Джудит Макнот - Уитни, любимая

– Питер готов сделать предложение не больше чем десять лет назад! – объявила она, бросаясь в кресло.

Уитни сунула охапку белья в сундук и выпрямилась, в недоумении глядя на подругу.

– Ты уверена?

– Совершенно, – глухо обронила Элизабет. – Я предложила поужинать сегодня у меня наедине с ним, без родителей, и знаешь, что он ответил? Сказал, что любит ужинать с моими родителями.

Девушка тяжело вздохнула.

– Что за идиот! – раздраженно взорвалась Уитни, начиная медленно прохаживаться по комнате. – Ты, возможно, готова признать поражение, но только не я! Подумать только, Питер Редферн! Этот болван боготворил тебя с самого детства! По-видимому, его надо подтолкнуть, чтобы немедленно сделал предложение.

Уитни небрежно отпихнула с дороги полный саквояж и рассеянно оглядела вещи, разбросанные по комнате.

– Придумала! – вскрикнула она, оборачиваясь к Элизабет с дерзким, опасным блеском в зеленых глазах, который запомнился девушке с давних пор, и Элизабет в ужасе сжалась.

– Уитни, что бы ты ни задумала, не нужно делать этого!

– Ничего подобного! – торжествующе вскричала Уитни. – Мисс Аштон, приглашаю вас поехать со мной в Лондон!

– Но я вовсе не хочу ехать в Лондон! – отчаянно запротестовала Элизабет. – Мне нужен Питер!

– Прекрасно, и сегодня ты его получишь. Ну а теперь повторяй за мной: «Да, я поеду с тобой в Лондон».

– Да, я поеду с тобой в Лондон, – послушно пробормотала Элизабет. – Но мне не хочется.

– И ты совершенно права. Однако я только что пригласила тебя, и ты приняла приглашение. Таким образом, предупредив Питера, что едешь со мной, ты не солжешь. Объясни ему…

Решительно шагнув к сбитой с толку Элизабет, Уитни схватила ее за руку и подтащила к бюро.

– Ну а теперь напиши Питеру и пригласи его сюда к ужину. Скажи…

Уитни поколебалась, прижав к губам палец, и весело хохотнула, восхищенная собственной изобретательностью.

– …скажи, что мы вместе задумали нечто необыкновенное. Это, должно быть, приведет его в полное оцепенение.

– Питеру не понравится, что мы собираемся в Лондон, – покачала головой Элизабет.

– Да он будет вне себя от ярости! – гордо согласилась Уитни. – Хотя я уже стала взрослой и, можно сказать, исправилась, Питер все равно вечно следит за мной, словно ожидает, что я в любую минуту выкину нечто возмутительное.

Но тут робкая, покладистая Элизабет впервые в жизни показала, что может быть упрямой.

– Если Питер не одобрит этой поездки, я ни за что не соглашусь.

Уязвленная тем, что Элизабет не приняла столь блестящий план, Уитни пояснила:

– Да ты и не поедешь. Неужели не поняла, что Питера возмутит сама мысль о том, что мы можем куда-то отправиться вместе? Он не верит, что я действительно изменилась. Все еще считает меня той же разбойницей, которая вечно норовила попасть из рогатки в старую кобылу преподобного Снодграсса.

– Ты осмеливалась на такое?! – охнула Элизабет.

– На это и на множество всяких других вещей, о которых прекрасно известно Питеру, – без малейшего раскаяния призналась Уитни. – Он попытается отговорить тебя от этой затеи, но ты ответишь, что я настаиваю. В этот момент появлюсь я, чтобы все подтвердить, и, когда Питер не сможет ни в чем убедить ни тебя, ни меня, он сделает единственное, что ему останется.

– Что же именно? – удивилась Элизабет, заинтригованная, но все еще сомневающаяся.

Уитни воздела руки к небу.

– Попросит выйти за него замуж, конечно! Пожалуйста, прошу тебя, поверь мне. – Уитни ободряюще сжала дрожавшую руку Элизабет. – Ничто не может вырвать у мужчины предложение быстрее, чем боязнь неминуемой разлуки. Подумай, как испугается Питер, вообразив, что ты собираешься его покинуть! И ничто не делает мужчину таким храбрым и мужественным, как возможность спасти невинную девушку от «неподходящей компании», в данном случае от особы, подобной мне. Николя Дю Билль почти не обращал на меня внимания, пока не увидел соперника, причем, поверь, далеко не столь опасного покорителя сердец, как он сам! Я от души забавлялась. Ну а теперь пиши скорее записку. Сегодня же вечером Питер сделает предложение, вот увидишь.

Элизабет нерешительно согласилась, и записка была отослана к Питеру с лакеем.

Три часа спустя, невзирая на протесты, Элизабет была облачена в самый смелый из туалетов Уитни, который для этого случая был укорочен на живую нитку, а ее золотистые локоны уложены в строгий узел. Все еще сопротивляющуюся девушку подвели к зеркалу.

– Ну же, не бойся, – настаивала Уитни, – посмотри, как прелестно ты выглядишь.

Элизабет застенчиво оглядела льнущие к стройным бедрам и тонкой талии складки элегантного шелкового платья и в ужасе отшатнулась, увидев обнаженные плечи. Руки поспешно взметнулись, чтобы прикрыть верхушки белоснежных полушарий, видневшихся в вырезе корсажа.

– Не могу, – пробормотала она, краснея.

Уитни закатила глаза.

– Можешь, Элизабет. Во Франции такой наряд считался всего лишь чуточку более дерзким, чем обычно.

С губ Элизабет невольно сорвался нервный смешок. Медленно опустив руки, она прошептала:

– Как по-твоему, Питеру он понравится?

– Конечно, нет, – жизнерадостно объявила Уитни, – особенно когда я заявлю, что, по моему мнению, ты чересчур скромно одеваешься и что, когда мы окажемся в Лондоне, приложу все усилия, чтобы помочь тебе купить еще несколько таких туалетов для балов и приемов, которые мы собираемся посетить.

Ровно в восемь Питер переступил порог ярко освещенной комнаты и присоединился к ожидавшим его девушкам. Коротко кивнув Уитни, он поискал глазами Элизабет, стоявшую у окна спиной к нему.

– Что же такое «необыкновенное» вы задумали? – настороженно поинтересовался он.

Элизабет медленно повернулась, и лицо Питера застыло в комическом недоумении. Он потрясенно уставился на нее, непроизвольно приоткрыв рот. Элизабет, очевидно, надеявшаяся, что, стоит Питеру бросить на нее единственный взгляд, он немедленно упадет на колени и попросит ее руки, замерла в выжидательном молчании. Поняв, однако, что Питер может простоять так еще бог знает сколько времени, она впервые в жизни пустила в ход женские чары.

– Уитни решила взять меня с собой в Лондон погостить у Эмили, – объяснила она, прохаживаясь перед ошеломленным Питером, словно желая лучше показать красоту полуобнаженной фигурки и прелестного личика. – Уитни считает, что меня ждет в столице большой успех, если, конечно, я переменю прическу и закажу новый гардероб. Она собирается еще научить меня флиртовать с джентльменами. – Элизабет с притворной наивностью похлопала глазами и в порыве вдохновения добавила: – Надеюсь, к нашему возвращению я не изменюсь настолько сильно, чтобы ты не узнал меня.