Оливия Дрейк - Долг и страсть

Однако сама она не хотела посвящать себя такому занятию. Ибо предпочитала активный образ жизни, и ей не нравилось сидеть… и ждать чего-то.

Отказавшись от намерения оставаться в постели в ожидании Алекса, Лора откинула покрывало и спустила голые ноги на мягкий ковер. Затем подошла к окну и, раздвинув светло-зеленые шторы, окинула взглядом темный сад позади дома. Зеленовато-синие сумерки распространились до самого горизонта, и лишь небольшие огоньки светились в соседних домах.

В это время члены общества обычно готовились к балам и разным вечеринкам, которые, как правило, начинались не раньше десяти часов. Удивительно, что пока аристократы будут танцевать и сплетничать по поводу скандального бракосочетания графа Копли с пресловутой мисс Фолкнер, она и Алекс будут лежать в постели в объятиях друг друга, занимаясь новыми для нее интимными вещами.

Мысли Лоры сосредоточились на вступлении в супружеские отношения. Она, в общем, представляла, что происходит между мужем и женой, но без подробностей, и жаждала узнать все об этом. Любопытство вызывало у нее волнение в крови и нетерпение, которое трудно было умиротворить.

«Где же мой муж?»

Лора подошла к изысканному письменному столу рядом с камином и села в кресло с прямой спинкой. Поверхность стола из древесины вишневого дерева блестела в свете свечей. Если бы она взяла с собой необходимые принадлежности, то могла бы заняться рисованием эскизов.

Открыв единственный ящик, Лора почувствовала себя воровкой, покушающейся на чужие вещи, хотя и помнила, что теперь в этой комнате все принадлежало ей.

Внутри маленького ящика лежала аккуратная пачка почтовой бумаги с тисненым гербом рода Копли. Она обнаружила также сургуч, серебряную чернильницу и набор гусиных перьев. Не найдя карандаша, она просунула руку до самого конца ящика на случай, если карандаш закатился туда.

Однако вместо этого ее пальцы нащупали небольшой овальный предмет. Она достала его и, поднеся к свету, с удивлением обнаружила, что это миниатюра. Защитное стекло было разбито, и несколько трещин оказались прямо над маленьким портретом.

Несмотря на трещины, Лора смогла различить изображение пожилого джентльмена с суровыми чертами лица, твердым подбородком, темными глазами и волосами, поразительно похожего на Алекса.

Был ли это прежний граф, отец Алекса? Несомненно, так и есть.

Но почему стекло повреждено? Может быть, мать Алекса уронила эту миниатюру, а потом положила ее в ящик, чтобы позднее восстановить? Или в гневе швырнула ее на пол и затем спрятала поврежденную вещь?

Леди Жозефина говорила, что родители Алекса часто ссорились. «Меня шокировало то, как они кричали друг на друга! Должна сказать, в то время Александр был свидетелем их многочисленных ссор…»

В другом конце спальни с щелчком открылась дверь. Лора вздрогнула и с виноватым видом положила миниатюру на место. Она закрыла ящик и, повернувшись в кресле, посмотрела через плечо.

В спальню вошел Алекс.

Ее сердце учащенно забилось. Он сменил свой свадебный наряд на просторную шелковую рубашку поверх домашних брюк. Его ступни были голыми, и Лора внезапно вообразила, как он взбирается на пиратский корабль с ножом в зубах.

Алекс прошел на середину комнаты и остановился, внимательно глядя на нее.

– Прости, пожалуйста, за задержку, – сказал он обычным сдержанным тоном. – Мне с трудом удалось выставить Льюиса за дверь. Когда мой кузен начинает разглагольствовать на тему военной истории, его невозможно…

Он замолчал, когда Лора встала с кресла и сделала несколько шагов к нему. Его взгляд остановился на ее ночной рубашке. Под ней не было другой одежды. И Лора запоздало осознала, что огонь в камине позади нее позволяет Алексу видеть сквозь тонкий материал ее фигуру.

Она покраснела с головы до ног. Должно быть, ей, как порядочной жене, следовало ждать его в постели, укрывшись покрывалом до подбородка. Однако ей нравилось, что лицо его выражало восторг.

Эти мысли стремительно пронеслись в ее голове. Поскольку Алекс, казалось, застыл на месте, Лора решила сама проявить активность. Почему бы нет? Ведь теперь они муж и жена.

Она двинулась вперед, умышленно покачивая бедрами.

– Военная история, говоришь? Неужели ты счел это более интересным, чем твоя невеста?

– Нет! Просто я подумал, что тебе требуется время, чтобы… сделать то, в чем обычно нуждаются женщины.

Подойдя к нему, Лора приложила ладони к его груди. Тепло его кожи проникло сквозь тонкий материал рубашки.

– Я нуждаюсь в тебе, Алекс. Только в тебе, – тихо сказала она хрипловатым голосом. – И мне не нравится ждать.

К ее удовольствию, она мгновенно оказалась в его объятиях, и губы Алекса прильнули к ее губам. Он яростно целовал Лору, не оставляя сомнений в своем страстном желании. Она от всего сердца отвечала на его страсть. При этом его руки скользили вверх и вниз по всему ее телу, обхватывали бедра и прижимали к себе так крепко, что она не могла не чувствовать твердость мужского естества. Подчиняясь инстинкту, Лора слегка отклонила бедра, чтобы удовлетворить женское любопытство.

Из груди Алекса вырвался стон, и он снова прижал Лору к себе, тяжело дыша ей в волосы. Своей грудью она чувствовала глухие удары его сердца.

– Достаточно, – прошептал он. – Нет необходимости спешить. Впереди у нас целая ночь.

С этими словами Алекс поднял ее, и она прильнула к нему, вдыхая пряный мужской запах. Он отнес ее к мягкому креслу у камина, где сел и усадил Лору себе на колени.

Она расслабилась в его объятиях. Ей нравилось ощущать его мускулистое тело, однако его поступок удивил ее.

– Почему не… на кровать?

– Подожди немного, – сказал он и поцеловал ее в лоб. – Я очень долго ждал этого момента, когда смогу держать тебя вот так. Я не хочу торопиться.

– Но если мы очень хотим друг друга…

– У нас будет время для взаимного наслаждения. Доверься мне, Лора. Я хорошо знаю, чего ты хочешь.

На этот раз его самоуверенность не вызвала у нее раздражения. Она доверяла Алексу, по крайней мере в том, что касалось брачных отношений. Поймав его руку, она прижалась губами к его ладони.

– В таком случае, пожалуйста, не медли.

Алекс усмехнулся.

– Как пожелаете, миледи.

Он осыпал ее поцелуями, отчего она растаяла, как воск, готовая подчиниться его опытным рукам и губам. Жар в его темных глазах вызывал у нее дрожь во всем теле. Расстегнув ряд изящных перламутровых пуговиц на корсаже ее рубашки, он просунул руку внутрь и, обхватив ладонью одну из ее грудей, начал медленно поглаживать большим пальцем сосок, доставляя ей невероятное удовольствие.

– О Алекс, это то, чего я хотела, – прошептала она.