Дженнифер Доусон - Дай мне шанс

– Ты можешь мне доверять, – прошептала Мадди.

– Увы, факты свидетельствуют об обратном, – прозвучали в ответ холодные жестокие слова.

– Пожалуйста, пойми, я сделала это для тебя, Митч. – Слезы снова повисли у нее на ресницах.

– Нет, не для меня, а для себя, – отрезал он, покачивая головой. – И еще… Скажи мне вот что… Почему ты так настойчиво вмешиваешься в мою жизнь, хотя тебе надо бы побеспокоиться о своей собственной?

Она отпрянула и попятилась к двери. Остановившись у порога, Мадди сказала:

– Я хотела помочь тебе, Митч.

– Знаешь, как ты могла бы помочь мне? – спросил он с презрительной усмешкой. – Могла бы стать единственным человеком, который меня не предал.

– Я не предавала тебя. Это не то, что ты… – Она осеклась, почувствовав свою беспомощность. Опустив голову, тихо сказала: – Я бы никогда не предала тебя.

– Чушь! Если бы ты действительно считала, что поступаешь правильно, поговорила бы сначала со мной.

О боже, этот лед… Она готовилась к огню, к жгучему гневу… но не к этому. Она была совершенно беспомощна.

Мадди снова подошла к Митчу, упала перед ним на колени, взяла его руки. Он нисколько не изменился в лице. Словно и впрямь был высечен из камня.

– Митч, мне очень жаль. Я хотела помочь. Прости меня.

В глазах его был тот же холод. И он отчетливо проговорил:

– Ты должна уйти.

И тут Мадди сделала то единственное, что могла сейчас сделать, – сказала правду.

– Я люблю тебя, Митч.

Какое-то время он молчал. Потом наконец встал, подошел к окну, выходившему на почти пустую парковку, и сказал:

– Я хочу, чтобы ты ушла.

Ее сердце разбилось на миллион осколков. И ею овладело отчаяние. Мадди не испытывала ничего подобного с тех пор, как очнулась на больничной койке после катастрофы, в которой погиб отец. Та же сокрушительная тяжесть давила сейчас на грудь. А ноги словно отнялись. Слезы брызнули на щеки, но она тут же утерла их и проговорила с дрожью в голосе:

– Я могу что-нибудь сделать для тебя?

Он кивнул.

– Да. Уйди.

Ей ничего другого и не оставалось. Выпрямившись, она, словно зомби, зашагала к двери. Вышла из офиса и прошла по коридору. Шейн, сидевший в баре, окликнул ее, но Мадди, не обращая на него внимания, бросилась бежать, пока не добралась до своей машины. Онемевшими пальцами умудрилась вставить ключ в зажигание и завела двигатель.

В какой-то момент осознав свою ошибку, она разрыдалась.

Все в жизни Митча лгали ему. Предавали. Никто, даже мать, не защищал его, не боролся вместе с ним. Он рискнул карьерой, уничтожив улики против отца, а семья отвернулась от него. И у него никого не осталось… Именно поэтому он никому не доверял. Кроме нее. А она…

Мадди выехала с парковки.

О боже, что она наделала?! У него за спиной она делилась его болью с посторонними! И не важно, что намерения у нее были самые добрые. Не важно, что она всего лишь хотела помочь. Главное – она сделала то единственное, чего Митч никогда не сможет простить.

Она могла бы умолять и объяснять до посинения, но это ничего бы не изменило. Она предала его доверие. Сделала то, чего не имела права делать. И теперь все кончено. Ей оставалось только одно – вернуться домой.

Сидя в своем офисе, Митч снова глотнул виски. Глядя прямо перед собой, он размышлял. Думал о своей никчемной жизни.

Как Мадди могла сделать такое? Она ведь предала его! Он рассказал ей то, чего не рассказывал никому, а она… Она поделилась с посторонними! За его спиной!..

Тихие слова «я люблю тебя» все еще звенели в ушах, оглушая его, отсекая все остальные звуки окружающего мира.

Какая ирония!.. Лишь перестав ей верить, он понял, что любит ее. И он не сомневался: это была истинная любовь. Глубокая и мучительная. Именно она сделала его живым. Пробудила его чувства. Его жизнь с появлением Мадди приобрела смысл. И даже сейчас Митчу хотелось найти ее побыстрее и прижать к груди.

В дверь постучали, но он проигнорировал стук – не хотел никого видеть. И налил еще виски. Алкоголь делал свое дело, помогая Митчу вернуться к тому онемению, в котором он пребывал до того, как в его жизни появилась Мадди, женщина, все изменившая…

Снова стук в дверь. На этот раз – более настойчивый.

А потом дверь вдруг открылась, и в комнате появился старший брат Мадди.

– Сейчас неподходящее время, – сказал Митч.

– Неужели?! – язвительно бросил Шейн. И, не дожидаясь приглашения, уселся напротив Митча. – Что ты сделал с моей сестрой? Она вылетела отсюда как щенок, которого пнули.

Митч опять глотнул виски. И едва не задохнулся от боли в груди. О боже, она ушла! Но куда?..

Она наверняка дома. У него дома.

Шейн нахмурился и проворчал:

– Похоже, что и пять минут могут причинить немало вреда.

– Чем могу помочь? – буркнул Митч. Нужно, чтобы этот парень убрался с его глаз. Как можно скорее.

На минуту воцарилось молчание. Потом Шейн кивнул на виски.

– Я бы выпил.

Митч поставил перед ним бутылку. Гость встал и взглянул на этикетку. Затем, пожав плечами, взял бутыль и сделал большой глоток. После чего, шумно вздохнув, поставил бутылку на стол и снова уселся в кресло.

– Мадди уехала, – сообщил он.

Митч тяжело вздохнул.

– Нам нечего сказать друг другу.

– Мне не нравится, как ты говоришь про мою сестру, – заявил Шейн. – И уж точно не нравится все, что здесь происходило до моего приезда.

Митч на мгновение зажмурился. Перед его глазами вдруг возникла приподнятая округлая попка Мадди. И он вонзался в нее. А в ушах снова зазвенели ее страстные крики.

– О черт… – Он помотал головой и провел ладонью по волосам.

Губы Шейна искривила сардоническая ухмылка.

– Да, я так примерно и думал.

Митч приподнял бровь.

– Ты действительно хочешь это обсуждать?

– Нет. И не уверен, что одобряю все это. – Зеленые глаза Шейна были так знакомы, что Митчу хотелось отвести взгляд. – Но знаешь что? За все те годы, что Мадди была со Стивом, я никогда не видел, чтобы она так же смотрела на него. Черт, он порядочный, славный, рассудительный парень. Но он ни за что не попытался бы напасть на меня, что бы я ей ни сказал.

– Он кажется настоящим принцем, – пробурчал Митч.

– Более того, он принял бы мою сторону в любой драке, – продолжил Шейн. – Скажи, а если бы Мадди не попросила тебя прекратить, ты попытался бы придушить меня? Если так, то ничего бы не вышло. Мой брат Джимми только кажется спокойным и безобидным. Но он кого хочешь скрутит. Да и я умею за себя постоять.

Митч понятия не имел, куда клонил этот парень, он его не интересовал.

– Ты закончил?

– Нет, – отрезал Шейн. – Ты влюблен в мою сестру. А она – в тебя. Конечно, мне это не очень-то приятно, но я все же намерен быть добрым малым.