Элоиза Джеймс - Три недели с леди Икс

Он был плоть от плоти Восточного Лондона и согласился бы ловить форель, лишь если бы ему угрожала голодная смерть. К тому же с детства – того самого бесприютного детства – он терпеть не мог воду. По доброй воле он никогда бы не вошел в речку, а уж о том, чтобы нырнуть на самое дно, и речи быть не могло…

– А вот я люблю рыбалку!

Вэндер потянулся к свежей льняной рубашке – его камердинер оставил стопку на изящном стуле.

– И это хорошо: ведь я пригласил Летицию с родителями к себе в деревню на пару дней, и ты мог бы сопровождать нас, а заодно и наловить рыбки себе на ужин. Мне предстоит убедить матушку Летиции смириться с моим… сложным происхождением, а твое присутствие послужит для нее доказательством того, что я вхож в нужные круги. Надеюсь лишь, что до сих пор вы не встречались…

Вэндер кинул скомканную рубашку, метя в голову Торна, но промахнулся – та упала на пол. А Торн уже шел к дверям.

Ему еще предстояло спасти свою фабрику.

Индия, извинившись, отвергла приглашение на дружеское чаепитие с Дибблширами – к чему было рисковать? Вдруг его светлость вновь затеет пламенные признания? Вместо чаепития они с крестной уединились в маленькой гостиной, где Индия принялась распечатывать почту, присланную камердинером Аделаиды с лакеем. И все письма буквально молили о помощи: кому-то надо было привести в порядок захламленный дом, превратить устаревшую столовую в модную, даже спасти с помощью ее искусства чей-то брак!..

Однако Индия писала одно за одним послания с вежливыми извинениями, свято помня свое намерение выйти замуж. Она отвергла даже предложение секретаря самого регента – он просил переделать его личные покои в Брайтоне. Единственным по-настоящему серьезным искушением стало послание от герцогини Вилльерз. Элеанор была старше Индии, сыночку ее сравнялось уже восемь лет, но, невзирая на эти различия, их связывала нежная дружба. Элеанор обладала гибким умом, была начитанна и мудра, при этом начисто лишена жестокости, свойственной порой аристократкам, – Индия искренне восхищалась ею и обожала подругу.

У Элеанор было все то, о чем мечтала Индия, – даже время на то, чтобы запоем читать, о чем Индия тосковала с самого детства. Когда-нибудь, мечтала девушка, она пригласит Элеанор и прочих ее друзей в собственный загородный дом… И они станут проводить долгие часы в тени плакучей ивы, беседуя о литературе. К тому времени она в совершенстве овладеет грамматикой и уже не будет путать слова «одеть» и «надеть», не говоря уже о многом не столь существенном…

Однако сейчас Элеанор просила оказать ей особую услугу.

– Скажи, Аделаида, мы встречались с сэром Тобиасом Дотри, когда были у герцога Вилльерза?

Крестная отставила чашку с чаем.

– Нет, он тогда как раз был в Шотландии. Но ты наверняка наслышана о Дотри. Он – старший из незаконных отпрысков Вилльерза, и, как поговаривают, владеет пятью фабриками и едва ли не богаче царя Мидаса.

– Постой, не он ли изобрел доменную печь или нечто в этом роде?

– Именно он, дорогая. А потом продал свое изобретение за десять тысяч фунтов. Признаюсь честно, я от души сочувствую герцогским бастардам. Наверняка это ужасно: быть воспитанным как истинный лорд или леди, рассчитывать на достойный брак… Но кто отважится выйти за незаконнорожденного? Или жениться на незаконной дочери, пусть даже и самого герцога? Впрочем, я слышала, будто ее светлость герцогиня обеспечивает им необычайно щедрое приданое.

Индия понимала, что рассуждает цинично, но здравый смысл заставлял предположить, что эти девушки и впрямь обретут весьма достойных спутников жизни…

– Дотри не похож на прочих, – продолжала Аделаида. – Он куда грубее. Полагаю, он жил просто-напросто на улице, когда Вилльерз наконец его отыскал. К тому времени мальчишке было уже двенадцать. Элеанор так и не удалось сделать из него вполне цивилизованного человека…

– Почему я никогда не встречала его? – спросила Индия.

Она регулярно бывала на разнообразных приемах в Лондоне – за исключением, пожалуй, бала дебютанток. Впрочем, она придерживалась мнения, что королеве было ничуть не интереснее встретиться с ней, Индией, чем Индии – с королевой.

– Он деловой человек. И, полагаю, знает свое место.

– Что ж, похоже, ему не удается начисто избегать общества, – сказала Индия. – Элеанор пишет, что он ухаживает за Летицией Рейнзфорд.

– Да ну? – Рот Аделаиды округлился от изумления. – Интересно, где он ухитрился повстречать Лалу? Она чудо какая хорошенькая – родители в свое время, видно, вовсю старались! А прежде чем вступить в брак, леди Рейнзфорд была одной из любимых фрейлин королевы.

– Все дело в деньгах? – предположила Индия.

– Деньги – это далеко не все!

Аделаиде легко было высказываться в таком духе – ведь она никогда не считала денег. Детство же Индии прошло в захудалом, буквально разваливающемся на глазах родительском имении. И, по ее мнению, деньги были главным в жизни. Да что там, они были почти всем…

– Что она пишет?

Индия развернула письмо:

– Она начинает с того, что Теодор недавно впервые выиграл у отца в шахматы, отчего оба были невероятно счастливы…

– Боже правый, ребенку ведь всего восемь!

Индия кивнула.

– А еще вот что она пишет: «Знаю, насколько ты востребована, однако все равно пишу тебе в тщетной надежде… Старший сын его светлости, Тобиас Дотри, не так давно приобрел имение за городом, именуемое Старберри-Корт, которое отчаянно нуждается в обустройстве. Сейчас он ухаживает за мисс Летицией Рейнзфорд и хочет, чтобы к моменту визита ее родителей особняк был в полной готовности принять высокородных гостей. Естественно, я сказала ему, что ты – единственная, кому можно бестрепетно доверить столь деликатную миссию».

– Элеанор не в восторге от перспективы этого союза, – объявила Аделаида. – Ах, как занятно! Полагаю, это означает, что и герцог того же мнения.

– С чего это вдруг ты это вообразила, крестная?

– Будь Элеанор счастлива в преддверии этого брака, она так прямо бы и написала. К тому же она называет Летицию полным именем, а не милым домашним имечком «Лала».

– Я видела эту девушку лишь однажды – мне показалось, она необычайно мила.

– Спору нет, она красива, но не слишком умна, – отрезала Аделаида. – Думаю, именно в этом причина скрытого неудовольствия герцогской четы. Вероятно, именно недалекость невесты заставила ее родителей смириться с незаконнорожденным будущим зятем. Как, ты сказала, называется его новое имение?

– Старберри-Корт.

– Да это же загородная резиденция покойного графа Джаппа! Боже, он наверняка задрапировал стены ярко-алым камчатным полотном, а с ним вместе проживало не менее дюжины итальянок! Причем итальянок самого… низкого пошиба! К тому же он обожал давать… ну, особенные балы. По крайней мере так говорят. Причем никто не признается в том, что бывал у него, однако все до единого осведомлены о подробностях, вплоть до самых мельчайших!