Моника Мерфи - Четыре года спустя

И мне это нравится. Нравится открывать глаза и смотреть на нее, ловить ритм, сливаться с ней в единое целое, ласкать руками кожу и узнавать, где именно и как мне нужно прикасаться, чтобы свести ее с ума.

Она моя. Возможно, она сама еще этого не знает, но я и подумать не могу о том, чтобы отпустить ее. Безымянные, безликие девушки остались в прошлом. Забыты навсегда. Я не хочу быть с кем-то еще.

Хочу быть с ней.

– Оуэн. – От звука ее мягкого, задыхающегося голоса по спине пробежала дрожь, я целую ее в лоб, потом впиваюсь в нежные губы. Она едва удерживает ритм и тяжело дышит ртом; грудь прижата к груди, руки скользят по моей спине, пока не достигают задницы, пытаясь вжать меня поглубже. – С тобой так хорошо.

Черт, и с тобой, хочется мне закричать. Очень хорошо. Невероятно хорошо. Она слишком хороша для меня. Она стоит всех моих усилий, но вот я ее недостоин. Как я вообще оказался с этой девушкой?

То хочу сбежать от нее, потому что она заставляет меня делать то, чего мне не хочется, то уже через минуту я таскаюсь за ней, как собачонка, желающая ласки. Все это время мне хотелось привлечь ее внимание.

Я все еще хочу.

– Ты близко? – спрашиваю я грубым голосом; все тело хочет грубости. Нужно помочь ей избавиться от боли, но я отчаянно хочу отдать ей все, что накопилось. Трахнуть жестко. Свести с ума. Сделать ее зависимой от меня, как я стал зависим от нее.

Она кивает и зажмуривается, концентрируясь на своих внутренних ощущениях. Закусывает свою бедную, истерзанную нижнюю губу. Я наклоняюсь ниже, захватываю ее своими губами и начинаю легонько сосать, лизать, наслаждаться вкусом, прерывистым дыханием. Я глотаю ее вздохи, желая поглотить ее саму.

Я просто одержим – переполнен чистой радостью и одновременно с этим смущен. Я никогда раньше не испытывал того, что сейчас происходит между нами. Кажется, я знаю, что чувствует Челси, и это чертовски страшно.

Но, по крайней мере, мы испытываем это вместе.

Я замираю, резко вдыхая воздух, по коже бегут мурашки. Уверен, что готов кончить, а она – еще нет. Точно знаю, что не готова. Знакомое покалывание зарождается у основания позвоночника, такое сильное, что яички буквально болят.

– Не останавливайся, – просит она. Звук ее голоса убивает меня, и я снова прижимаюсь к ней лбом, пытаясь обрести контроль.

– Я должен, – говорю я ей. – Если не остановлюсь, то кончу. А ты еще не готова.

– Готова. – Она зарывается пальцами мне в волосы, и это так приятно. Очень приятно. Я бы все время тыкался головой ей в руки, словно кот. – Делай, что хочешь, Оуэн. Ты не сломаешь меня. Я не фарфоровая.

Она разрешает мне использовать ее. Но я не хочу этого. То, что мы делаем, настолько непохоже на то, что я делал с другими девушками.

– Но…

– Я уже кончила. – Она ведет пальцем по моей щеке. Посмотрите-ка на мою застенчивую Челси, она только что сказала, что я заставил ее кончить. Невероятно!

– Хочу, чтобы ты кончила еще раз, – говорю я и опять впиваюсь в ее рот. Увеличиваю темп, используя ее, ведь она разрешила; я могу подарить ей еще один оргазм.

Протиснув руку между нами, потираю пальцами клитор. Она стонет мне в губы, и я продолжаю ласки в такт толчкам, дыханию, целиком сливаясь с ней.

Она вздрагивает и стонет, облизывает мои губы языком, как будто не может насытиться, а затем откидывает голову назад, на подушку. Выгибает идеальную шею, раскрывает розовые губы, но нет никаких звуков, только прерывистое волнующее дыхание.

Я двигаюсь еще быстрее, желая довести ее до оргазма, потому что уже слишком поздно: я кончаю, моя потребность разрешилась, когда я жестко вошел в нее, меня накрыло. Оргазм проник в кожу, мысли, мозг, каждую клеточку тела. Проклятье, я готов.

Опустошен.

Она дрожит, плоть сжимается вокруг моего члена, выпивая до последней капли, пока я не слабею окончательно и не падаю сверху. Кажется, я закричал ее имя, но не уверен в этом. Уэйд, вероятно, услышал, если я точно кричал.

Плевать.

Я в объятьях Челси, губы прижаты к ее уху. Она гладит меня по спине, слегка царапая ногтями чувствительную кожу, и я дрожу, целую ее шею. Райское наслаждение. Она что-то шепчет мне в ухо, но я не слышу, потому что голова еще гудит.

Черт. Это было мощно.

– Я слишком тяжелый, – говорю я, упираясь руками в матрас, чтобы слезть с нее, но она лишь крепче обнимает меня, удерживая на месте.

– Еще пару минут, – бормочет она мягким голосом, избегая смотреть мне в глаза, словно она снова засмущалась, но… к черту это все.

Я целую ее. Жестко, грубо, поцелуем, полным тепла и желания. Хочу, чтобы она знала: ей больше нечего стесняться. Мы все сделали.

Но всего она не знает. Не знает о маме, о том, что Дез продает наркоту в моем доме, о том, что я его клиент, курил травку и, черт возьми, был под кайфом, когда дарил ей первый в ее жизни оргазм в безымянной гостинице неизвестного города.

Мне становится стыдно, и я вырываюсь из ее объятий. Улыбаюсь ей, когда вижу, что она смотрит на меня и на прекрасном раскрасневшемся лице мелькает беспокойство.

– Куда ты идешь? – спрашивает она, садится на кровати, обнаженная и совершенно не смущенная этим. Я смотрю на ее грудь, розовые соски, которые тон в тон с ее губами и той розой, что я ей дарил, и снова хочу лечь в постель, прижаться к ней как можно ближе и никогда не отпускать, притвориться, что проблем не существует и они меня больше не беспокоят.

Не будут беспокоить.

Но я лишь выдаю желаемое за действительное. Мне нужно уйти. Хотя бы на пару минут. Мне нужно прийти в себя. Мне, черт возьми, нужно затянуться.

– Скоро вернусь. Надо избавиться от этого. – Я снимаю презерватив, зажимаю верх, держа его в руке, и выхожу из спальни, все еще голый, но плевать. Я пробираюсь по коридору в ванную, хлопаю дверью и запираюсь. Выбрасываю презерватив, затем роюсь в шкафу в поисках косяка.

Мы храним их повсюду. Да что это такое, черт возьми? Кто-то собирался посидеть в туалете и скоротать время за парой затяжек? Я бы не спустил такое Уэйду.

Отвратительно! Я сам себе отвратителен, потому что я здесь, прячусь от Челси, собираюсь покурить травку, вместо того чтобы вернуться в комнату, обнять ее и сказать, как много она для меня значит.

Я смотрю на косяк, чувствую его сильный запах, который мне так нравится. Нравился.

Черт возьми. Да он по-прежнему мне нравится.

В ящике есть зажигалка. Я беру ее и щелкаю. Один раз, второй, третий. Пять чертовых щелчков, чтобы вспыхнул огонь, и я подношу косяк к губам. Подкуриваю и слышу, как трескается тонкая бумага. Поднимаю глаза и вижу свое отражение в зеркале. Голый, потный, я собираюсь вдохнуть этот благословенный дым, который заполнит легкие, но очистит разум.

Но я не хочу прочищать его. Он полон Челси.