись: без всякого сомнения, перед нами – настоящая звезда.

– Думаю, у Херби большой потенциал, – сказала я Грегу.

Тот согласно кивнул, и мы прогулялись немного, обсуждая кандидатуру Херби. Мы решили, что возрастной фактор хоть и может обернуться против него в обучении, взять Херби все же стоит, даже если придется подождать до года, когда он будет готов пройти курс подготовки.

– Мы его берем, – сказала я Киту.

Через месяц – в июле 2013 года – я отправилась за Херби в Олд-Виндзор на полицейском фургоне. Я захватила с собой и Уиллиса – тот сидел сзади в одной из двух клеток. Не знаю, вспомнил ли меня Херби, но, увидев меня, он обрадовался. Его глаза загорелись, и он принялся резво махать хвостом. Я посадила его в соседнюю с Уиллисом клетку, и у них появился шанс обнюхать друг друга. Познакомиться по-настоящему им предстояло лишь через несколько недель, а пока им дали возможность немного освоиться в компании друг друга. Перед началом обучения Херби им нужно было привыкнуть к новой динамике отношений. Мы хотели, чтобы Херби обрел уверенность в новой обстановке.

Первая неделя прошла нелегко. Херби очень переживал, по ночам плохо спал, а в утренние часы выл и лаял. Его вольер, как и вольер Уиллиса, стоял в саду. Рабочие собаки должны понимать, что внутри здания они только работают и ищут. Кроме того, в вольере собаки чувствовали себя в безопасности и не встречались со «случайными» людьми. Это было их личное пространство, место, где они могли расслабиться и отдохнуть.

В итоге каждую ночь я выходила в сад и сидела с Херби. Я понимала, что за свою короткую жизнь ему уже в третий раз приходится приспосабливаться к новой среде, и для щенка это очень большое испытание. Он начал кусать и грызть прутья клетки, и мне пришлось укрепить ее металлическими пластинами. Я уже стала беспокоиться, не ошиблись ли мы в выборе, но все-таки не теряла надежду, что со временем Херби приспособится. Уиллиса же его лай как будто совсем не волновал – он крепко спал и не обращал на щенка внимания.

В дневное время я старалась подружиться с Херби и прилагала все усилия, чтобы наладить с ним связь. Мы играли и проводили много времени вдвоем. Мне очень хотелось, чтобы Херби проникся ко мне доверием и у нас сформировалась связь наподобие той, что была у нас с Уиллисом. По опыту я знала, что лучший способ добиться этого – совместная игра. Я также понимала, что без этой связи ни Херби, ни другая специально обученная служебная собака работать со мной не будет. Именно связь между напарниками – человеком и собакой – лежит в основе нашей работы. Собаки стремятся угодить «маме» или «папе», получить вознаграждение и поощрение в виде положительных эмоций.

Я проводила много времени с Херби дома, играла с ним, водила на прогулки и окружала любовью и заботой. Случалось, он делал свои дела на пол, и, чтобы отучить его от этой привычки, я не отчитывала его, а поощряла за хорошее поведение.

Примерно через месяц Херби освоился, стал меньше нервничать, и мы с ним очень сблизились. Пит стал заходить в гости, и вместе мы выводили Уиллиса и Херби на соседнее поле для крикета – нейтральную территорию. Мы планировали устроить им встречу «под надзором», чтобы можно было вмешаться, если что-то пойдет не так. Я немного нервничала, но Уиллис держался молодцом. Мы с Питом сели и стали бросать два мячика. Пит играл с Уиллисом, а я сосредоточилась на Херби. Но вскоре собаки вовсе позабыли о нас с Питом и принялись играть в догонялки на поле. Они нашли общий язык!

Пока они играли, мы с Питом разговорились. Он рассказал, что прежде наш отряд брал щенков в работу, но те начинали обучение не раньше 12–14 месяцев. Херби было всего семь месяцев – интересно, когда же можно будет начать обучение? Учитывая, что он уже хорошо освоился у меня дома, мы решили, что можно начать дрессировать его по программе подготовки специальных поисковых собак. В рамках этой программы ему предстояло научиться искать определенные предметы – в том числе наркотические вещества.

Первые занятия подтвердили положительное впечатление, которое Херби произвел на нас несколько недель назад, в приюте. Он обладал ярко выраженной склонностью искать – мы поощряли ее, пряча в комнате его теннисный мячик. Он быстро сообразил, что это игра, а для полицейских собак игра – ключевой момент, лучший способ дрессировки.

К нашему счастью, Херби обожал свой мячик и освоил курс мгновенно. Обучение продолжалось, и следующим пунктом программы было умение определять запахи. Мы протестировали способности Херби в этой области и научили его искать наркотические вещества.

Мы начали с вещества, обладающего, пожалуй, самым сильным запахом – амфетамина.

Херби учили пассивно указывать на «добычу»: он должен был замереть и просто смотреть на то место, где обнаружен запах наркотиков, наличных денег или оружия. Это значительно уменьшало риск для самой собаки, поскольку она не трогала опасные предметы после того, как нашла их.

Херби и эту часть курса освоил на лету. Стоило ему унюхать вещество, которое он должен был найти, как он широко раскрывал глаза, махал хвостом и принимался лаять. Если бы он умел говорить, то, наверное, сказал бы: «О-о-о, этот запах!» или «О-о-о, вот мой мячик!»

После этого мы немного усложнили процесс и научили Херби сидеть и ждать, когда он находил нужную вещь. Вскоре он понял, что к чему. За удивительно короткое время он научился определять по запаху героин, экстази, кокаин, крэк и амфетамин. Он был готов к сдаче экзамена Министерства внутренних дел Великобритании.

Экзамен он сдал на «отлично», а значит, настала пора выходить на улицы, чтобы столкнуться лицом к лицу с преступным миром. Херби был самой молодой собакой в кинологическом отряде полиции Нортгемптоншира, состоявшем из сержанта, инспектора, двух дрессировщиков и десяти кинологов (среди которых была и я). Ждал ли его успех на службе, могло показать лишь время.

В первую рабочую смену мы с Херби стояли во дворе полицейского участка; на нем была специальная поисковая шлейка, и мне снова пришлось ущипнуть себя, чтобы поверить, что я действительно стала полицейским кинологом. Хотя я работала на этой должности уже три года, каждый раз перед выходом на смену меня охватывал восторг.

Наш фургон тронулся с места. Херби и Уиллис дремали позади. Когда я работала, то всегда брала с собой обеих собак. Пока одна помогала мне, другая ждала своей очереди.

Я включила сирену, и Херби слегка всполошился, но вскоре понял – эта шумелка на крыше машины означает, что нам предстоит интересное приключение на улице. К сирене он быстро привык.

Освоился он и с нашим посменным расписанием. Когда мне случалось работать сверхурочно, он задерживался вместе со мной. До тех пор, пока на нем была шлейка, он находился в «рабочем» режиме, был сосредоточен, профессионален и всегда начеку – просто образцовый полицейский.