Джудит Макнот - Раз и навсегда

Мощное тело Джейсона содрогнулось, и он вошел в нее в самый последний раз. Его тело изгибалось в конвульсиях, сотрясаясь до основания; он ощутил, как куда-то исчезают вся горечь и отчаяние, накопленные за годы жизни, а вместо них приходит радость, разделенная с женой. Волны радости заполнили его сердце до самого края, так что он боялся, что задохнется от блаженства.

После всех своих крупных финансовых достижений и бессмысленных подвигов с женщинами он наконец обрел то, к чему все это время бессознательно стремился: свое место в жизни. У него было шесть поместий в Англии, два дворца в Индии и флотилия судов, на каждом из которых имелась его личная каюта, и все же он никогда не ощущал, что у него где-то есть дом. А теперь он был дома. Вот эта самая прелестная девушка, мирно лежащая в его объятиях, была его домом.

Все еще не отпуская ее, он перевалился на бок, затем прошелся пальцами по ее растрепанным шелковистым волосам и нежно поцеловал жену в висок.

Ее ресницы дрогнули, и ему показалось, что он тонет в глубоких синих озерах этих глаз.

– Как ты себя ощущаешь? – улыбаясь, пошутила она, задав тот же самый вопрос, который он задал ей когда-то в аналогичной ситуации.

И он ответил с нежным торжеством:

– Как супруг. – Наклонившись, Джейсон запечатлел на ее губах долгий, трепетный, сладкий поцелуй, а затем заглянул в ее блестящие синие глаза. – И подумать только, я считал, что никаких ангелов не существует на свете, – вздохнул он, вольготно откидываясь на подушки и наслаждаясь просто тем, что она лежит в его объятиях, а ее голова покоится у него на плече. – Господи, какой же я глупец!..

– Ты прелесть, – доверчиво заявила жена.

– Да вовсе нет, – криво усмехнулся он. – Если бы у меня была хоть толика ума, я должен был переспать с тобой с самого начала, а потом настоять, чтобы ты вышла за меня.

– А когда тебе захотелось в самый первый раз? – поддразнила она.

– В тот день, когда ты приехала в Уэйкфилд, – признался он, улыбнувшись. – Кажется, я влюбился в тебя в ту минуту, когда увидел, как ты стоишь с поросенком в руках и твои волосы развеваются на ветру, как расплавленное золото.

Виктория решила быть объективной и покачала головой.

– Пожалуйста, давай никогда не будем лгать друг другу, Джейсон. Ты не любил меня ни тогда, ни когда женился на мне. Но это не важно, правда же. Важно, что теперь ты любишь меня.

Джейсон приподнял ее голову за подбородок и заставил встретиться с собой взглядом.

– Нет, радость моя, я говорю правду. Я женился на тебе именно потому, что люблю тебя.

– Джейсон! – Она была польщена, но тем не менее полна решимости договориться быть честными и искренними и на будущее. – Ты женился на мне, потому что таково было желание умирающего человека.

– Желание умирающего! – И, к изумлению жены, Джейсон откинул назад голову и расхохотался; затем он обхватил ее за талию и привлек к своей обнаженной груди. – О, дорогая, – хмыкнул он, нежно поглаживая ее щеку, – этот «умирающий человек», который позвал нас к «смертному одру», в руке держал игральные карты.

Виктория с ошеломленным видом приподнялась.

– Что такое?! – не зная, смеяться или плакать, воскликнула она. – Ты это серьезно?

– Именно так! – продолжал смеяться ее супруг. – Я заметил их, когда чуть сдвинулось одеяло. У него было четыре дамы.

– Но зачем ему нужно было вводить нас в заблуждение?

Джейсон пожал плечами:

– Видимо, он счел, что мы чересчур медлим с вопросом о браке.

– Я готова просто убить его; выходит, я напрасно слезно молилась о его выздоровлении.

– О чем ты? Разве ты не довольна конечным результатом его хитроумной интриги?

– Ладно, это, конечно, так, но почему ты не сказал мне об этом раньше или по крайней мере ему – о том, что знаешь о его коварстве?

Джейсон чуть прикусил ее ухо.

– Что? Испортить такую великолепную интригу? Никогда!

Виктория окинула его возмущенным взглядом.

– Ты обязан был предупредить меня. Ты не имел права это от меня скрывать.

– Согласен.

– Так в чем же дело?

– А разве ты вышла бы за меня, если не считала бы это абсолютно необходимым?

– Нет.

– Поэтому-то я и не сказал тебе правду.

Виктория рухнула на его грудь, беспомощно смеясь над его беспринципной решимостью во что бы то ни стало добиться своей цели. И главное – он отнюдь не раскаивался!

– Так у тебя вообще нет принципов? – сделав суровую мину, требовательно спросила она.

Он ухмыльнулся:

– Судя по всему – нет.

День клонился к вечеру, Виктория сидела в гостиной в ожидании мужа, у которого были дела в городе. Неожиданно в дверях появился пожилой дворецкий, управлявший прислугой в лондонском доме Джейсона.

– Ее светлость герцогиня Клермонт желает встретиться с вами, миледи. Я сказал ей…

– Он сказал, что ты не принимаешь сегодня, – резко продолжила ее светлость, к ужасу дворецкого, уверенно входя в гостиную. – Безмозглое чучело, видимо, не понимает, что я – член семьи, а не гостья!

– Бабушка! – воскликнула Виктория, стремительно вскочив с кресла навстречу старой леди.

Украшенная тюрбаном голова герцогини повернулась к шокированному дворецкому.

– Вот так-то! – резанула она, помахивая тросточкой перед его носом. – Слыхал? Бабушка! – удовлетворенно подчеркнула она.

Униженно бормоча извинения, дворецкий с поклоном удалился, оставив хозяйку наедине с ее грозной родственницей, которая устроилась в кресле и водрузила испещренные голубыми жилками руки на украшенную драгоценными камнями ручку трости, зорко вглядываясь в лицо правнучки.

– Сдается мне, что ты довольно счастлива, – с некоторым удивлением заключила она.

– Так вы приехали в город, чтобы убедиться в этом? – спросила девушка, садясь напротив.

– Я приехала повидать Уэйкфилда, – многозначительно заявила прабабушка.

– Его нет, – обеспокоенно сказала Виктория.

Лицо герцогини стало еще более хмурым.

– Так я и думала. Уже всем известно, что он отстранился от тебя! Я сотру его в порошок и задам ему хорошую трепку, даже если мне для этого придется прочесать всю Европу, чтобы найти его!

– Меня просто потрясает, – посмеиваясь, процедил Джейсон, входя в гостиную, – что все мои знакомые побаиваются меня, за исключением моей миниатюрной жены, ее младшей сестры и вас, герцогиня, дамы втрое старше меня и втрое меньше меня весящей. Из этого я могу сделать лишь один вывод: по наследству передаются не только физические особенности, но и мужество или, если хотите, опрометчивость. Однако, – усмехаясь, закончил он тираду, – продолжайте: я готов получить от вас нахлобучку прямо здесь, в своей собственной гостиной.

Герцогиня поднялась и сердито уставилась на него.