Дженнифер Арментроут - Жду тебя

– Спасибо, что помогла мне, Эвери.

– Не за что, – сказала я. – Рада, что моя помощь пригодилась. – И это было правдой. – Мне было весело.

Миссис Гамильтон улыбнулась мне, хотя ее глаза были грустными.

– Послушай, дорогая, ты всегда можешь приезжать к нам на праздники. Мне вечно не хватает помощников на кухне.

Я пробормотала слова благодарности. Когда я повернулась, то увидела Кэма на пороге. Я не знала, давно ли он там стоит, слышал ли что-то из нашего разговора, но задумчивый взгляд на его заспанном лице подсказывал, что он услышал немало.

Невооруженным глазом было видно, что Тереза и Кэм очень близки и по-настоящему заботятся друг о друге. Вместе они составляли гремучую смесь, постоянно подкалывали друг друга, создавали вокруг себя много шума и суматохи.

Тереза была женской копией Кэма – высокая, ослепительно красивая, жгучая брюнетка с ярко-голубыми глазами. Обладая фигурой профессиональной танцовщицы, она буквально кипела энергией.

К моему великому облегчению, Тереза оказалась очень милой. Я боялась, что она может невзлюбить меня по какой-то, одной ей известной, причине, но она нежно обняла меня.

В семье Гамильтонов объятия были просто в порядке вещей.

Все собрались в бильярдной, а потом мы с Терезой поднялись наверх помочь Дэни приготовить гарнир для праздничного стола, и это было как нельзя кстати, потому что Кэм с отцом завели разговор об охоте, и я внутренне съежилась.

Наблюдая за тем, как мать и дочь сообща готовят, весело смеются, я испытывала странное чувство. Они были словно из другого мира; такие семьи я видела только в вечерних сериалах. Я завидовала их отношениям, но в то же время спокойно принимала то, что между мной и моей матерью никогда не будет ничего подобного.

Мы уже сидели за столом, но Тереза словно приклеилась к своему мобильнику, постоянно набирая эсэмэски.

– Кому ты все пишешь? – строго спросил Кэм, подкладывая себе горку сладкого картофеля.

Тереза ухмыльнулась.

– Не твое дело.

– Я твой брат, так что это мое дело.

Ого. Я проследила за ними взглядом и заметила, как недовольно прищурился Кэм, уставившись на сестру.

– Мам, скажи своей дочери, что это неприлично строчить эсэмэски за столом.

Миссис Гамильтон выгнула бровь.

– Но это же никому не мешает.

Кэм толкнул мою ногу коленом, что проделывал каждые пять минут, с тех пор как мы сели.

– Это ранит мою душу.

Я закатила глаза и пихнула его коленкой в ответ.

– Какая печаль, – съязвила его сестра, убирая телефон со стола. – Расскажи лучше, Эвери, как ты оказалась в Западной Вирджинии.

– Просто захотела сменить обстановку, – пробормотала я, ковыряя вилкой в картофельном пюре. – Моя семья родом из Огайо, так что Западная Вирджиния показалась мне подходящим местом.

– Если честно, я бы выбрала Нью-Йорк или Флориду, или Вирджинию, или Мэриленд, или… – Защебетал ее телефон, и она тут же отвлеклась, как ребенок на блестящую игрушку. Схватив трубку, Тереза расплылась в улыбке.

Кэм снова толкнул меня коленом, и его глаза стали узкими щелками. Он потянулся за индейкой, но вдруг извернулся и резким движением выхватил телефон у сестры.

– Эй! – крикнула она. – Отдай!

Кэм привалился ко мне, уклоняясь от сестры, которая пыталась отобрать у него телефон. Он был неумолим.

– Кто такой Мерфи?

Мистер Гамильтон покачал головой.

– Не твое дело! Черт возьми, – огрызнулась Тереза. – Верни мне телефон.

– Верну, когда скажешь мне, кто такой Мерфи. Твой бойфренд?

Ее щеки пылали, и я подумала, что Кэм слегка перебарщивает в своей заботе о сестре. Он убрал телефон за спину и подождал, пока она сядет на место.

– Мам, – надулась Тереза.

– Кэм, отдай ей телефон. – Кэм не послушался, и его мать улыбнулась. – Мы знакомы с Мерфи. Он очень хороший мальчик.

Кэма это, кажется, не убедило, и мне вдруг стало интересно, не кроется ли за этим нечто большее. Я посмотрела на Терезу – в ее глазах уже блестели слезы. Я тут же уткнулась в свою тарелку.

– Он действительно очень хороший, и он мне нравится, – произнесла она тихим голосом.

Кэм фыркнул.

– Это не повод…

– Он – не Джереми, – вдруг вмешался мистер Гамильтон, серьезный и мрачный. – Верни ей телефон.

Кэм выглядел так, будто собирался держать этот телефон при себе до конца своих дней, и если до сих пор в этом доме все было спокойно и гладко, теперь сгустились тучи и запахло грозой. Я скользнула рукой под стол и сжала его ногу. Он был настолько удивлен, что ослабил хватку, и я сумела вытащить у него трубку.

– Эй! – возмутился он. – Так нечестно.

Я усмехнулась и, протянув руку у него за спиной, передала телефон Терезе.

– Извини.

– Спасибо, – сказала Тереза, и я была уверена, что одним простым жестом завоевала ее дружбу навек.

По выражению лица Кэма нетрудно было догадаться, что меня ждет расплата.

– Я хочу встретиться с этим Мерфи, – сказал он, поворачиваясь к сестре.

Тереза громко вздохнула.

– Хорошо. Скажи, когда.

Вот это да. Я никак не ожидала, что она так легко уступит его требованию. Мой взгляд скользнул по их лицам, и, если внешне Кэм был как будто спокоен, обозначившиеся желваки выдавали внутреннее напряжение. Разговор вернулся в прежнее русло, но что-то неуловимо изменилось в атмосфере за столом.

Или, возможно, во мне говорила паранойя.

После пиршества мы с Кэмом остались в столовой одни, убирая посуду.

– У твоей сестры все в порядке? – спросила я.

Кэм рассмеялся, но глаза его оставались серьезными.

– Все в рамках закона. Пойдем сразимся на бильярде, – сказал он и, схватив меня за руки, потащил к лестнице, ведущей в подвал. – Готов спорить, ты меня обыграешь.

– Не уверена. – Но я не стала сопротивляться и последовала за ним.

– О, ты еще не знаешь, как я играю.

Я засмеялась.

– А как же тарелки и…

Кэм так резко остановился, что я налетела прямо на него. Его руки легли на мои бедра, и он прижался ко мне лбом.

– Забудь об этих тарелках. Пойдем со мной, милая.

О черт. Разве можно было ему отказать?

Я только что переоделась в пижаму и юркнула под одеяло, и тут раздался тихий стук в дверь. Я приподнялась на локте. Сердце подпрыгнуло, когда в дверь заглянул Кэм.

– Привет, – сказал он, и легкая усмешка тронула его губы.

– Привет. – Единственное слово вырвалось у меня то ли шепотом, то ли хрипом.

Улыбка.

– Хотел пожелать тебе спокойной ночи.

Во мне все затрепетало. Я вцепилась в пуховое одеяло.

– Ты уже пожелал мне спокойной ночи.

– Да, действительно. – Он вошел в комнату, и мой взгляд скользнул по его фигуре. Кэм украшал собой даже обычную серую рубашку с фланелевыми пижамными брюками.