Майкл Джонсон - Золотая лихорадка. Как делают олимпийских чемпионов

Трансляции Олимпийских игр безумно увлекли меня. Мне казалось, что все вокруг только и говорят об Олимпиаде. И я не могла пропустить ни одной. Я смотрела, как бежала спринт Эвелин Эшфорд [47] , которая выиграла золотую медаль. Я смотрела, как на гимнастическом помосте выступала Надя Команечи, которой в то время было столько же лет, сколько и мне. «А еще я стану гимнасткой!» – подумала я тогда.

Мысль о гимнастике как пришла, так и ушла. Зато выросло увлечение легкой атлетикой. И, хотя Джекки не знала, сможет ли она когда-нибудь принять участие в Олимпийских играх, сама мысль об этом уже вдохновляла ее. К тому же ей очень нравилось не сидеть без дела дома, а ходить на тренировки в спортивный центр. Больше всего ей хотелось узнать, смогут ли эти тренировки дать какой-то эффект.

– Я стала все больше и больше времени уделять тренировкам, и мои результаты начали расти. Сначала я была последней, потом стала уже шестой, но это было не так важно для меня. Важнее было другое – я прогрессировала.

И уже вскоре Джекки начали замечать.

– Люди стали говорить мне, что я талантлива и могу добиться большого успеха. Но тогда я даже не понимала, что это означает. Я была очень легкомысленной – например, я хотела победить одну девочку только лишь потому, что она засматривалась на мальчика, который нравился моей подружке. Как-то после тренировки помощник главного тренера сказал мне: «Джекки, ты знаешь, мы очень рассчитываем на тебя и ждем от тебя больших результатов». Я не забуду эти слова никогда. Ведь в меня поверили!

Это вдохновило Джекки, и она решила уделять тренировкам еще больше времени.

– Когда я училась в средней школе, я как-то рассказала своим подружкам, что планирую когда-нибудь выступить на Олимпиаде. А они сказали мне, что я, должно быть, сошла с ума. Тогда я ответила им: «Я не буду больше с вами встречаться». Ведь, по сути, мы были бандой, и я понимала, что в этом не было ничего хорошего.

К счастью, в тот год была принята 9-я статья [48] , которая сделала обязательным совместное обучение мальчиков и девочек в публичных школах Соединенных Штатов. Таким образом, теперь девочки могли заниматься спортом и посещать спортивные секции в одно время с мальчиками.

– В мой первый год учебы в средней школе мы могли приходить на тренировки только после того, как закончатся тренировки у мальчиков, то есть после 18.30. Моей маме, которая была очень строгой женщиной, это совсем не нравилось. Ведь после учебы мне приходилось ехать домой, а вечером снова возвращаться в школу на тренировку. Поэтому мама настаивала на том, чтобы я вообще прекратила заниматься спортом. Она считала, что я обязана быть дома еще до того, как на улицах зажигаются фонари. Но, слава богу, все изменилось. И теперь благодаря принятой 9-й статье к закону мы могли тренироваться днем. Это было совсем другое дело.

Моя мама абсолютно не понимала, зачем я хожу на эти тренировки и чем я там занимаюсь. Зато понимал папа. И если бы он не убедил маму в том, что я занимаюсь хорошим делом, то мне, скорее всего, пришлось бы бросить спорт. Хотя ее все равно не интересовало мое увлечение спортом. Она даже не знала о моих первых успехах. Моя мама очень много работала и хотела только одного – чтобы я получила образование и нашла себе достойную работу. Она не верила в то, что я смогу добиться чего-то, занимаясь спортом. Помню, как однажды мы с братом сказали ей, что когда-нибудь поедем на Олимпийские игры. Наша мама была очень наивной, поэтому просто ответила нам: «Хорошо, ребята. Тогда я сяду в автобус и приеду посмотреть на вас».

Мы с Джекки рассмеялись, а затем она продолжила свой рассказ:

– Даже когда я установила юниорский рекорд в семиборье и моя фотография промелькнула в журнале «Спортс иллюстрейтед», реакция моей мамы не изменилась. «Что это у нас тут такое?» – спросила она. И все. Никогда не забуду. Мы были с ней в продуктовом магазине, и один из работников этого магазина, увидев меня, вдруг воскликнул: «О, а я вас видел на фотографии в журнале!» Мама спросила меня: «А что делает твоя фотография в журнале?» – словно подумала, что я попала в какую-то неприятность.

Однажды в одном из своих интервью Джекки сказала:

– Триумф в спорте наступает благодаря преданности, решительности и желанию. В легкой атлетике можно добиться успеха и личной славы не только благодаря победам и поражениям, но и благодаря знанию того, как нужно к ним готовиться. А готовиться нужно таким образом, чтобы в конце дня, независимо от того, где вы находитесь – на беговой дорожке или в офисе, – вы знали, что сегодня сделали все возможное для того, чтобы когда-нибудь достигнуть своей конечной цели.

В 1988 году мне наконец-то удалось осуществить свою мечту – попасть на Олимпийские игры. В то время я учился на втором курсе университета. Показав один из лучших результатов сезона в мире на дистанции 200 метров, я попал в тройку лучших спринтеров страны и в сборную Соединенных Штатов. В том же году я отлично пробежал 200-метровку в квалификационном раунде чемпионата Национальной ассоциации студенческого спорта, и меня стали считать одним из фаворитов олимпийского забега. Однако на одной из тренировок при прохождении виража я вдруг почувствовал резкую боль в нижней части левой ноги. Остановившись, я понял, что не могу ступать на ногу. Оказалось, что у меня усталостный перелом [49] .

До олимпийского старта оставалось еще около шести недель, но, поскольку я не мог ступать на ногу, о полноценных тренировках не могло быть и речи. Пытаясь хоть как-то поддержать свою спортивную форму, я стал ходить в бассейн. В конце концов я начал поправляться и за две недели до старта вернулся на беговую дорожку. Конечно, я понимал, что это рискованно, но все же надеялся на то, что смогу войти в форму и попасть в состав олимпийской команды.

Хотя по квалификационному результату я проходил на обе дистанции – 200 и 400 метров, из-за моей травмированной ноги было решено поставить меня лишь на более длинный 400-метровый забег. К сожалению, тренировки в бассейне не смогли заменить мне работу на беговой дорожке, и я потерял свою былую форму. Я пытался не отчаиваться, но уже прекрасно понимал – я не готов. Я не смог выйти даже во второй раунд предварительных забегов.

Я был просто раздавлен. Ведь в тот год я сделал огромный шаг вперед, показал отличные результаты и впервые в своей жизни почувствовал, что могу в составе олимпийской команды сражаться на самом высшем уровне. И вдруг все мои мечты рухнули.

В аэропорту меня встретила мама. По пути домой в машине я не смог сдержаться и заплакал. В следующий раз я заплачу только в 1996 году в Атланте, когда я буду стоять на верхней ступеньке олимпийского подиума после победы в забеге на 400 метров.