Джуд Деверо - Рыцарь в сверкающих доспехах

– Дева спасла вас, – благоговейно пробормотал рыцарь. – Это чудо.

– Или колдовство, – пробормотал другой.

Николас яростно сверкнул глазами:

– Еще раз назовешь ее ведьмой, и я вобью эти слова тебе в глотку!

Мужчина испуганно попятился.

В этот момент Даглесс поняла: Николас больше не питает к ней ненависти и теперь согласится выслушать ее.

Она снова высморкалась и попыталась встать, но пошатнулась. Один из мужчин помог ей встать, но все смотрели на нее так, словно перед ними был наполовину ангел, наполовину демон.

– О, во имя всего святого, – нетерпеливо бросила она, – перестаньте так на меня глазеть! В моей стране это обычная практика. У нас много рек и озер, и люди часто тонут. Поверьте, то, что я сделала, не имеет ничего общего с чудом.

К величайшему облегчению Даглесс, рыцари ей, кажется, поверили. Вероятнее всего, только потому, что очень хотели поверить.

– А теперь хватит стоять и займитесь делом, – скомандовала она. – Бедный Кит, должно быть, замерзает, да и твоя рука, Николас, в ужасном состоянии. Вы двое, помогите Киту, вы – попытайтесь найти чистые тряпки для перевязки. Остальные пусть посмотрят, как там лошади. Скорее! Нельзя терять времени!

Одно из преимуществ женщин всех времен заключается в том, что маленький мальчишка, сидящий в любом мужчине, всегда помнит время, когда на земле царил матриархат. Вот и сейчас мужчины, едва не сталкиваясь лбами, помчались выполнять распоряжения Даглесс.

– Ну, братец, повезло же тебе попасть в сети к такой мегере! – жизнерадостно заметил Кит. Николас по-прежнему прижимал к себе брата, словно опасаясь, что, если отпустит его, тот умрет. – Все-таки, может, принесешь мне одежду?

Даглесс устремилась было к валявшейся на берегу груде одежды, но Кит покачал головой, и она осталась на месте.

Николас медленно разжал руки и начал вставать, но пошатнулся и осел на землю: потеря крови, скачка по полям и лесам вместе со страхом за брата окончательно лишили его сил. Но он все же упрямо встал и, покачиваясь, побрел к берегу, где собрал одежду Кита и принес брату.

Кит принял одежду с церемонностью короля, принимающего корону на коронации.

– Садись, младший брат, – ухмыльнулся он.

Николас сделал шаг, но снова пошатнулся. Даглесс подхватила его под руку, отвела в сторону, усадила и сама села рядом. Николас осторожно положил голову на ее колени.

– Узнаю брата! – рассмеялся Кит, оборачиваясь к своим людям. Даглесс, не обращая внимания на слова Кита, погладила Николаса по влажным от пота черным локонам. Наконец-то с ней ее Николас. Тот Николас, которого она любила и потеряла.

– Опять у тебя глаза на мокром месте?

Такие знакомые слова, от которых сердце замирает…

На глазах Даглесс тут же выступили слезы.

– Ветер, – пробормотала она. – Ничего больше. Лучше дай мне руку. Хочу посмотреть, что с ней.

Он послушно поднял руку, и в животе у нее все сжалось. Повязка и рукав набухли кровью.

– Рана глубокая? – прошептала она.

– Вряд ли я потеряю руку. Пиявки…

– Пиявки?! – возмутилась Даглесс. – Можно подумать, ты мало крови потерял!

Оглянувшись, она увидела, что Кит успел одеться и двое рыцарей вели его к коню.

– Николас, вставай, нужно скорее возвращаться и что-то сделать с твоей рукой, – велела Даглесс.

– Нет, – покачал он головой. – Нам лучше остаться здесь.

Опять это выражение лица, ленивое, полусонное, обещающее Даглесс все радости секса, если она согласится.

– Нет, – отказалась она, нагибаясь, однако, чтобы его поцеловать.

– Люблю слышать «нет» от женщины, – тихо ответил Николас, касаясь ее волос здоровой рукой.

Но их губы так и не встретились.

– О нет, ничего не выйдет, – сурово бросила Даглесс. – Встать! Я не шучу, Николас, вставай! Ты не улестишь меня сладкими словами и не добьешься своего. Я не попадусь на удочку лести и не стану ждать, пока у тебя начнется гангрена! Сначала вернемся в дом, очистим рану и попросим Гонорию ее зашить.

– Гонорию?

– Она шьет лучше остальных женщин.

– Рука действительно побаливает, – нахмурился он и медленно, нерешительно приподнял голову. Не успела она опомниться, как он быстро, но нежно поцеловал ее в губы.

Они шагом поехали к дому Стаффордов. По мере приближения Даглесс отчаянно пыталась выпрямиться и привести в порядок одежду. К сожалению, и то и другое оказалось невозможным: она слишком устала, а порванное, залитое кровью и заляпанное грязью платье оставалось только выбросить. В дикой скачке она потеряла маленькую, расшитую жемчугом сетку. Кроме того, Даглесс вспомнила, как пробежала мимо леди Маргарет, не ответив на зов, и на ее глазах пинком растворила калитку. В каком виде она предстанет перед достойной женщиной?! Выглядит, как избитая уличная потаскушка, да еще и скачет верхом, задрав юбки чуть не до колен!

– Вряд ли у меня хватит совести показаться на глаза твоей матери, – призналась она Николасу. Тот окинул ее недоуменным взглядом, но, заслышав крики, отвернулся. Оказалось, что один из рыцарей поскакал вперед и новость о чудесном спасении Кита успела распространиться по дому. Леди Маргарет со всеми своими дамами вышла, чтобы встретить сыновей. Даглесс сжалась от страха. Неужели ее опять обвинят в колдовстве?!

Едва Кит спешился, как леди Маргарет обняла старшего сына, после чего вопросительно взглянула на Даглесс.

– Прошу прощения, миледи, – пробормотала та, – за свой вид. Я…

Сжав ладонями лицо Даглесс, пожилая женщина расцеловала ее в обе щеки.

– Для меня ты прекрасна, – благодарно выдохнула она. Даглесс залилась краской смущения и удовольствия.

Леди Маргарет тем временем подступила к Николасу и, бросив взгляд на его руку, крикнула:

– Лекаря!

Но Даглесс проворно втиснулась между матерью и сыном.

– Пожалуйста, миледи, позвольте мне заняться его рукой! Пожалуйста, – прошептала она. – Гонория мне поможет.

Леди Маргарет нерешительно замялась.

– У тебя есть зелье от ран?

– Нет, только вода, мыло и дезинфицирующий раствор. Прошу вас, разрешите позаботиться о нем!

Леди Маргарет взглянула на сына поверх плеча девушки и кивнула.

Добравшись до спальни Николаса, Даглесс продиктовала Гонории список необходимых вещей:

– Самое едкое, самое грубое мыло, которое только у тебя есть, да чтобы в нем было побольше щелочи, котел с кипящей водой, иглы – серебряные иглы, белые шелковые нитки, пчелиный воск, мою дорожную сумку и самое белое и чистое полотно, какое только найдется в этом доме.

Стоило Гонории кивнуть, как три служанки разбежались во все стороны выполнять приказ.

Оставшись наедине с Николасом, Даглесс заставила его отмочить повязку в длинном медном тазике с горячей водой, которую налила из котелка, висевшего над очагом. Он разделся до пояса, и как бы Даглесс ни старалась сосредоточиться на его ране, все же остро ощущала его жаркий взгляд.