Джон Медина - Правила мозга. Что стоит знать о мозге вам и вашим детям

Почему же мы видим только одного верблюда? Почему мы видим обе руки без «скачков»? Мозг сопоставляет информацию, поступающую от двух глаз. Он производит колоссальное количество вычислений, после чего выдает наилучшую догадку. И это действительно только догадка. Невозможно продемонстрировать, что мозг в самом деле знает, где находятся объекты. Скорее он предполагает, как может выглядеть происходящее, и затем, отталкиваясь от правды, представляет изображение. Однако воспринимаете вы не изображение. То, что вы делаете, называется прыжком в неизвестность. Почему мозг ведет себя подобным образом? Потому что он должен решить проблему: мы живем в трехмерном пространстве, но свет падает на нашу сетчатку двухмерным образом. Мозг вынужден разрешить это несоответствие для того, чтобы смоделировать точную картину мира. И чтобы еще усложнить вещи, наши два глаза предоставляют мозгу информацию о двух полях зрения и проектируют изображение вверх ногами и наоборот. Чтобы разобраться во всем этом, мозгу приходится строить догадки.

На чем же эти догадки основаны? От ответа кровь стынет в жилах: на предыдущем опыте, связанном с событиями в прошлом. После огромного количества предположений о полученной информации (некоторые из них могут быть врожденными) мозг предлагает на рассмотрение свое заключение. Таким образом, вы увидите только одного верблюда там, где действительно находится один верблюд (и увидите его размеры и силуэт, а также догадаетесь, хочет ли он вас укусить). И все это происходит в мгновение ока. И происходит прямо сейчас.

Вы совершенно правы, если думаете, что мозг должен принести в жертву зрению значительные умственные ресурсы. В действительности затраты мозга на работу зрения сопоставимы с половиной всех расходуемых им ресурсов. Вот потому-то ценители изысканных вин так легко отдают на откуп зрению свои вкусовые ощущения. Собственно, это мы и обсуждаем в данной главе.

В королевстве чувств изобретено много способов продемонстрировать, что зрение – не доброжелательный премьер-министр, а властный король. Рассмотрим для примера феномен фантомной боли. Иногда люди, перенесшие ампутацию конечности, продолжают ее ощущать. Иногда они чувствуют, будто конечность заморожена в определенном положении. Иногда чувствуют в ней боль. Ученые использовали этот феномен для того, чтобы продемонстрировать огромное влияние зрения на наши чувства.

Человек, перенесший ампутацию конечности и страдающий синдромом фантомной боли, сидит за столом, на котором стоит ящик с отделениями, но без крышки. В нем имеется отверстие для руки и протеза. Ящик разделен зеркалом, и человек может видеть отражение своей руки или протеза. Когда он смотрит на действующую руку, получается, что правая рука у него имеется, а левая отсутствует. Но когда он видит отражение правой руки в зеркале, которое выглядит как вторая рука, то фантом конечности с другой стороны внезапно «просыпается». Если он двигает рукой и при этом смотрит на отражение, то чувствует, как двигается его фантомная конечность. Когда он прекращает двигать рукой, отсутствующая левая рука тоже замирает. Дополнительная зрительная информация убеждает мозг в волшебном восстановлении отсутствующей конечности. Зрение не только уничтожает, но и лечит. Этот эффект настолько силен, что может даже облегчить болевые ощущения в фантоме конечности.

Как измерить доминантную роль зрения? Один из способов – демонстрация роли зрения в обучении и запоминании. Традиционно ученые обращались к двум формам памяти в своих исследованиях. Первая, опознающая память [42], прекрасно объясняется узнаванием. Мы часто задействуем опознающую память, когда смотрим на старую семейную фотографию, на которой изображена, предположим, тетя, о которой мы годами не вспоминали. Вы необязательно должны помнить ее имя или фотографию, но все равно признаете в ней свою тетю. Возможно, вы не вспомните некоторых деталей, но, увидев снимок, сразу же определите, что раньше уже видели ее.

Другой тип обучения задействует рабочую, или кратковременную, память, функционирующую по подобному принципу. Рабочая память, как вам уже известно, представляет собой буфер для временного хранения информации; у этого вида памяти ограниченные возможности и безнадежно короткий срок жизни. Кратковременная зрительная память – отдел данного буфера, она предназначена для хранения зрительной информации. Большинство людей могут одновременно сохранять здесь около четырех визуальных объектов, так что ее пространство ограничено и, по всей вероятности, способно уменьшаться. Согласно результатам последних научных исследований, чем сложнее сами объекты, тем меньше их можно охватить зрением. Кроме того, количество и сложность объектов обрабатываются разными системами мозга, переворачивая все возможности кратковременной памяти с ног на голову. Эти ограничения становятся еще более заметными в свете того, что зрение – наилучший инструмент для обучения чему-либо.

Ученым уж более ста лет известно, что при запоминании изображений и текста действуют разные правила. Визуальный сигнал распознается и воспроизводится быстрее. Данный феномен широко распространен, он даже получил название эффекта превосходства образа.

Проведенные несколько лет назад исследования показали, что люди способны запоминать более двух с половиной тысяч изображений, и процент точности последующего их воспроизведения равен 90, несмотря на то что участники эксперимента имели возможность видеть изображение в течение всего 10 секунд. Точность воспроизведения год спустя равнялась 63 процентам. А в одной газете под заголовком «Помните Дика и Джейн?» была опубликована статья с результатами распознавания картинок несколько десятилетий спустя.

В ходе данных экспериментов проводилось сравнение с другими формами коммуникации. Излюбленным контрольным показателем был текст или представление информации в устной форме, и обычно результаты воспроизведения визуальной информации всегда были лучше. И эта тенденция по-прежнему неизменна. Текстовое и устное изложение не просто менее эффективны, чем визуальный ряд, с точки зрения сохранения информации в памяти, но даже на порядок менее эффективны. Если данные подаются в устной форме, человек запоминает из них около 10 процентов, как показывают тесты, проводимые 72 часа спустя. В случае с изображениями данный показатель повышается до 65 процентов.

По сравнению с изображениями эффективность запоминания текста не так низка потому, что мозг воспринимает его как множество крошечных картинок. Исследования показали, что смысл слова не воспринимается до тех пор, пока мозг не распознает характерные особенности отдельных букв. Вместо слов мы видим сложно устроенный маленький художественный музей воплощенных в буквах шедевров с сотнями деталей. Подобно ценителям живописи, мы всматриваемся в каждую черту в отдельности, прежде чем перевести ее в текст. А результаты этого разглядывания важны для эффективности чтения, так как оно представляет для нас проблему. Текст воспринимается не потому, что не похож на изображение, а именно потому, что очень похож на него. Коре головного мозга непонятно, что такое слово, хотя это и незаметно.