Моника Маккарти - Властелин ее сердца

Робби никогда не испытывал ничего подобного. Сила этого чувства захватила его, притупляя все остальное вокруг.

Пока он не увидел, как ее глаза расширились. На него как будто вылили ушат ледяной воды. Бойд вернулся к реальности, словно упал с неба на землю.

– Господи, простите меня! – Он сделал шаг назад. – Я не знаю, что… – Он остановился и откашлялся, стараясь дать возможность странному клубку эмоций, бушующих в нем, успокоиться, пока он не сказал того, что не следует. – Я не хотел напугать вас.

Робби отвернулся, давая Розалин возможность привести свою одежду в порядок, а себе – время остыть. Только после этого он рискнул снова посмотреть на нее.

Розалин поспешила одеться как можно быстрее: затянула шнуровку на платьях, накинула плащ и плед. Она все еще настороженно смотрела на него.

Он не винил ее. Что, черт возьми, случилось с ним? Он никогда так не отдавался чувству. Бойд никогда не позволял себе так терять внимание, чтобы не видеть, что происходит вокруг. Он никогда не позволял себе быть настолько увлеченным женщиной. Никогда. Он всегда контролировал ситуацию. Но что-то нашло на него, и она это видела.

Но, черт возьми, неважно, что нашло на него, Робби никогда не станет навязывать себя женщине, и ему нужно было, чтобы она об этом знала.

– У меня много грехов, Розалин, но я не насильник. Вы можете верить тому, что говорят обо мне, но я хочу, чтобы вы знали об этом. Я никогда не буду принуждать вас силой и убью любого, кто это сделает.

Последнюю фразу Бойд произнес с такой яростью, которая удивила его самого. Она провоцировала вопросы, на которые он не хотел отвечать. Такой, например: почему, черт возьми, он назначил себя ее защитником?

Розалин на мгновение подняла глаза и снова посмотрела вниз:

– Хорошо.

Он видел, что отчасти ее страх улегся, но не совсем.

Его губы сжались от злости. Но не на нее, а на то, что он собирался рассказать. Он терпеть не мог говорить о прошлом. Ненавидел вспоминать о том, что случилось с его сестрой. Он не помнил, чтобы когда-либо говорил об этом – даже со своими собратьями по Хайлендской гвардии, которые знали, что произошло. Но он расскажет об этом гнусном деле сейчас, чтобы заставить ее понять.

– Мою единственную сестру изнасиловали.

Она охнула и пристально посмотрела на него, словно знала, что за его сухим тоном прячется глубокая, жгучая боль – рана, которая никогда не заживет.

Розалин положила ладонь на его руку, и Бойд уставился на нее, чувствуя, что в груди что-то сжалось.

– Мне очень жаль. Это, должно быть, было ужасно. Но ей повезло, что у нее есть брат, который так сильно любит ее.

Любил. Она сказала это по доброте, но не знала, какую мучительную боль вызвали ее слова. Робби любил свою сестру больше всех на свете. Хорошенькая и оживленная, всегда с улыбкой на губах, она была не намного старше Розалин, когда он в последний раз видел ее.

– Ей это не сильно помогло. Меня не было, чтобы защитить ее, когда англичане заняли замок Инк в Ренфрушире и напали на нашу деревню. Когда капитан узнал, что Марианн – сестра мятежников Робби и Дункана Бойдов, решил использовать ее как устрашающий пример. Он изнасиловал ее и делал это снова и снова. Он сделал ее своей шлюхой и насиловал до тех пор, пока она не смогла больше выносить этого и бросилась со скалы в море, чтобы покончить со своими страданиями.

Розалин в ужасе прижала ладонь к губам:

– Бог мой, Робби, мне так жаль. Но вина лежит на солдате, а не на вас. Если бы вы могли помочь ей, вы бы сделали это.

Ее уверенность в нем не помогла уменьшить чувство вины. Его помощь пришла слишком поздно для Марианн. Но капитан заплатил за свои дела – медленно, мучительно и в конце концов своей жизнью. При воспоминании об этом Робби сжал кулаки.

– Я рассказал вам это не для того, чтобы вызвать в вас симпатию или жалость, – сказал он, – а для того, чтобы вы поняли, что я никогда не поступлю так с женщиной.

Ее глаза встретили его взгляд, на этот раз без всякой настороженности.

– Теперь я понимаю. Спасибо, что рассказали мне. Неудивительно… – Ее голос прервался. – Вы столько потеряли. Мне жаль вашего отца и вашу сестру. И вашего друга.

И еще его брата Дункана и его мать. Она умерла от разбитого сердца вскоре после гибели его сестры. Робби нахмурился.

– Моего друга?

– Томаса. – Розалин, должно быть, заметила, как он напрягся, и поспешила объяснить, судорожно переплетая пальцы. – Сэр Алекс сказал мне, что он умер вскоре после того, как вы покинули Килдрамми. Я понимаю, почему вы вините меня в этом, ведь его побили за оставленную мной еду.

Бойд схватил ее за руку, чтобы прервать нервное движение.

– Я не виню вас. Как я уже говорил вам сегодня ночью, вы сделали это по доброте. Еда дала ему шанс.

При его прикосновении Розалин стало трудно дышать. Он не должен был дотрагиваться до нее. Мужчины не должны трогать дам, когда им вздумается. Но его отношение к ней никогда не было нормальным. Он отпустил ее руку, чувствуя себя странно выбитым из колеи.

– Тогда зачем вы делаете все это? Что такого я сделала, чтобы заслужить вашу ненависть?

Робби нахмурился. Дело было не в ней, а в ее брате.

– Я не испытываю ненависти к вам.

Он осознал, что это действительно так. И в этом была проблема. Война оставалась для него черно-белой. Англичане были врагами и заслуживали его ненависти. Но она… Она заставила его видеть окружающее в сером цвете.

– Ну что ж, вы действительно прекрасно справляетесь, действуя подобным образом. Все эти годы, когда я размышляла, что будет, если мы встретимся снова, я никогда не думала, что это произойдет так.

Сарказм, прозвучавший в ее голосе, спровоцировал его собственный.

– Неужели вы думали, что я обрадуюсь, узнав, что моя спасительница – сестра моего злейшего врага? Человека, которого я презираю больше всех? Человека, который был ответствен за наше пленение и казнь многих моих друзей?

Только когда глаза ее расширились, он осознал, что кричит.

Робби выругался и провел ладонью по волосам. Он знал, что не должен вымещать на ней свою досаду и гнев из-за создавшейся ситуации, но, похоже, не смог сдержаться. Что-то в этой девушке заставляло его то желать схватить ее в объятия, то наброситься на нее со злостью.

– Мой брат только выполнял свой долг. Он…

Бойд снова прервал ее, схватив за руку и повернув лицом к себе.

– Не нужно, Розалин. Не пытайтесь защитить своего ублюдочного брата. На этот счет мы никогда не найдем общий язык.

Вместо того чтобы привести ее в замешательство своим гневом, казалось, он ее позабавил.

– Вы знаете, он говорит то же самое о вас.

Бойд отпустил ее руку, чувствуя, как его гнев понемногу остывает.

– Могу себе представить. – Робби был уверен, что Клиффорду есть что сказать на его счет. Он испытующе посмотрел на нее. – Брат знает, что вы сделали?