Эбби Глайнс - Когда тебя настигнет судьба

– Блэр, я буду для тебя тем, кем ты разрешишь мне быть. Только прошу, не вычеркивай меня снова из своей жизни.

Я кивнула. Хорошо. Какое-то время мы побудем друзьями, а потом… потом я расскажу ему о ребенке. Раш либо открестится от нас, либо станет частью нашей жизни. В любом случае мне необходимо подготовиться. Я бы никогда не допустила, чтобы у моего малыша было что-то общее с родней Раша. Это не обсуждается. Я ненавидела ложь, но сама была вынуждена пойти на обман. Хотя бы на первых порах…

– Хорошо, – сказала я, решив больше ничего не говорить.

Веки у меня стали тяжелыми – сказалась бессонная ночь и то, что я решила отказаться от кофе. Я закрыла глаза.

– Сиди спокойно, моя милая. У тебя голова не держится, так и шею недолго свернуть. Я только опущу сиденье.

Теплое дыхание щекотало мне ухо, и я вздрогнула. Услышав его нежный голос, я повернулась, но проснуться до конца не смогла. Потом я почувствовала мягкое прикосновение к губам и снова провалилась в сон.

Меня разбудил голос Раша.

– Просыпайся, соня, мы на месте, и я не знаю, куда ехать дальше, – сказал он и тихонько сжал рукой мою коленку.

Я потерла глаза и обнаружила, что лежу на спине, а Раш с улыбкой смотрит на меня сверху вниз.

– Не мог же я допустить, чтобы ты шею свернула. И потом – ты так сладко спала, я хотел, чтобы тебе было удобно.

Он отстегнул ремень безопасности и потянулся через меня, чтобы нажать на кнопку моего сиденья.

Спинка выпрямилась, и я увидела перед собой единственный светофор Самита, штат Алабама.

– О, прости, я проспала всю дорогу. Скучная вышла поездка.

– Я поймал другую волну, так что все нормально, – с усмешкой отозвался Раш и снова посмотрел на светофор. – Куда дальше?

– Прямо, пока не увидишь большую фанерную вывеску красного цвета «Свежие продукты и дрова», за ней сверни налево. Нам нужен третий дом по правую сторону, но это еще мили через полторы после поворота. А через четверть мили дорога будет уже из гравия.

Раш следовал моим инструкциям, мы почти не разговаривали. Я еще не до конца проснулась, и меня снова подташнивало. Вероятно, из-за того, что я ничего не ела. Бети дала мне с собой крекеры, но доставать их из сумки и жевать при Раше я постеснялась. Соленые крекеры легко могли выдать мое положение.

К тому времени, когда мы вырулили на подъездную дорожку к дому Бабули Кью, я покрылась холодным потом. Я понимала, что, если немедленно что-нибудь не съем, меня стошнит. Из машины я выскочила прежде, чем Раш успел увидеть мое лицо – оно наверняка было зеленым, ну или, как минимум, бледным.

– Мне пойти с тобой или подождать здесь? – спросил Раш.

Перед домом Бабули стоял грузовик Кейна.

– Э-э… наверное, лучше, если ты подождешь, – ответила я.

Я не хотела, чтобы Раш и Кейн снова подрались. А еще я боялась, что Кейн проболтается о моей беременности. Захлопнув дверцу «ровера», я направилась к дому.

Кейн открыл сетчатую дверь и вышел на крыльцо еще до того, как я успела шагнуть на первую ступеньку. По его лицу было видно, что он обеспокоен и зол одновременно.

– Что он там делает? Привез тебя домой, теперь может проваливать, – прорычал Кейн, глядя мимо меня на Раша.

Да, хорошо, что Раш остался в машине. У меня свело желудок, я с трудом сдерживала тошноту.

– Он там, потому что он меня повезет обратно. Успокойся, Кейн. У вас нет никаких причин для драки. Ты – мой друг, и он тоже мой друг. Давай зайдем в дом. Мне надо собрать вещи.

Кейн пропустил меня вперед, потом вошел сам и закрыл за собой дверь.

– Ты хочешь сказать, что вернешься в Розмари вместе с ним? Тот тест оказался положительным? Значит, ты бежишь обратно к нему даже после того, как он разбил тебе сердце? Блэр, ведь всего три недели назад ты приехала сюда несчастная и сломленная. Я позабочусь о тебе. Я смогу, поверь мне.

Я подняла руки, прося его замолчать.

– Кейн, это никак не связано с моей беременностью. Он просто вызвался меня подвезти, по-дружески. Да, раньше мы были больше чем друзья… так случилось. Но это все в прошлом. И я бежала не к нему. В Розмари меня снова взяли на работу, поживу с Бети какое-то время. А потом уеду в другое место и начну все сначала. Здесь я остаться не могу.

– Почему не можешь? Черт, Блэр, я женюсь на тебе хоть сегодня. Никто ни о чем не станет спрашивать. Я люблю тебя. Люблю больше жизни. Я облажался, когда мы были детьми. А Келли… она ничего для меня не значит. Она просто девчонка, с которой я проводил время. Мне никто не нужен, кроме тебя. Я столько лет тебе это говорю, пожалуйста, услышь меня, – умолял Кейн.

– Кейн, перестань. Ты – мой друг. То, что между нами было, давным-давно умерло. Я застала тебя с девчонкой, и та ночь все изменила. Ты мне дорог, но я не люблю тебя и больше уже никогда не полюблю. Мне надо собрать вещи, я должна начать жить своей жизнью.

Кейн ударил ладонью по стене.

– Не говори так! Ничего не кончено. Ты не можешь вот так просто взять и уехать. Как ты будешь жить совсем одна? Это опасно! – Кейн замолчал на секунду, а потом спросил: – Ты беременна?

Вместо ответа, я молча прошла в комнату, где меня поселила Бабуля, и начала собирать вещи.

– Он знает? Этот сынок рок-звезды хотя бы собирается взять на себя ответственность? Он – обманщик, Би. Ребенок родится, и он сразу сбежит. Ему такое не потянуть, ты сама знаешь. Черт, это же дураку понятно. Он и сам ведет себя как рок-звезда. Я видел его дом на побережье. Такие, как он, всегда сбегают от трудностей. Они все – трусы и слабаки. Может, я и облажался, но я никогда не сбегу. Я всегда буду рядом.

Я обернулась и посмотрела ему в лицо:

– Он не знает, понятно? Я даже еще не уверена, что скажу ему. И я не хочу, чтобы обо мне кто-то заботился. Сама справлюсь. Я могу за себя постоять.

Кейн открыл рот, чтобы что-то возразить, но тут в комнату вошла Бабуля. Я и не думала, что она дома.

– Хватит ее упрашивать, Кейн. Сам кашу заварил, сам и расхлебывай. За свои поступки надо отвечать. Блэр пойдет дальше, ее жизнь продолжается. Она уже доказала нам всем, что может ходить в школу и ухаживать за больной мамой. Блэр способна о себе позаботиться, – сказала Бабуля Кейну, потом повернулась ко мне с грустной улыбкой: – У меня сердце разрывается, когда я думаю о том, что ты, такая молоденькая, опять одна вынуждена бороться за свою жизнь. Но ты знай – эта комната всегда ждет тебя. Ты решила уехать, я благословляю твой выбор. Только бы у тебя все было хорошо. – Бабуля подошла ко мне и крепко обняла. – Я люблю тебя, как родную, – шепнула она мне на ухо. – И всегда любила.

У меня глаза защипало от слез.

– Я тоже тебя люблю.

Бабуля отпустила меня и шмыгнула носом.

– Не пропадай, звони, – сказала она и пошла к выходу из комнаты, но потом остановилась и посмотрела на меня. – Любой мужчина заслуживает того, чтобы знать о своем ребенке. Даже если он не собирается стать частью жизни малыша, он должен знать о том, что стал отцом. Подумай об этом.