Лорен Оливер - Паника

Он замолчал. На какое-то мгновение все вокруг будто бы замерло. Додж слышал медленное биение своего сердца. Они стояли в темноте, и он понял, что где-то посреди толпы были судьи, прятавшиеся за знакомыми лицами. Они, наверное, наслаждались происходящим.

– Начали, – произнес Диггин.

– Пошли! – сказал Додж одновременно Хезер и Нэт. Хезер кивнула, взяла Нэт за руку, и они вместе исчезли в темноте. Ноги Нэт затекли, и она все еще прихрамывала, передвигаясь, как сломанная кукла.

Додж направился прямо к забору, как они и договаривались, потому что он разведал это место и знал, что делает. Как он и предполагал, полдесятка человек побежали за ним в тишине, пригнувшись, будто за ними наблюдали даже сейчас.

Но большинство никуда не побежало. Они бесцельно слонялись у забора, будучи слишком напуганными, чтобы попытаться через него перелезть. Их всех дисквалифицируют за то, что они ничего не делают. Но они по-прежнему стояли там, наблюдая за темным домом, за силуэтами людей, перелезающих через забор. Вокруг было тихо, не считая редкого скрипа металла, шепота проклятий и ветра.

Додж был первым из тех, кто полез на забор. Рядом были другие игроки – они хрипели и тяжело дышали, врезаясь в него, но он не обращал на них внимания, фокусируясь на ранках от сетки на ладонях, на своем дыхании и на секундах, которые утекали, как вода.

Важно было правильно рассчитать время. Как с магическими трюками – планирование, мастерство, спокойствие, несмотря на давление. Таким образом, можно было предвидеть реакцию другого человека и понять, что он сделает или скажет или как отреагирует еще до того, как сам человек об этом подумает.

Додж знал, что уже скоро Донахью выйдет с ружьем.

Наверху забора он помедлил, несмотря на то, что уровень его адреналина зашкаливал, побуждая его к действию. Несколько людей (в темноте он не мог разглядеть их лица) спрыгнули вниз и первыми ударились о землю. И хотя они не издали почти ни звука, тут же раздался собачий лай. Четыре собаки, нет, пять собак вырвались с задней стороны дома, лая как сумасшедшие. Додж чувствовал вкус и текстуру каждой секунды. Он отмечал каждый момент. Раз. Кто-то закричал. За это будут снимать баллы. Два. До того как начнется стрельба, остается всего несколько мгновений. Три. Хезер и Нэт уже должны были добраться до дыры в заборе.

Четыре.

Он спрыгнул и, коснувшись земли, тут же поднялся, ища в кармане баллончик со слезоточивым газом. Он не побежал сразу в дом, а сделал круг, обогнув небольшую группу игроков. Собаки сходили с ума – рычали и лязгали зубами. Некоторые игроки уже лезли обратно на ограждение, торопясь скорее выйти за пределы владения Донахью. Но Додж продолжал идти.

Пять.

На него побежала собака. Он ее не заметил. Ее челюсти почти сомкнулись на его руке, но он успел повернуться брызнуть ей на морду весь баллончик. Собака упала, поскуливая. Додж пошел дальше.

Шесть.

Как раз вовремя в доме загорелся свет. Раздался грохот, разнесшийся повсюду, несмотря на суету и истошный лай, и что-то упало на землю. Из дома в ночь выбежал черный силуэт. Даже с расстояния сотни ярдов Додж слышал поток проклятий.

Гребаные-сукины-сыны-убирайтесь-к-черту-с-моего-двора-вы-куски-дерьма…

Затем пузатый Джек Донахью, на котором были только видавшие виды трусы, поднял ружье и начал стрельбу.

«Бам. Бам. Бам», – гремели выстрелы. Они звучали громче и пронзительнее, чем ожидал Додж. Это первое, что действительно застало его врасплох. Он никогда не слышал выстрелы так близко.

Джек по-прежнему вопил у переднего крыльца.

Вам-конец-гребаные-ублюдки-я-вас-всех-урою…

Семь.

Скоро все кончится. Рано или поздно Донахью вызовет копов. Ему придется.

Додж обежал дом. У него сперло дыхание. Ощущения были такие, будто каждый раз он вдыхает осколки стекла. Он не знал, что произошло с другими игроками, где был Рэй и забрался ли кто-нибудь внутрь. Ему показалось, что он слышал в темноте шепот, – он решил, что Хезер и Нэт заняли свои позиции согласно плану.

Крыльцо с задней стороны наполовину сгнило. Оно было заставлено чем-то непонятным. Додж сумел различить холодильник, прежде чем увидел вздутую дверь с сеткой, которая едва держалась на петлях. Выстрелы по-прежнему разрывали воздух. Один, второй, третий, четвертый.

Восемь.

У него не было времени на раздумья. Он распахнул дверь и вошел внутрь.

Хезер и Нэт добрались до места, где забор поворачивал на север в сторону от дороги, когда собаки начали лаять. Они уже не успевали. А Додж на них рассчитывал.

– Нужно двигаться быстрее, – сказала Хезер.

– Я пытаюсь, – ответила Нэт. В ее голосе было слышно напряжение.

Во дворе раздались крики – крик боли и рычание разъяренного животного.

Хезер чувствовала, как ее пульс неистово бьется в районе шеи. Фокусируйся. Фокусируйся. Сохраняй спокойствие.

Они добрались до той части забора, которую присмотрели вчера. За ними никого не было. Это хорошо.

Додж проделал в заборе дверь. Хезер толкнула ее с силой, и та, проскрипев, открылась, давая достаточно места, чтобы протиснуться внутрь. Нэт последовала за ней.

Вдруг Нэт замерла. Ее глаза округлились от ужаса.

– Я застряла, – прошептала она.

Хезер в нетерпении обернулась. Левый рукав Нэт зацепился за забор. Она подошла и потянула его, освободив Нэт.

– Теперь все в порядке, – сказала она Нэт. – Идем.

Но Нэт не сдвинулась с места.

– Я… я не могу. – Ее лицо искривилось от ужаса. – Я еще не высвободилась.

– Ты еще не что ? – Хезер теряла терпение. Додж придет с минуты на минуту, и он ждет, что они будут стоять на стреме. Они договорились, что он будет им помогать. Хезер не знала, почему он это делает, но ей было все равно.

– Я еще не высвободилась, – ответила Нэт высоким истеричным голосом. Она по-прежнему стояла, не двигаясь с места, как будто обе ее ноги приросли к земле.

Тогда-то Джек Донахью и вылетел из дома.

Гребаные-сукины-сыны-убирайтесь-к-черту-с-моего-двора-вы-куски-дерьма…

– Бежим ! – Хезер схватила Нэт за руку и сильно потянула. Она тащила ее за собой через лужайку в сторону дома, не обращая внимания на хныканье Нэт и на слова, которые она бормотала себе под нос. Хезер считала. Считала до десяти, затем обратно до нуля. Она все сильнее впивалась ногтями в руку Натали, почти желая причинить ей боль. Черт! Время было на исходе, а тут еще Нэт все портила. Хезер не думала о ее больной лодыжке и о том, что Нэт трясется, сдерживая всхлипы.

Бам. Бам. Бам

Хезер дернула Нэт вниз, в тень, когда Донахью вылетел с крыльца и начал стрелять. Свет на крыльце был белый, наполовину слепящий, из-за чего он выглядел как герой фильма. Бедра Хезер тряслись. Она не видела Доджа. Она не видела никого – только фигуры, размытые в темноте, и небольшой купол света, освещавший спину Донахью, линию волос на его плечах, вялые мускулы и ужасный приклад ружья.