Софи Барнс - Соблазненный граф

Мужчина загоготал, раскрыв щербатый рот:

– Чем это вы можете заплатить мне, мэм? У вас нет ни денег, ни других ценностей, иначе я уже давно отобрал бы их.

– Верно, но я могу переписать на вас акции одного из предприятий, которое леди Трембли еще не сожгла, и вы будете обеспечены ежегодным доходом в две тысячи фунтов.

Пистолет в руке злодея дрогнул, и он изумленно уставился на Кэтрин.

– Неужели вы так сильно хотите пить, что готовы расстаться с огромной суммой?

Кэтрин насторожилась. Уж не переборщила ли она со своими посулами?

– У меня во рту все пересохло.

Мужчина не сводил с Кэтрин стального взгляда. В комнате установилась напряженная тишина. Кэтрин молила Бога, чтобы он принял ее предложение. К счастью, жадность в конце концов победила, и бандит, кивнув, поднялся на ноги.

– Я сейчас вернусь.

Не успел он скрыться за дверью, как Кэтрин с удвоенным энергией стала резать веревку. Из ее пораненных ладоней текла кровь, но она не обращала на это никакого внимания. Осколок стекла стал скользким, однако Кэтрин не выпускала его из рук. Дорога была каждая секунда. И вот наконец ей удалось разрезать веревку! За дверью послышались шаги. Кэтрин вскочила на ноги, озираясь в поисках предмета, который можно было использовать в качестве оружия.

Ее внимание привлекла хрустальная ваза. Кэтрин выбросила стоявшие в ней цветы и устремилась к двери. Прижавшись спиной к стене, она подняла тяжелую вазу над головой, держа ее обеими руками. Кэтрин была готова нанести удар. Кровь стекала по ее рукам, но Кэтрин сейчас было не до ран. Она сосредоточилась на том, что должна была сделать. И как только в дверном проеме показался злодей, Кэтрин ударила его вазой прямо в лоб. Мужчина с громким стоном упал на пол лицом вниз.

Кэтрин подошла к нему на ватных ногах, схватила выпавший у бандита пистолет и устремилась к шкатулке.

Открыв ее, Кэтрин быстро взяла документ, который недавно положила сюда леди Трембли, и побежала к двери. Наконец-то Кэтрин обрела свободу! Но чтобы не потерять ее снова, ей необходимо было покинуть дом до прихода вдовы.

Люсьен был вне себя от беспокойства. Ему казалось, что экипаж еле тащится по запруженной транспортом улице. Едва он остановился у дома сестры, Люсьен выскочил из него как угорелый и бросился к входной двери. Его провожали удивленные взгляды прохожих, но Люсьен не обращал на них внимания. Он знал, что положение было критическим, иначе Грей не стал бы посылать за ним лакея.

Взбегая по ступенькам крыльца, Люсьен вдруг вспомнил о Кэтрин. С ней наверняка все будет в порядке. Тем более что к ней поехал Старки. Хотя, конечно, Кэтрин не любила его… При мысли об этом Люсьен поморщился. Кэтрин не понравится то, что Люсьен прислал к ней этого человека. Но что поделаешь? В трудную минуту он вынужден был прибегнуть к помощи графа. В конце концов Кэтрин поймет, что Люсьен поступил разумно. Узнав, что жизнь Патриции находится в опасности, Кэтрин сама настаивала бы на том, чтобы Люсьен немедленно поехал к ней.

– Как она? – спросил Роксбери дворецкого, открывшего ему дверь.

– Леди Патриция очень слаба, милорд, – доложил тот, печально глядя на Люсьена.

– А где лорд Грей?

– О, он в кабинете, вне себя от беспокойства. Будет лучше, если вы сначала пройдете к нему.

Как только Люсьен увидел зятя, он сразу же понял, что ситуация очень серьезная. На Грее лица не было.

– Скажите одно – она жива? – дрожащим голосом спросил Люсьен.

Дворецкий сообщил ему, что Патриция очень слаба, но, возможно, слуге было запрещено сообщать о смерти госпожи.

Грей кивнул и отпил из стакана коньяка. Он выглядел опустошенным.

– Слава богу, что вы здесь, – сказал он. – Я уж было подумал, что вы не приедете… Обычно по утрам вы находитесь дома, но на этот раз вас пришлось долго ждать. Даже бабушка приехала раньше.

Люсьен огляделся в поисках леди Роксбери.

– Она наверху, – объяснил Грей. – Ворвалась в дом, словно фурия, и, не говоря ни слова, поднялась в спальню Патриции.

Люсьен мог представить, как вела себя бабушка в критическую минуту.

– Простите меня, – промолвил он, – я ходил на встречу с Донованом, человеком, которого считал организатором покушений на Кэтрин. Вашему лакею понадобилось время, чтобы найти меня. – Он судорожно вздохнул. – Можно мне увидеть Патрицию?

Сверху послышался душераздирающий крик. Грей вздрогнул.

– Она рожает. У нее врач и акушерка.

– Но… я думал, что она должна родить только через месяц.

На лестнице раздались торопливые шаги. Люсьен бросил взгляд на распахнутую дверь и увидел пробежавшую мимо служанку.

– Видимо, нашему ребенку не терпится явиться на этот свет, – с улыбкой сказал Грей и поднес стакан к губам.

– А что говорит доктор? – спросил Люсьен, опасаясь худшего.

Смерть женщин при родах не была редкостью. И после потери брата Люсьен не знал, переживет ли кончину сестры.

– Роды проходят с осложнениями, – ответил Грей, отводя глаза. – У ребенка неправильное положение. Он идет боком.

– Но Патриция выживет?

Снова раздался душераздирающий крик, и Грей напрягся.

– Не знаю, – тихо сказал он и уронил голову на руки. У него был несчастный, подавленный вид. Люсьен никогда еще не видел Грея таким. – Я готов сделать для нее все, что в моих силах. Но от меня ничего не зависит, и поэтому я чувствую себя таким беспомощным…

Не найдя нужных слов, Люсьен подошел к зятю и крепко обнял его.

– Патриция – сильная женщина, Грей, и это у нее не первые роды. Я уверен, что она выкарабкается, – сказал он.

Грей обнял его с чувством благодарности, ему очень были нужны слова утешения и проявление сочувствия в эту минуту.

Время тянулось мучительно медленно. Через полчаса, показавшихся Люсьену вечностью, в кабинет вошел доктор. Он сообщил, что хотя леди Грей потеряла много крови и была еще очень слаба, основные трудности для нее и ребенка остались позади.

– Вы можете подняться и взглянуть на новорожденного сына, – сказал доктор. – Но постарайтесь не утомлять супругу, ей нужен отдых и покой.

– Пойдемте, Роксбери, – позвал Грей, поставив свой стакан на стол. – Вы должны подняться вместе со мной, я уверен, что Патриция будет рада видеть вас.

Люсьен кивнул, принимая приглашение. Но когда он увидел, какой бледной и безжизненно-слабой выглядела его сестра, то едва сдержал слезы. Рядом с ней лежало, посапывая, крошечное существо со сморщенным личиком. Младенец мирно спал.

При звуке их шагов Патриция открыла глаза и слабо улыбнулась мужу и брату. У Люсьена защемило сердце.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Грей, усаживаясь у ее постели и беря руку жены в свою.

Его лицо светилось от отцовской гордости.