Хельга Петерсон - Дыши мной

– Ну так что? Дать трубку?

Джемма зажала пальцами переносицу.

– Не отвлекай её, я позже перезвоню.

– Ладно, – бросила мама. – Тогда я побежала.

– Пока.

Вызов прервался, в кухне снова стало тихо. Глаза остались закрытыми. В сознание снова начал прорываться только стук дождя. «Бам-бам-бам». Прямо в мозг. Невыносимо. Джемма взвилась со стула, тот покачнулся на деревянных ногах и чудом не завалился на спину. Она схватила кофе и метнулась к арке. Разобрать скопленный Престоном багаж будет явно непросто и займёт не один день. Но начать можно уже сейчас.

Стараясь не расплескать кофе, она быстро поднялась в «хозяйское» крыло. Остановилась в темноте перед одной из четырёх дверей. Нельзя стоять слишком долго, решимость может испариться. Она не заходила сюда с того утра, когда пошла проверить, почему Престон не спустился к завтраку, и обнаружила… причину. К горлу подступил свинцовый ком. Джемма тяжело сглотнула, надавила на дверную ручку, и та легко поддалась. Джемма замерла на пороге. Ноги окаменели, в нос мгновенно дал чуть ощутимый затхлый запах. Сюда вообще никто не заходил несколько недель…

Взгляд медленно заскользил по комнате. Кровать заправлена всё тем же постельным бельём, тяжелые шторы открыты, на прикроватной тумбе чашка, в которой Престон перед сном оставлял себе воду. И в целом комната такая… обычная. Это и логично, но как-то не вяжется с мысленным образом.

И эти мысли тоже нужно отбросить.

Это комната. Просто комната. Всё.

Джемма переборола себя и медленно сделала шаг внутрь. И еще один. Остановилась в центре цветастого ковра. Дождь за окном начал немного мельчать, его стук стал не таким настойчивым, и пространство вокруг потяжелело от тишины. Джемма бездумно посмотрела под ноги, на плюшевые уши тапок. Прислушалась к своим ощущениям.

Страх? Отвращение? Паника?

Ничего. Только усталость и какая-то тяжесть где-то под рёбрами.

Джемма подняла чашку и пригубила остывший кофе.

– Привет, Прес, – выронила она.

Внезапно даже для самой себя. Собственный голос тут же увяз в пространстве. Странное-странное ощущение. Она шевельнула стопами, и плюшевые уши несинхронно подпрыгнули.

– Теперь я поняла, почему ты так легко согласился на мне жениться…

«Бам-бам-бам» – пронеслась дождевая очередь. Джемма вскинула голову, посмотрела в окно. Разговаривать с пустотой – это такая стадия смирения? Нужно это загуглить. Вот еще одно важное дело на сегодня. Она медленно двинулась к окну, отдёрнула прозрачную занавеску и приложилась лбом к стеклу. Уставилась на размытую линию горизонта, где небо впадает в море. Сегодня море нервно бросалось волнами, заметными даже с такого расстояния.

– Здесь невозможно зимовать одному, да, Прес? – собственное дыхание оставило на стекле тонкое облако. – Тебе проще было жениться на непонятной девице, чем провести еще одну зиму в одиночестве.

Отрицание.

Гнев.

Торг.

Депрессия.

Принятие.

Иэн дошел до стадии принятия. Шёл долго. Примерно полчаса.

Половина первого ночи, две огромные сумки оттянули плечи, одежда отяжелела от дождя и оттягивает плечи еще больше. И поэтому самое время просто смириться. Осталось только обогнуть холм. Всё. Большой холодный дом уже рядом. Одна сумка в очередной раз начала сползать с плеча, Иэн перехватил ремень и вернул его на место. Снова направил луч от мобильника на дорогу. Хорошо освещенную зону он уже прошел, сейчас фонари стали попадаться реже, и для полного счастья не хватало только подвернуть ногу в темноте.

Ветер сильно пнул в спину. Иэн задохнулся от холода, дрожь сотрясла всё тело… Если это призыв не тормозить, то своеобразный. Он сунул свободную руку в абсолютно не согревающий мокрый карман и двинулся дальше.

Поезд приехал чуть больше получаса назад. Шесть часов в дороге не сделали Иэна добрее, однако немного успокоили ту агрессию и неясное чувство полного бессилия, которые поселились под ложечкой и до сих пор не уходили. Но, когда он вышел из поезда под проливной дождь, шаткое спокойствие намокло и растворилось.

– Не-е-ет… – протянул Иэн в пустоту перрона.

Он пригнул голову и рысцой бросился к парковке. Дождь налил за воротник маленькое озеро в рекордно короткие сроки. А на парковке не оказалось ни одной машины, ни одного разваливающегося такси.

– Да мать твою нахрен! – рявкнул Иэн и пнул отколовшийся раздробленный кусочек бетонного покрытия.

Это был гнев. Но он быстро смешался с торгом.

– Ла-а-адно… – спрятав руки в карманы, Иэн двинулся к дороге. – Машину можно поймать, всё нормально. Всё. Нормально.

Но чем дальше он шел и вытягивал в сторону руку с поднятым большим пальцем, тем больше сумки отбивали бёдра, одежда тяжелела, а тело начинало мёрзнуть. Мимо промчался трёхдверный малыш, так близко, что чуть не задел руку крышей. Иэн вовремя отпрыгнул в сторону. Он подозревал, что повезет не сразу: кто захочет остановиться ради странного типа, бредущего по дороге на ночь глядя? А вдруг в его сумках куски трупа? Вот и вторая машина проехала, только на секунду начав тормозить, но тут же снова рванув вперед, взвизгнув покрышками.

Иэн дрожащими руками вытащил из кармана на тот момент еще сухую пачку сигарет и достал одну. И даже успел чиркнуть спичкой и поджечь край! Но тонкая бумага намокла и размякла до того, как начала тлеть.

– Дерьмо… – он рванул сигарету и скомкал в кулаке.

За спиной загорелся свет фар, рука уже на автопилоте выбросилась в сторону с пальцем вверх, но и третий водитель не остановился. Иэн швырнул сигарету под ноги, раздавил кроссовкой и двинулся дальше.

На смену торгу пришла четвертая стадия.

Две мили по плохо освещенным улицам, дождь, ветер и вообще январь – все условия для депрессии. А потом и принятия. Он успел сродниться с дождём. Стать его частью. Начать растворяться. Промокла даже футболка под толстым свитером и грубой курткой. Джинсы облепили ноги трубами, сковывая каждый шаг. Но материться расхотелось. Силы остались только на то, чтобы дышать носом и шагать дальше по хорошо известной дороге.

Стоило выехать из Лондона на несколько часов раньше. Или прямо с утра. Зачем было тянуть до последнего? Перед смертью не надышишься, как бы сильно ни хотелось, но Иэн пытался. Собранные сумки уже лежали в дверях, и Мэтти периодически о них спотыкался, а он всё сидел в комнате и с резью в глазах заканчивал макет для заказчика. Очки для работы уже несколько часов как перестали спасать.

– Когда ты уже свалишь отсюда? – пробубнил брат, в очередной раз заглянув в открытую дверь спальни.

Иэн выставил средний палец и поправил очки на носу.

– Не терпится привести длинноногую подружку?