Форрест Гриффин - По морде? 50 дзенских принципов настоящей драки

Это напугало парней, и они дали деру. Я до сих пор иногда встречаю тех ребят в городе и тогда напоминаю им о наших гребаных деньгах.

Я искренне верю в то, что игра Форреста в баскетбол частично объясняет его сегодняшнюю жесткость. Чтобы развить ее, вам необязательно хорошо играть в баскетбол или быть приличным игроком в любом другом виде спорта. На самом деле, чем хуже вы играете, тем больше вероятность того, что вы разъяритесь или выведете из себя другого игрока. Иногда бывает сложно заварить драку, когда ты спокойно идешь где-нибудь по коридору или тусуешься с друзьями, даже если ты мысленно представил себе такую сцену. Но когда ты играешь в такую игру, как баскетбол, адреналин сносит тебе крышу, и тебе нужно выплеснуть свои эмоции, поэтому ты начинаешь раздавать удары направо и налево еще до того, как успеешь подумать. И необязательно это должен быть баскетбол. Это может быть футбол, бейсбол или даже теннис. В старших классах Форрест занимался почти всеми видами спорта, какие предлагала наша школа. И везде он устраивал заварушки. Самое главное при этом – играть агрессивно. Я помню, как однажды, играя в футбол, Форрест стоял в воротах, и его атаковал противник с мячом. Но, вместо того чтобы полностью сконцентрироваться на мяче, он уставился на пацана и сбил его с ног. Пока он лежал на нем сверху, заставляя его сдаться или еще что-то в этом роде, мяч случайно закатился в ворота. Вскоре после этого последовала драка.

Чтобы борцы не вываливались с ринга прямо на беззубых женщин, сидевших в первом ряду, вместо каната они натянули стальную цепь. Если вы не поняли, позвольте мне еще раз повторить. Вместо нижнего каната они натянули стальную цепь. Я, конечно, не сторонник многочисленных правил и ограничений, но, извините, цепь? Как это? Думаю, что ограждение из колючей проволоки выглядело бы хуже, но ненамного. Вся эта сцена напоминала кадры из фильмов с Ван Даммом. Но, оценивая ее теперь, я понимаю, что это было охренительно круто.

Когда настал мой черед драться, я натянул две полукилограммовые перчатки, каждая из которых была размером с голову Тито Ортиза, и вскарабкался на ринг. Я весил тогда совсем ничего, и они поставили мне в пару этого здорового толстого парня. В первом раунде мы молотили друг друга бешеными, петляющими ударами.

Мы продержались дольше, чем те байкеры, большинство из которых сдулись примерно спустя двенадцать секунд, но ко второму раунду ни у одного из нас уже не оставалось горючего. Из последних сил я жестко загнал своего противника к канатам, так чтобы можно было лечь всем весом на его огромный толстый живот. Так как он активно хватал ртом воздух, он явно не собирался нападать на меня. Все, на что я был способен в тот момент, это нанести ему произвольный удар в корпус.

Теперь я не уверен в том, какие мысли были тогда у этого парня: может быть, он пытался покинуть ринг или что-то в этом роде, но он переступил одной ногой через нижнее ограждение, т. е. через стальную цепь. В этот момент я собрал последние силы и нанес ему хороший удар, который свалил его с ног. Его нога при этом какимто образом застряла в металлическом ограждении, и когда он всем своим весом рухнул на пол, цепь распорола его голень надвое. Естественно, он не мог продолжать драться со сломанной ногой, и я, таким образом, был признан победителем благодаря техническому нокауту. Ужасно, правда?

Приведя себя в порядок, я отправился искать этого парня, чтобы сказать ему «хороший бой» или какую-нибудь подобную хрень. Но вместо того чтобы лежать на койке и получать профессиональную помощь медиков, он, как я обнаружил, валялся на тротуаре рядом с мусорным баком. Я нисколько не издеваюсь, говоря это: они просто выволокли этого чувака на улицу, бросили на грязный тротуар у мусорного бачка и оставили его там лежать. Это были трущобы из трущоб. Но по какой-то причине все произошедшее лишь подстегнуло меня повторить подобный опыт.

Выиграв первый тур, я получил приглашение участвовать в полуфиналах. И снова я провел бой, словно стодвадцатикилограммовый чувак, который привык к победам в уличных драках: я вышел на ринг и сразу пошел в атаку. Дрался я так же плохо, как в первый раз, что выглядело совершенно непотребно, учитывая, что раунды были по три минуты, но я сделал достаточно для того, чтобы добиться очередной победы. Это означало, что я вышел в финал. Однако мой финальный матч прошел не так хорошо, как предыдущие. Вместо очередного «крутого парня» мне дали в качестве соперника моего однокурсника из Университета Джорджии. Он был выше меня, и у него был хороший джеб. Но каждый раз, когда он раскрывался, я мог убить его. Однако проблема заключалась в том, что у меня не было желания его убивать. Один раз я случайно наступил ему на ногу и сделал подножку, но, вместо того чтобы воспользоваться его неудобным положением, я позволил ему отступить. В другой раз я наклонил его, при этом у него перевернулся шлем, и он на какое-то время потерял ориентиры. Но, вместо того чтобы ударить его в лицо, как по пиньяте, я отпрянул назад, чтобы он мог принять стойку. В конечном итоге ему пришлось внести изменения в свой игровой план, т. е. воспользоваться своим преимуществом и осыпать меня джебами.

Когда я вернулся в свой угол, Роберт смотрел на меня с презрением: «Я так понимаю, ты не собираешься выигрывать этот бой».

«О чем ты говоришь?» – спросил я.

«Ты должен был ударить его. Каждый раз, когда у тебя появляется возможность ударить своего противника, ты должен это делать. Нельзя упускать своих шансов».

Именно тогда я понял, что я был хорошим парнем, а хорошим парням нечего делать на ринге. Я хотел рематча. Я знал, что смогу победить его в следующий раз, если буду драться от всей души и выберу нужный темп. Поэтому я внимательно следил за объявлениями об очередных турнирах «Toughman», в которых он мог участвовать. А пока я пристрастился к смешанным боевым искусствам.

Однажды я был в продуктовом магазине и случайно встретился с тем парнем, которого я видел во время тренировочного боя в центре физического воспитания Рамси Университета Джорджии. Мы поговорили, и он сказал мне, что в кампусе есть клуб смешанных боевых искусств, и я могу зайти туда и получить всю нужную мне информацию. Пару дней спустя я взял их брошюру в здании центра физвоспитания, узнал расписание и нанес им визит.

Когда я вошел туда, Адам и Рори Сингеры сидели на матах. Они мне сразу же понравились. Вместо модных топов, как у большинства находившихся в зале педиков, на них были старые тренировочные майки, вывернутые наизнанку, чтобы не рекламировать всякую дизайнерскую хренотень, которую пишут спереди. У них не было геля в волосах, и от них не пахло так, словно бы они только что вылезли из ароматизированной ванны. Они выглядели, как грязные барбосы, потому что, находясь в зале, они ни хрена не пытались произвести впечатление на противоположный пол. Все, к чему они стремились, это качать железо и драться.