Тина Ребер - Любовь не по сценарию

Я с благоговением смотрела, как он целиком отдается музыке, и не могла отделаться от запретных мыслей. Я представляла себе, как отбираю у него гитару, забираюсь к нему на колени и страстно целую, а он сильными руками держит меня за бедра. Воображала вкус его языка. Я чувствовала, что крайне возбуждаюсь от одних фантазий об этом.

– Что скажешь? – спросил Райан, когда допел.

Правда была в том, что я испытывала томление в местах, давно молчавших.

– Это было… завораживающе. Мне очень понравилось.

Лицо Райана осветилось широкой улыбкой.

Когда он отвернулся, чтобы поставить гитару на место, я проскользнула в ванную, притворила дверь и привалилась к косяку.

Надо было взять себя в руки. Весь он был чересчур нереальным. Мне ничего не стоило безумно, бесповоротно влюбиться в этого человека. Каждое проведенное с ним мгновение приближало меня к состоянию, из которого нет возврата. Сердце мое бешено колотилось, в жилах пульсировала кровь, и я испытывала легкое головокружение. Дыши глубже, Тарин. Пощади себя! Остановись! Едва он уедет из Сипорта, ты больше никогда его не увидишь .

Я вела с собой мысленную войну: позволить себе увлечься – капитулировать, и будь что будет – или прекратить все немедленно, тем самым избежав опустошительной и неизбывной душевной муки? Я сознавала, что совершенно неспособна на случайную интрижку с ним, и, хотя в тот момент не могла разрешить эту дилемму, понимала, что скоро придется сделать выбор.

Когда я вернулась, Райан собирал свои вещи, и нам было пора уходить. Я страшно не хотела с ним расставаться – лучше бы схватить его за руку и утащить в спальню. В войне побеждала страсть.

Но он был должен уйти. У него существовали обязательства. Я нехотя взяла ключи от машины, и мы пошли к двери.

Райану удалось незаметно шмыгнуть в салон. По пути мы почти не разговаривали. Наверное, он был слишком захвачен нашей секретной операцией, а я продолжала вести внутреннюю полемику.

Мы встретились с его водителем на пустой парковке местного текстильного предприятия, где негде было спрятаться никакому фотографу. Отсюда шофер должен был доставить Райана на съемочную площадку.

Тот повернулся ко мне, чтобы попрощаться. Прикоснувшись к моему лицу, он поблагодарил меня за чудесное утро.

– Позвоню тебе позже, хорошо?

Я с улыбкой кивнула, ибо на большее мой смятенный разум был не способен.

Выскользнув из моего автомобиля, Райан юркнул в открытую дверь поджидавшей машины. Я помахала ему на прощание.

Когда я вернулась домой, Пит уже прибыл и выгружал из фургона коробки.

– Стейки я положил в холодильник, а спиртное в задней комнате, – сообщил он.

Я зашла за стойку и вставила в кассовый аппарат ящик с наличкой.

– Да, а прочим кейтерингом займется Тэмми. Мы все закупили по списку, так что к веселью укомплектованы.

– Спасибо, Пит. Вы с Тэмми просто чудо. Денег хватило или я вам что-то должна?

– Креветки оказались дороже, чем рассчитывали, но мы все же не превысили бюджет. Осталось около сорока долларов.

– Возьми себе. Бензин тоже стоит денег. Я просто счастлива иметь таких друзей, – широко улыбнулась я.

– С тобой что-то не так? – спросил Пит.

Я не знала, что сказать и как объяснить свое настроение.

– Эй, в чем дело? – Увидев, что я отвернулась, он зашел за стойку. – Я знаю, что в последнее время у тебя… многое изменилось. Может, расскажешь?

Я не могла лгать ему в глаза – ни словом. Пит был мне почти как брат. Он знал меня достаточно хорошо, чтобы почуять неладное.

– Я сильно увлеклась им, Пит. Не могу больше с этим совладать. Пыталась быть ему другом, но я хочу его. Никогда так не желала мужчину. А теперь боюсь, что все кончится величайшим крушением в моей жизни.

Пит дружески облапил меня.

– Знаешь, когда Томас тебя обманывал, мне хотелось его убить. Ты такая клевая и достойна только лучшего. Ты заслуживаешь счастья, Тарин. Не все такие, как Томас. Даже учитывая, что Райан… ну… он кажется классным мужиком.

Я поняла, что Пит не хочет произносить слов «знаменитость» или «звезда», и отступила на шаг. Для меня «знаменитость» означала «недоступность».

– Дай для начала бедняге шанс. Человек бывает сам себе враг, – ворчал Пит. – Да, если не рисковать, то и шишек не набьешь. Но в этом, лапа, и состоит жизнь. Испытать и хорошее и плохое – и как бы ни повезло, заработать боевые шрамы, которые в итоге залечиваются.

– Пит, как только закончатся съемки, он уедет. Зачем ему здесь оставаться? – Я тяжело вздохнула при этой мысли, самой печальной из всех. – И что мне делать? Поднести ему свое сердце на блюдечке, а потом от всего отказаться? И как это получается, что у всех парней, на которых я западаю, растут шипы?

В ту же секунду я вздрогнула: в кармане проснулся мобильник.

– Кстати о шипах.

На дисплее высветилось новое сообщение. Прочитав его, я усмехнулась.

Мне нужна клейкая лента.

Для чего? – набрала я.

ББ снова закатила истерику – ей не нравится костюм.

Нахмурившись, я быстро написала:

А в трейлере запереть?

Хорошо бы.

Она придет завтра?

К сожалению, да. Кстати, я отлично выспался – лучший сон за последнее время.

Пальцы мои порхали: Врун.

Это правда! – высветилось на дисплее, и я улыбнулась.

Завтра в 5? – напечатала я.

А сегодня вечером не хочешь?

Я не смогла ответить ему. Мне страшно хотелось его увидеть, но чувство самосохранения во весь голос кричало: «Нет!»

Скажи я ему: «Конечно, приходи и залезай ко мне в постель» – сочтет ли он меня легкой добычей?

Скажи я: «Нет, я хочу серьезных отношений, а не мимолетной интрижки» – уйдет ли к другой?

Зачем я мучилась? Вспомни, Тарин, что через несколько недель он исчезнет из этого города и твоей жизни .

А разве то, что он популярен и известен, лишает его возможности покорить мое сердце? Ну это просто глупо. Каждый раз, оказавшись со мной в одной комнате, он парализует мою волю, так что ему не приходится особо стараться завоевать мою любовь.

Может быть, когда-нибудь, состарившись и поседев, я расскажу внукам историю о моем безумном сексе с кинозвездой .

Может быть, мое имя мелькнет в аннотации под его именем на каком-нибудь сайте Райана Кристенсена. «Октябрь: переспал с глупой девицей из Род-Айленда, а вскоре встретил свою будущую жену-кинозвезду, и у них родились голубоглазые детишки» .

Я привыкла видеть все либо черным, либо белым. Приняв решение, я старалась следовать ему. Но с тех пор, как в мою жизнь вошел этот мужчина, мое существование наполнилось полутонами: «а что, если».

Одно я знала наверняка: если я поддамся ему, то буду хотеть его снова и снова. Мне будет не пережить однократную связь. Одного касания его ноги было достаточно, чтобы вызвать у меня желание, а нынешним утром, когда он переплетал наши пальцы и прижимался ко мне, я могла думать только о том, как мы займемся любовью.