Дженнифер Арментроут - Будь со мной

Я перекатилась на бок, и моя правая нога, зажатая в скобке, скользнула ему между ног, и руки прижались к его твердой груди. Прежде чем он успел сказать «нет», я закрыла его рот поцелуем. Поначалу он не ответил, словно обескураженный моей смелостью. Я попыталась вспомнить, доводилось ли мне когда-нибудь первой целовать парня; пожалуй, только раз, в ту ночь после вечеринки. И даже тогда я целовала не его.

Я целовала кое-что другое.

Мой чувственный порыв после столь трагического события оставил неприятное послевкусие, но я старалась не думать об этом, отметая все сомнения.

Его губы, твердые и горячие, казались совершенством. И вот наконец они пришли в движение, подчиняясь мне. Я застонала, когда наши языки встретились, поцелуй углубился, вливая тепло в мое озябшее тело. Желание занялось язычками пламени внизу живота.

Джейс схватил меня за плечи, и предвкушение усилилось, готовое прорваться наружу, когда я почувствовала его возбуждение. Я ожидала, что он притянет меня ближе, чтобы наши тела слились, но… он отодвинулся.

Мои глаза распахнулись.

– Почему?

В темноте черты его лица заострились, посуровели.

– Только не так, Тесс.

Это не то, что я хотела услышать. Я сильнее вжалась в него, и он не смог сдержать стон, от которого боль вспыхнула у меня между бедер. Он содрогнулся, когда я опустила голову, захватывая его нижнюю губу. Я впивалась в ее мякоть губами и зубами, пока его бедра не дернулись навстречу моим. Огонь пробежал по венам, и этого – да, этого – я хотела сейчас. Забыть. Согреться. Жить.

Джейс сделал неуловимое движение, и в следующее мгновение я оказалась на спине, под ним, придавленная его твердью. Меня окатило брызгами восторга. Я выгнула спину и подняла левое колено, впуская его глубже.

– Господи, Тесс… – Он схватил мои запястья, пригвождая к постели. Его грудь резко вздымалась и опускалась. – Мы не будем этого делать.

Я приподняла бедра, чувствуя, как пульсирует его плоть.

– Думаю, он не согласен.

Джейс подавил смех.

Когда я снова попыталась пробиться к нему, он лишь крепче сжал мои запястья.

– Разве ты не хочешь меня?

– Черт, – стиснув зубы, произнес он. – Я всегда хочу тебя. Я хочу тебя уже много лет. Я хочу тебя во всех мыслимых и немыслимых позах. – Он выдержал паузу, упираясь в меня лбом. – Но наша первая близость не будет продолжением того, что случилось сегодня, когда тобою движет лишь желание забыть все, что ты видела и что ты чувствуешь.

С гулко бьющимся сердцем я посмотрела ему в глаза.

– Наша первая близость? – тупо повторила я, словно до меня только сейчас дошло, что мы еще никогда не занимались сексом.

– Я хочу, чтобы ты думала только обо мне. Чтобы ты сосредоточилась на мне, потому что ты хочешь этого, а не потому, что пытаешься сбежать от чего-то, – сказал он и постепенно смягчил хватку на моих запястьях. – Я хочу, чтобы ничто не омрачало того, что будет происходить между нами.

Во мне накопилось слишком много самой разной боли – и душевной, и физической, – но его слова медленно пробивались сквозь ее завесу. Он не сводил с меня глаз, словно ожидая, когда у меня в голове что-то щелкнет. О чем я думала? По моему лицу пробежала рябь смущения.

– Я…

– Не извиняйся, детка. – Он коснулся моего лба сладким быстрым поцелуем и перевалился на бок. – Черт возьми, отказываться от этого – самое трудное, что мне приходилось делать.

Я пыталась держаться, но глаза нещадно жгло. И, когда пролились слезы, я оплакивала не свои неудавшиеся сексуальные эскапады. В этих слезах выплеснулось все, что я чувствовала в этот момент, – сожаление, боль, растерянность и обида. Эмоции сплелись и закружились в безудержном вихре.

Джейс обнял меня, прижал к своей груди, придерживая ладонью затылок. Казалось, он знал причину этих слез и не отпускал меня, пока я не выплакала их до последней капли и не провалилась в сладкое забытье.

Наверное, мы проспали до полудня, потому что, когда я открыла глаза, слабый солнечный свет струился в окно позади кровати.

И мы были не одни.

Что за?..

Паутина сна еще опутывала сознание, но постепенно просыпалось и оно. Мой брат стоял в изножье кровати, и, кажется, у него отвисла челюсть. Мелькнула рыжая макушка Эвери, и большие карие глаза заглянули ему через плечо. Я медленно захлопала ресницами. Что они здесь делают? Это сон? Или ночной кошмар?

Мышца задергалась на скуле Кэма, когда его взгляд скользнул по постели. Я проследила за ним, и у меня округлились глаза. Одеяло сбилось среди ночи, оголив мою левую ногу, уютно устроившуюся между ног у Джейса. Хоть я и знала, что он спал в «боксерах», это не спасало положения. Черт, мы выглядели совершенно голыми. Моя рубашка с чужого плеча предательски соскользнула с моего плеча, и по тому, как я судорожно вцепилась в простыни, можно было предположить, что из одежды на мне больше ничего нет, а обнаженный торс Джейса лишь укреплял эти догадки.

Хуже того, я, можно сказать, лежала на нем.

Проклятье.

Я оцепенела, когда встретилась с Кэмом взглядом. Его голубые глаза полыхнули огнем, и он наконец закрыл рот. Эвери выскочила из-за спины брата и, судя по тому, как она сложила руки под подбородком, еле сдерживала улыбку.

Рука Джейса обвилась вокруг моей талии, прижимая меня ближе. Он повернул голову, носом щекоча мне шею. Он аппетитно зевнул, и шумное эхо разнеслось по комнате.

– Что случилось, детка?

Я онемела.

Тело моего брата налилось свинцом, и это предвещало большую беду.

– Детка?

Джейс замер, но руку с моей талии не убрал, разве что повернул голову, оторвавшись от моей шеи. Он посмотрел в изножье кровати и медленно выдохнул.

На мгновение, казавшееся вечностью, повисло молчание, а потом Кэм взревел:

– Какого черта?!

Более дурацкую ситуацию трудно было придумать.

– Какого черта ты делаешь в постели с моей сестрой? – отчеканил Кэм.

Джейс непринужденно протянул руку и поправил одеяло, накрывая мои ноги.

– Ну, мы спали.

Желваки на скулах Кэма ходили ходуном.

– Голые?

Черт, этого еще не хватало. Чувствуя, как горит лицо, я попыталась подняться, но рука Джейса держала меня стальным обручем.

– Мы не голые.

– Приятно слышать.

Эвери отвернулась, плотно сжимая губы.

– И мы ничего не делали, – сказала я. Столь неуклюжее объяснение резануло слух даже мне.

Джейс взглянул на меня.

– А вот это уже неправда. – У меня остановилось сердце, когда он поднялся с подушек и сел, убедившись, что с меня не соскользнуло одеяло, за что я была ему благодарна. – Мы действительно ничем таким не занимались ни сейчас, ни прошлой ночью, но до этого много чего было. Уверен, что тебе не захочется знать подробности.