Бертрис Смолл - Залог страсти

Но увидев, как мать пытается сдержать слезы, Анабелла взяла себя в руки. Она сделала блестящую партию, особенно для дочери незначительного приграничного лэрда. Особенно учитывая ее скромную внешность. Какой неблагодарной она будет, если откажется от своей удачи!

Она бросилась в объятия матери. Они расцеловались.

– Ну, ма, – мягко пожурила она родительницу. – Не будь похожей на бедную Агги, которая плачет по любому поводу. Я уезжаю к мужу, как и полагается жене.

– Знаю, знаю, – пробормотала леди Энн. – Теперь ты графиня Дун. Я горда и счастлива за тебя. Жаль только, что ты не живешь ближе, дочь моя.

Отец взял ее за плечи, расцеловал в обе щеки и молча кивнул. Анабелла удивилась, поскольку никогда не видела, чтобы Роберт Бэрд полез за словом в карман. Роб обнял ее и прошептал, что если его помощь когда-нибудь понадобится, пусть пришлет гонца с маленьким колечком, которое он надел ей на мизинец правой руки. Анабелла сморгнула выступившие на глаза слезы и кивнула.

На этом прощание закончилось. Джин поспешно подвела новобрачную к белой кобыле, прежде чем семья снова их задержит.

– Это первый подарок от графа.

– Как ее зовут? – спросила Анабелла, легко вскакивая на лошадь.

– Граф сказал, что это вы должны дать ей кличку, – ответила Джин.

– Тогда я назову ее Сноу. Она белая как снег.

Повернувшись, она подняла руку в знак прощания. Какой-то инстинкт заставил ее поднять глаза к вершине башни. На крыше стояли три прелестных сестры. Он льнули друг к другу и махали на прощание. Анабелла ясно различала горестное личико Агнес. Улыбнувшись, она махнула в ответ.

– Вы готовы, миледи? – спросил Мэтью.

– Готова, – кивнула Анабелла, вновь повернувшись, и пришпорила лошадь.

Большой отряд во главе с двумя волынщиками покинул Рэт. За ними ехали повозки с приданым и вещами невесты. Солнце уже поднималось над восточными холмами, почти не проглядывая через сгустившиеся тучи. Такая погода держалась все дни путешествия. Однако им повезло не попасть под дождь.

Они скакали от рассвета до заката, ненадолго останавливаясь в полдень, чтобы дать отдых лошадям. Каждый вечер для женщин возводили небольшой шатер. Еда была холодной, потому что костер привлек бы ночных разбойников, а Фергюссоны предпочитали избегать стычек. Окружающая местность еще носила скорбные следы недавних приграничных войн с Англией, хотя чем дальше путники углублялись на запад, тем меньше этих следов оставалось. Земля по большей части была заброшенной и унылой. Погода была холодной, но вполне сносной.

Наконец в день путешествия, который, по словам Мэтью, должен был стать последним, на безоблачном небе засияло теплое солнце. В воздухе стоял свежий и сильный запах, происхождения которого Анабелла не знала. Лошади побежали живее. Когда она спросила о запахе, Мэтью пояснил, что так пахнет море.

– Никогда не видела моря. Это как озеро? Оно большое?

– Бесконечное, – ответил Мэтью.

– Прекрасное и опасное, – добавила Джин.

– Мы далеко от Дуна? – спросила невеста.

Мэтью огляделся.

– Примерно два часа.

– Да, – согласилась Джин. – Мы скоро остановимся, чтобы Анабелла смогла переодеться в подвенечное платье. На Сноу нужно надеть дамское седло. Графиня должна приветствовать мужа, как подобает леди.

– На холме, не доезжая дороги на замок, есть роща. Это даст мне время послать в Дун гонца, чтобы Ангус узнал о нашем прибытии. А леди тем временем переоденется.

Они достигли условленного места. Вперед вырвался всадник и галопом поскакал по дороге. Солдаты воспользовались возможностью облегчиться и дать отдых лошадям. Мэтью забрал Сноу, чтобы сменить седло на дамское, более подходившее к торжественному случаю. Джин увела Анабеллу глубоко в рощу. Они остались одни. Анабеллу расстраивало, что лучшее платье пропахнет лошадиным потом.

– Не так долго вы будете его носить, – заверила Джин, – а потом я все проветрю.

– После такого долгого пути мне понадобится ванна. От меня несет конским и моим же потом. Жаль, что нельзя встретиться с графом после того, как приму ванну и вымою волосы, чтобы они были свежими и чистыми, – вздохнула невеста, когда Джин стащила с нее сапожки. – Какое прекрасное впечатление я произведу на твоего бедного брата. Мало того, что некрасива, да еще и запах от меня…

Она в отчаянии покачала головой, встала и сняла штаны.

Джин невольно рассмеялась над нарисованной Анабеллой картиной.

– Знаю, вы в трудном положении, миледи, но мой брат Ангус не трус. И не глуп. Он все поймет и, поверьте, вселит в вас уверенность в себе.

– Джин, я не какая-то злосчастная девчонка, воодушевленная собственной значимостью. Судя по обстоятельствам твоего рождения, мы теперь родственницы. Зови меня Анабеллой. Я не привыкла быть «миледи». Это слишком официальное обращение.

– Спасибо, – кивнула Джин. – Наедине мы будем называть друг друга по имени, но на людях вы будете пользоваться уважением, подобающим графине Дун, жене моего брата. Только «миледи».

Джин быстро полюбила молодую женщину. В ней не было ни капли притворства или чванства. Если ее брат так же мудр, каким Джин всегда его считала, отсутствие физической красоты в Анабелле не расстроит его, как только он поближе ее узнает.

Надев юбку, Анабелла уселась на маленький складной табурет, который захватила с собой. Джин расчесала ее длинные темные волосы и свернула элегантным узлом, очень идущим овальному личику Анабеллы, после чего помогла госпоже надеть вышитый лиф и зашнуровала его. Напоследок она прикрепила к волосам девушки маленький светло-серый бархатный берет с узким заостренным орлиным пером, заколотым бляхой клана Бэрдов с орлиной головой в центре.

– Откуда это взялось? – удивилась Анабелла.

– Ваша ма дала мне его перед отъездом. Она велела надеть берет, когда будете въезжать в Дун, и просила никогда не забывать, откуда вы родом. Он просто очаровательный.

Джин отступила.

– Итак, Анабелла, вы готовы?

– Полагаю, что так, – кивнула та, натягивая перчатки для верховой езды.

Женщины вместе вышли из рощи, где ждала Сноу, заседланная новым элегантным дамским седлом. Мэтью помог Анабелле сесть и успокоил кобылу. Молодая женщина перекинула ногу через луку, расправила юбки и взяла у него поводья.

– Ради всего святого, уговори ее улыбнуться, – прошептал Мэтью сестре. – Она такая серьезная маленькая кошечка.

– Она нервничает, – прошептала в ответ Джин. – Скоро ей предстоит впервые увидеть мужа, а он для нее совершенно чужой человек.

Мужчины! Они могут быть такими бесчувственными. Но только не Ангус. Обаяние Ангуса и способность понимать женщин – вот его сильные качества, как вскоре предстоит узнать Анабелле. Долго ей нервничать не придется!