Джереми Кларксон - Могло быть и хуже…

Volvo T5 – это как чайный магазин в Котсуолде, где покупателей окружает ассорти хитов группы Wayne County & the Electric Chairs. Это близнецы Sex Pistol, анархия в окололондонских графствах. А модель, на которой я ехал, к тому же имела дополнительный пакет R-Design, который предусматривает колеса большего размера и более жесткую подвеску. Так что когда я нажал на газ, чтобы обогнать наконец-то прижавшийся к обочине фургон, я ожидал взрыва мощи и почти безумного ускорения. Но этого не произошло.

В отличие от предыдущих Т5, у этой модели не пятицилиндровый, а четырехцилиндровый с турбонаддувом двигатель, так что диковинная вибрация исчезла. Но с ней исчезло и безумие. Когда вы трогаете педаль газа, то чувствуете, как будто напрягается огромная мышца, и считаете, что все в порядке, но когда вы реально на нее жмете, в особенности на шестой передаче, ничего не происходит.

Потом, на чудесной дороге между Бэнбери и Рагби, произошло то же самое. Машина прекрасно проплыла на повороте – управляется и ездит она действительно очень хорошо, но когда я ускорился на прямой – все возбуждение исчезло. Честно говоря, можно сэкономить несколько тысяч и купить дизельный двигатель.

Или что-то совершенно другое. О V60 можно сказать много всего хорошего. Например, он очень комфортабельный. Как и все Volvo, явно был спроектирован человеком, у которого есть семья. Вот почему вы можете поднять на заднем сиденье валики для амортизации поездки вашего ребенка. Именно такие штрихи сделали XC90 фаворитом, когда надо отвезти ребенка в школу. Если ставить дополнительные примочки безопасности, то можно задуматься и о предупреждающих сигналах, которые вспыхивают, когда автомобиль считает, что вы в опасности. Вас предупреждают о том, что в слепом пятне у вас другая машина. Предупреждение появится и тогда, когда вы выбиваетесь из ряда. А если вы слишком близко подъезжаете к идущей впереди машине, то начинается целое световое шоу, как у Pink Floyd. А если машина заподозрит, что вы собираетесь сбить пешехода, то она и вообще затормозит без вашего ведома.

Все это звучит очень благородно и типично для Volvo, но есть веская причина, по которой вы должны получать предупреждения о надвигающемся роке. Дело в том, что из V60 очень плохо видно. Из-за специфического, пусть и довольно привлекательного, дизайна, а также небольших окон всесторонний обзор получается неважный. А из-за покатой крыши багажник вовсе не так вместителен, как сперва кажется.

И я не совсем понимаю, как же это они так обмишурились. Может, дело в языковом барьере между шведскими инженерами и новым китайским владельцем. Не думаю, что для этой языковой пары можно найти много переводчиков.

Но в любом случае всякий, кто хочет получить производительную машину, предпочтет эквивалент в виде BMW третьей серии, а те, кто хочет выгулять собак и шмотки, предпочтут… Ггм, а собственно, что? Хороший вопрос.

В последнее время на рынке наблюдается приток довольно неплохих на вид универсалов. В особенности выделяются Opel Insignia и Honda Accord. Да, скучный выбор. Но эффективный в эти драконовские времена, когда все только и хотят ездить незамеченными и по всем правилам.

За последний год я неоднократно убеждался в том, что не выношу Себастьяна Феттеля [36] Себастьян Феттель (род. 1987) – немецкий автогонщик «Формулы-1». . Эту его распальцовку после побед. И прическу. И то, как он обвинил своего сокомандника в прошлогодней аварии. Отвратительный высокомерный мелкий немецкий хлыщ.

Но на прошлой неделе, когда я смаковал в Монако яичницу, я познакомился с этим парнем лично: он побежал навстречу мне, как будто только что пересек пустыню, а у меня при этом были ключи от холодильника, набитого холодным пивом. Мы поболтали насчет его грядущего появления в Top Gear, и он был совершенно очарователен.

За день до того я наткнулся на Марка Уэббера [37] Марк Алан Уэ́ббер (род. 1976) – австралийский автогонщик, бывший пилот «Формулы-1». , и он тоже был очень мил. Я напомнил ему, что, когда мы познакомились, он работал на Ford – отвозил пьяных толстяков в вечерних нарядах из гостиницы на Гудвудский фестиваль скорости [38] Гудвудский фестиваль скорости является крупнейшим в мире событием в сфере автомобильной культуры. Проводится ежегодно в Западном Сассексе, Англия, на землях Гудвуд-Хаус с 1993 г. . «Эй, – сказал он, – не смейтесь. Я за это получал по восемьдесят тысяч в день».

За краткое пребывание в княжестве я встретил множество людей, имеющих отношение к «Формуле-1». И все они были примерно одного сорта. Михаэль Шумахер. Ник Фрай. Мартин Брандл. Кристиан Хорнер. Рубенс Баррикелло. На фоне любого из них герцог Кембриджский почувствовал бы себя настоящим быдлом.

А потом мы направились к Берни Экклстоуну [39] Берни Экклстоун (род. 1930) – английский бизнесмен, в настоящее время президент FOM (Formula One Management) и FOA (Formula 1 Administration). Начинал как гонщик, ни разу не прошел квалификацию. . Было поздно, я слонялся по гавани, гадая, на чью вечеринку я проберусь в следующий раз, когда по трапу с настоящего плавучего города спустился восьмидесятилетний старец. Он все время улыбался и при этом не выглядел пародией на Пирса Моргана. После долгих взаимных расшаркиваний он пригласил меня на коктейль на лодку Флавио Бриаторе [40] Флавио Бриаторе (род. 1950) – известный итальянский бизнесмен, успешный менеджер «Формулы-1». . Вы не поверите, но и он тоже был очарователен. Ну то есть я так думаю. Флавио не затруднял себя согласными. Когда настает его очередь говорить, он просто издает некий шум, но он тоже много улыбался и постоянно подливал мне вина.

Итак, если отбросить в сторону все спонсорские дела, а также всякую ерунду и сплетни, могу сказать, что глупый мир «Формулы-1» оказался полон людьми, которых вы бы охотно пригласили к себе на ужин.

К сожалению, люди, которые съезжаются в Монако на гонку «Формулы-1», далеко не столь очаровательны. Начнем с мужчин. Они делятся на два типа. Есть те, у кого есть деньги, и они все очень противные. И есть те, кто пробрался сюда на их спинах, как птицы волоклюи, клюющие их блох.

Это взаимовыгодное соглашение, потому что каждый носорог хочет окружить себя сподвижниками, соглашающимися со всем, что он скажет, и смеющимися над их шутками, пока им не скажут остановиться. И эти волоклюи зарабатывают на жизнь, продавая носорогам страховки для суперяхт и отвратительного вида часы.

Иногда меня хватал какой-нибудь волоклюй и заставлял общаться со своим носорогом, и я никак не мог понять, на какую же тему мне с ним говорить. Носорог не знает, кто я такой, – телевизор за него смотрит кто-то другой, – а волоклюю вообще-то говорить не позволено. А вы не можете спросить носорога, чем он зарабатывает себе на жизнь, потому что и так прекрасно знаете, что он торгует оружием и организует массовые убийства. К тому же, чтобы вы вообще ничего не могли спросить, он все то время, что вы находитесь при нем, зевает. Миллиардеры вообще зевают почти всегда.