Анна Тодд - До того как

– Если не признаешься, что приехал не ради встречи со мной, то я вернусь обратно и пойду в кино с Зедом!

Я ее просто не понимаю. Называет меня грубияном, а сама вон как со мной обращается. Ну, и какого хрена мне говорить?

Сдать Молли? Черта с два, Розовая мне потом инфу больше не сольет. И что это Тесса пугает меня походом в кино с Зедом? Знает про пари? Стеф просветила?

Что-то в ней явно изменилось. Да, наверняка Стеф растрепала ей про пари.

– Признавайся, Хардин, или я ухожу.

Она что, насмехается надо мной? Нет? Вроде бы говорит искренне, искренне возмущается. Вон как ноздри раздувает… Это, кстати, забавно.

– Ладно, ладно, признаюсь. А теперь садись уже в чертову тачку, больше я просить не буду.

Победить я хочу, но игра становится слишком требовательной и запутанной. А я не собираюсь вкладываться в нее, пока не передам приз кому-нибудь из сокурсников. Оставив дверцу с пассажирской стороны открытой, перехожу на свою сторону.

Тесса – что неудивительно – наконец-то садится.

Злой как черт, выезжаю с парковки. Я бы отказался – и отказался ведь – от затеи с прогулкой, но вот я снова с Тессой. Голова болит, я разрываюсь: одна моя половина хочет орать и, открыв окна в салоне, продышаться, зато вторая ощущает спокойствие, которое медленно наполняет меня тишиной. Врубаю музыку погромче, чтобы заглушить мысли. Обычно это помогает: группа мужиков орет, надрываясь, поет о смерти и депрессухе, и все это на фоне повторяющихся проигрышей и оглушительных барабанных соло.

Тессе, похоже, философия «Слипнота» не по душе, и она тянется к ручке переключения волн.

– Не трогай мое радио.

– Будешь и дальше вести себя как придурок, я с тобой гулять не стану, – угрожает мне Тесса и демонстративно откидывается на спинку сиденья.

– Я не придурок. Просто не трогай радио.

Я задыхаюсь, а громкая музыка притупляет чувство паники. Тесса глядит на радио до того злобно, что мне становится смешно. Правда, смеяться сейчас не время.

– Какая, кстати, тебе разница, пойду я с Зедом в кино или нет? Тристан и Стеф тоже хотели пойти, – говорит Тесса, надменно выпятив подбородок.

Типа двойное свидание? Ну здрасьте…

– Сомневаюсь, что намерения у Зеда такие невинные. – Не знаю, что еще сказать, поэтому смотрю прямо на дорогу.

Выдержав напряженную паузу, Тесса разражается смехом. Да что с ней такое, мать вашу?

– А у тебя, значит, невинные?.. Зед хотя бы учтив со мной.

Она смеется, не переставая. Зед учтив с ней? Учтив?!

Мне тошно подумать, что он тоже претендует на твою невинность, лапочка.

Я вроде как первый ее застолбил.

Ладно, молчи, Хардин.

– Может, все-таки сделаешь тише? – просит Тесса, стараясь перекричать Кори Тейлора.

Согласно киваю. В моих силах все же немного поднять ей настроение.

– Ужас, а не музыка, – жалуется Тесса. Удивила! С первого взгляда ясно, что слушает она совершенно другое.

Принимаюсь барабанить пальцами по рулю и замечаю, что Тесса точно так же, с отсутствующим видом, постукивает пальцами по коленкам.

– Ты не права. Хотя… что ты считаешь достойной музыкой?

Улыбаюсь при мысли, что ее хит-парад состоит из чего-нибудь вроде «Н-Синк», Джессики Симпсон и одной из тех жутких девочковых групп, которых регулярно рождает матушка Англия.

– Ну, – подумав немного, говорит Тесса, – мне нравятся «Бон Айвер» и «Фрей».

– Еще бы. – Одна группа христианского толка, вторая – до безобразия хипстерская. Я вот ничуть не удивлен.

Ладно, ладно, оба коллектива достойные, просто не в моем вкусе. Драйва не хватает.

– Что не так? Они же безумно талантливы и музыку исполняют просто прекрасную. – Слова Тессы наполнены страстью, но стоит глянуть ей в глаза, как она отворачивается и смотрит в окно.

– Ну да… талантливы. Талантливо усыпляют народ.

Тесса игриво шлепает меня ладошкой по руке. Со мной такое впервые, хотя я постоянно вижу, как этой фигней страдают другие пары.

– А мне вот нравятся, – гордо улыбается Тесса. – Куда едем?

– В одно из моих любимых мест. – Точно не говорю, уж больно любопытная.

– А конкретно? – продолжает допытываться Тесса. По-другому она не может, зануда несчастная.

– Тебе все надо знать наперед? – перехожу в контратаку.

– Да, мне нравится…

– Все контролировать?

Тесса молчит.

Ладно, пусть молчит. Давить пока не буду.

– Не скажу, пока не приедем, а придем мы… минут через пять.

Тесса смущенно озирается по сторонам. Ее так и распирает, она хочет спросить, но усилием воли заставляет себя успокоиться. Мне же лучше. Минуты через две она начинает оглядываться на заднее сиденье.

– Приглянулось что-то? – дразню ее, и Тесса качает головой. Убирает за ухо длинную выбившуюся прядь. Интересно, она натуральная блондинка? Похоже, натуральная, в мамочку.

– Что у тебя за машина? – спрашивает она, глядя на свои матерчатые туфли.

– Классика, «Форд-Капри». – Машину свою я люблю больше жизни и горжусь ею до умопомрачения. Рассказываю Тессе про восстановленный движок и глушитель, и она в меру поддерживает беседу: улыбается и кивает, хотя в тему явно не врубается. Зато мне, как ни странно, приятно потолковать с живым человеком.

Оглянувшись на Тессу через некоторое время, замечаю, что она смотрит прямо на меня. В затылке, а потом и во всей спине рождается напряжение.

Слишком близко. Она подбирается ко мне слишком близко.

Это просто игра, вот и относись к ней как к элементу игры, Хардин.

– Не люблю, когда на меня так смотрят, – как можно спокойнее говорю я.

Тесса чересчур любопытная, и мне это почему-то нравится.

По узкой дорожке проезжаю на небольшой, присыпанный гравием участок между массивными деревьями. Тут хорошо, и не бывает людей, что для меня просто идеально. Особенно в такой редкий погожий день, когда над Олимпийским Полуостровом не идет дождь. К мертвому небу я привык, еще когда рос в Хэмпстеде; осенью солнце там тоже редкость.

Оглядевшись, Тесса начинает хмуриться.

– Не волнуйся, убивать я тебя не собираюсь, – пытаюсь рассмешить ее, когда мы вылезаем из машины.

Видя поле желтых полевых цветов, она слегка расслабляется.

– Чем займемся? – спрашивает Тесса.

– Сперва погуляем.

Вздохнув, она следует за мной по тропинке. Вид у нее несчастный. О чем я только думал?

– Тут недалеко.

Тесса мне не доверяет, и у нее сегодня дурное настроение. Ну-ну, а когда у нее хорошее настроение? Сосредотачиваюсь на облачках пыли, что поднимаются из-под ног. Шагов Тессы почти не слышно, и плетется она невероятно медленно.

– Ладно, если поспешим, то к закату управимся, – дразню я ее, когда мы доходим до дерева, к которому привязан старый забытый велосипед. Он служит отметкой, что полпути пройдено, а всего идти где-то милю. Неплохо. Тесса бредет еще медленней, чем раньше, но мучения окупаются, когда мы наконец достигаем воды. Тесса тихонько охает, словно речушка посреди леса – настоящее чудо.