Эми Хармон - Бесконечность + 1

Полицейский хмыкнул и вернулся к началу.

– Старик, который вытащил вашу машину из заноса в Огайо…

– У него был номер CAD 159, – договорил Финн за детектива. – Если заменить буквы на цифры, получается 3,14159, первые шесть цифр числа «пи».

– А инспектор, который остановил тебя на пробежке в Свободе и спросил имя?

– У него на значке был номер 112, это три цифры из последовательности Фибоначчи. Часы у него на приборной панели показывали 11:23 – четыре цифры из той же последовательности.

Так они разобрали все числа, которые Финн указал в своем отчете: номера поворотов и столбов, машин и дорожных знаков. Числа, которые он не запоминал специально, но которые, возможно, снова его спасут. Скепсис детектива постепенно таял, а изумление нарастало, а потом он вдруг молча встал из-за стола и вышел из комнаты, забрав с собой все двадцать страниц показаний. Через несколько минут Финна увели обратно в камеру, где он снова стал ждать, стараясь не думать о том, как часто он вспоминает Бонни и как бесконечно по ней скучает.

На оглашение приговора Бонни не пришла. Зато пришла ее бабуля. Такого же хрупкого телосложения, как внучка, с такими же высокими скулами и квадратным подбородком – семейная черта, из-за которой так горевала Бонни, расстроенная своим сходством с Хэнком.

Едва увидев Рэйну Шелби, Финн сразу понял, кто перед ним, несмотря на волосы, покрашенные дешевой краской в рыжий цвет, бледно-голубые глаза и кожу, которая была светлее, чем у внучки. У Бонни глаза были темные, а кожа золотистая, придававшая ей загорелый, солнечный вид. А вот в ее бабуле не было ничего солнечного. Суровая и неулыбчивая, она бросала на Финна брезгливые, презрительные взгляды, будто играла роль в сериале «Закон и порядок».

Рэйна Шелби сидела на заднем ряду с каким-то мужчиной, судя по всему – личным юристом, и перешептывалась с ним. Финн очень хотел, поймав ее взгляд, плюнуть на пол, показывая, что он о ней думает, но вместо этого лишь твердо посмотрел ей в глаза, проворачивая кольцо на пальце, и в итоге она первая отвела взгляд.

Эта маленькая победа была слабым утешением. Факт оставался фактом: Бонни не пришла. И не один Финн заметил это. Зал был забит репортерами, хотя фотографировать было запрещено. СМИ продолжали бесноваться и раздувать скандал.

Оглашение обвинения было короткой формальной процедурой. Финн дольше ждал своей очереди, чем стоял перед судьей. На этом заседании не предусматривалось выступление адвоката. Все высказались быстро и по делу. Зачитали обвинения, Финн отказался признавать вину, ему назначили защитника. С этого момента его больше не могла допрашивать полиция, а его новый – временный, до перевода в Сент-Луис, – адвокат пообещал встретиться с ним позже. В течение недели Финна планировали отправить в Миссури, если только он не откажется от экстрадиции. А он не откажется. Какой смысл?

– К вам посетитель.

Финн не удивился. Он ждал адвоката. Однако вместо комнаты для допросов, где происходили встречи с юристами, его отвели к ряду окошек, возле которых сидели заключенные, разговаривая по телефону с посетителями, находившимися по ту сторону стекла. Сердце забилось у него в горле, и он с трудом сдержал желание перейти на бег, ожидая увидеть жену. Но вместо Бонни за стеклом сидела ее бабуля, обхватив телефонную трубку тонкими пальцами и поджав губы. Она подождала, пока он тоже возьмет трубку.

Вначале Финн хотел отказаться с ней разговаривать, но любопытство взяло верх. Он опустился на стул, поднял трубку, гремя наручниками на запястьях, и приложил ее к уху, дожидаясь, пока Рэйна Шелби заговорит. Не поинтересовался, зачем она пришла, не стал спрашивать про Бонни. Просто ждал. Рэйна окинула его взглядом, а затем произнесла:

– Тебе не кажется странным, что Бонни отпустили, а ты до сих пор под следствием?

Он не ответил.

– Ну, вы ведь были вместе… Разве не логично предположить, что она тоже виновна?

Финн пока не мог понять, в чем смысл этого визита, но Рэйна Шелби – бабуля – явно преследовала какую-то конкретную цель. Слово «бабуля» с ней совершенно не вязалось. Бабулями называют седовласых старушек с химической завивкой и в бифокальных очках.

– Полиция полагает, что ты заманил Медведя обещаниями отдать ему Бонни за выкуп. Может, ты так и планировал сделать, но Бонни тебя обставила, угнав «Блейзер». Поэтому тебе и пришлось взять машину в аренду, а потом, когда Медведь не привез деньги, ты его пристрелил.

– Какие деньги? – нарушил молчание Финн, не веря своим унтам.

– Полмиллиона долларов, которые ты потребовал.

Он уставился на нее, совершенно сбитый с толку.

– Я забрала деньги из банка за два дня до того, как ты напал на Медведя. – Рэйна Шелби внимательно следила за ним, словно проверяя, насколько эффективно действует ее изобличающий рассказ.

– Зачем вы пришли? – спросил Финн. У него кружилась голова, сердце колотилось где-то в горле. Он ни цента ни у кого не просил.

Рэйна Шелби проигнорировала вопрос, продолжая говорить, будто обвинитель во время перекрестного допроса.

– Я расскажу, почему с тебя не сняли обвинения, в то время как Бонни освободили. Полиция, видишь ли, вполне отчетливо представляет, что произошло. Тут все довольно просто. – Она сделала паузу, чтобы убедиться, что Финн ее внимательно слушает. Ее голубые глаза смотрели холодно, рука крепче сжала трубку. – Ты встретил Бонни, когда она бродила по Бостону, подавленная, готовая покончить с собой. И вместо того, чтобы доставить ее в больницу или позвонить в полицию, ты повез ее невесть куда через всю страну.

Впервые за долгое время Финн почувствовал укол совести.

– Ты узнал Бонни, почуял запах денег и увез ее. – Прищурившись, Рэйна Шелби посмотрела на него с презрительной ухмылкой. – Есть доказательства, что она пыталась от тебя сбежать. Она угнала твой «Блейзер», поэтому тебе и пришлось арендовать машину. И все это произошло незадолго до того, как Медведь получил пулю в спину.

Финн заставил себя промолчать. Только сжал зубы, зная, что лучше выждать, понимая, что ей плевать на его возражения. Она сочинила выгодную ей историю и теперь читала свой монолог, как профессиональная актриса.

– И еще есть доказательства, что Бонни Рэй психически нестабильна. У нее не все в порядке с головой. Ей поставили диагноз «биполярное расстройство». Она должна принимать лекарства. А ты знал об этом, Финн? – Бабуля задала этот вопрос, внезапно сменив тон и обращаясь к нему по имени, будто они вдруг стали друзьями.

Финн готов был положить трубку и подать сигнал охране, что встреча окончена. Или разбить стекло и придушить эту самодовольную особу, которая пришла сюда в надежде уничтожить все, что произошло с ним за прошедшую неделю. Лучшую неделю в его жизни.