Анжела Биссел - Всегда получать свое

Лука стоял ошеломленный, прежде чем наконец пришел в себя, помог ей подняться и нашел в себе силы извиниться. А потом он затащил ее в шикарный лаунж-бар отеля и заказал горячий шоколад.

На этом их случайная встреча должна была закончиться.

Но ее естественная красота, легкая улыбка, заразительный смех – все в ней пленяло его, и было искушение прикоснуться к ней, прижать к себе и раствориться в ее сладости, притвориться на одну ночь, что его мир не запятнан уродством.

Тяжело дыша, Лука перебирал фотографии. Он пытался найти что-то… какую-то подсказку, которая помогла бы ему понять, как женщина, с которой он провел одну незабываемую ночь пять лет назад, стала не только любовницей его отца, но и матерью незаконнорожденного ребенка Франко.

Он перевернул конверт, и оттуда выпал сложенный пополам листок бумаги. Это была ксерокопия свидетельства о рождении Итана Синклера.

Он перескочил на имя матери.

Анна Синклер.

И в тот же миг воспоминания о ее сладком, мелодичном голосе заполнили его голову.

– Анна с двумя «н», – сказала она, улыбаясь ему поверх пенистого ободка горячего шоколада.

Лука сосредоточился на свидетельстве. В графе «Отец» – прочерк. Дата рождения ребенка – 31 октября, год…

Лука замер.

– Синьор Каваллари?

Он посмотрел на Виктора, но не увидел его. Мысленно он быстро подсчитал количество месяцев и недель между 17 февраля и 31 октября. Он все неправильно понял.

Мальчик не его сводный брат, а его сын.

– О, не смей, – пробормотала Анна, кидая ножницы и бросаясь к катушке серебряной ленты, перекатывающейся через столешницу.

Анна застонала, прислушиваясь к стуку цилиндра, падающего на пол, и представила, как под столом распутывается чудовищно дорогая лента из органзы.

Отлично.

Она скривилась, глядя на букет пурпурных тюльпанов в своей руке.

– Простите, ребята. Боюсь, вам придется подождать. – Она положила цветы на скамейку и присела на корточки, чтобы поискать предметы на полу.

Никаких следов ленты. Катушки тоже не видно.

Откинув с лица прядь волос, она встала на четвереньки и заползла под рабочее место.

Боже, пусть клиенты не вздумают прийти именно сейчас!

Анна любила своих клиентов. А кто не будет их любить, когда ты управляешь собственным бизнесом? Но Хлоя – ее подруга и совладелец флористической студии в Лондоне – уехала навестить больную подругу, и Анна работала на износ.

Она просунула руку в щель между коробками с разноцветной декоративной проволокой, сложенными у стены.

– Вот ты где! – сказала она, сжимая пальцами катушку, как раз в тот момент, когда звякнул старинный колокольчик над входной дверью мастерской.

В надежде увидеть тощие голые ноги посыльного она заглянула под прилавок.

Нет. Не Брайан. Эти ноги были упакованы в темные сшитые на заказ брюки и дорогие кожаные туфли. Судя по виду, туфли ручной работы.

Значит, клиент не из местных.

– Я сейчас подойду! – крикнула она, пятясь назад.

– Пожалуйста, не торопитесь из-за меня, – ответил глубокий мужской голос.

Голос с акцентом.

Анна на секунду застыла, а потом, торопясь встать, неверно оценила расстояние до скамьи. С громким треском она ударилась затылком о прилавок.

– Ой!

Мужчина обошел стойку.

– С вами все в порядке?

– Да, – солгала она, не двигаясь с места. – Я в порядке.

Анна стиснула зубы от нахлынувшей паники. Она никогда больше не станет такой женщиной, которая постоянно оглядывается через плечо и вздрагивает от собственной тени; видит угрозу там, где ее не нет. Это несправедливо по отношению к Итану. Ее сын прекрасно чувствует перемены в ее настроении.

– Вы уверены? – спросил мужчина.

Она вскочила.

– Да, спасибо, – ответила Анна, кладя моток ленты на прилавок.

Затылок пульсировал, но она повернулась к мужчине с профессиональной улыбкой. Он, вероятно, проезжал мимо и остановился, чтобы купить цветы для своей подруги или жены.

– Чем я могу помочь?

Лацканы гладкого однобортного пальто из верблюжьей шерсти, надетого поверх черного джемпера поло, оказались перед ней на уровне глаз; плечи были чрезвычайно широкими. Хотя Анна не могла разглядеть тело незнакомца под пальто, она была уверена, что оно будет твердым и сильным.

Ее улыбка дрогнула. Подняв голову, она увидела темно-карие глаза, глубоко посаженные на красивом лице.

– Привет, Анна.

Анна отшатнулась и налетела на прилавок.

Лука Каваллари направился к ней.

– Осторожно…

– Не прикасайся ко мне, – выпалила она, схватила первый попавшийся под руку предмет – ножницы для стрижки цветов – и выставила их перед собой.

Он посмотрел на маленький секатор в ее руке, снова на нее, выражение его лица было скорее насмешливым, чем встревоженным.

– Ты хочешь заколоть меня, Анна?

– Возможно, – ответила она и крепче сжала ножницы.

Звякнул колокольчик над дверью, и Анна посмотрела в сторону входа. Ошибка, поняла она, когда Лука Каваллари схватил ее за запястье и ловко обезоружил, бросив ножницы в дальний конец прилавка, куда она не могла дотянуться.

– Нет! – воскликнула она, но хватка была слишком сильной.

Анна бросила взгляд на вновь прибывшего – толстого мужчину, одетого в черное. Ее желудок сжался. Она посмотрела на Луку с фальшивой бравадой.

– Неужели? Ты привел подкрепление?

Он нахмурился, как будто ее враждебность озадачила его, и это разозлило ее. На что он рассчитывал? На теплый прием? Если бы только у нее хватило смелости сделать вид, что она его не узнала. Они провели одну ночь пять лет назад; вполне вероятно, что его лицо исчезло из ее памяти.

Но правда была в том, что это не так.

Как она могла забыть мужчину, которому безрассудно отдала свою девственность?

Анна посмотрела на мужчину в черном, ее сердце билось так сильно, что болела грудь, затем снова на Луку, чьи глаза сузились, когда он всматривался в ее лицо.

Он нахмурился еще сильнее. Перевел взгляд на другого мужчину и сказал что-то по-итальянски. Мужчина тут же вышел из студии и пересек улицу, направляясь к большому черному внедорожнику, припаркованному у деревенского магазина.

Хозяйки лавки нигде не было видно, и Анна почувствовала облегчение. Ей нравилась Дороти Грин. Пятидесятилетняя вдова была добра, но в то же время неизлечимо любопытна.

– Тебе нечего бояться, – произнес Лука тем сдавленным бархатным голосом, которому она не доверяла. – Я просто хочу поговорить.

И все же он еще держал ее за запястье. Анна расправила плечи, притворяясь, что ее кожа не покалывает там, где он прикасался к ней.

Стиснув зубы, Анна заставила себя вспомнить, как жестоко обращался с ней его отец. Его холодное пренебрежение ребенком, который в то время был всего лишь зародышем в ее утробе, но тем не менее его внуком!