Энн Херрис - Аристократка перед выбором

– А виконт сделал тебе предложение?

– Нет, но сделает, если потребуется. – Мелия озорно блеснула глазами. – Я пока не уверена, хочу ли выйти за него замуж, но намерена это выяснить. Отправься мы в Лондон, у меня появился бы шанс познакомиться со столькими обаятельными молодыми людьми!

– Тогда тебе следует попросить тетушку написать леди Марч и узнать, не будет ли она столь добра, чтобы пригласить тебя в гости, когда сама поедет в столицу.

Мелия сочла предложение подруги разумным, поскольку до замужества Джейн и Бет дружили, но, чтобы наверняка получить положительный ответ, она написала о болезни тети виконту. Послание ее явно возымело нужный эффект, и скоро она поедет в Лондон, как и надеялась. И обручится еще до окончания сезона – либо с виконтом Селисбери, либо…

Дописав письмо, Мелия позвонила, призывая Бесс, преданную горничную, которую привезла с собой из родительского дома. Бесс не возражала сходить в деревню и лично проследить, чтобы конверт отправили в Лондон с ближайшим почтовым отправлением. Явившись на зов Мелин, Бесс принесла ей послание на серебряном подносе.

– Благодарю, – сказала Мелия, улыбнувшись женщине, вырастившей ее с малолетства, а теперь следящей за ее одеждой и волосами. – Это письмо нужно отправить немедленно. Я буду гостить у леди Марч, которая отвезет меня в Лондон, и ты поедешь со мной, Бесс. Ты рада, правда же?

– Самое главное, мисс, чтобы вы были рады, тогда и я буду довольна. Сейчас же отнесу ваше письмо, можете не волноваться.

– Интересно, кто это мне написал, – протянула Мелия, хмуро глядя на восковую печать с семейным гербом. – Великий Боже! Неужели это?.. – Она сломала печать и развернула послание.

Пробежав глазами несколько первых строк, она поняла, что письмо от человека, называющего себя ее кузеном Полом. Нахмурившись, Мелия отметила про себя, что он – кузен отца, и продолжила чтение. На ее хорошеньком личике при этом появилось выражение досады.

«Я обеспокоился, узнав, что вас вынудили уехать из отчего дома. Это шло вразрез с моими желаниями, и я спешу принести вам искренние извинения. Выражаю надежду, что вы простите меня и вернетесь в свой дом. Вы, разумеется, не можете жить там одна, а я по прибытии из Индии поселюсь в своем лондонском особняке и буду наносить краткие визиты в Уиллоу-Хаус.

Я имею намерение ввести вас в высшее общество под покровительством подруги моей матери, леди Мойры Фэйрхэвен. Леди Мойра, овдовевшая полтора года назад, готовится в нынешнем сезоне вернуться в свет, она поживет с вами в Уиллоу-Хаусе до вашего приезда в Лондон. Она прибудет к вам в конце мая, так что у вас будет достаточно времени привыкнуть друг к другу перед переездом в столицу – я сниму для вас там особняк.

Искренне ваш,

Пол Франт».

Ну и дела! Мелия не могла взять в толк, зачем этому господину понадобилось писать ей такое письмо – будто, унаследовав папино поместье, он автоматически был назначен ее опекуном! На самом деле это не так, поэтому она не станет делать то, что он велит. Она останется при первоначальном намерении быть гостьей леди Марч, хотя следует признать, если бы не устроила все по своему усмотрению, очень обрадовалась бы предложению кузена отца.

Тетушке Маргарет совершенно не обязательно знать о получении этого письма. Прочти она его, настоит, чтобы Мелия осталась с ней дожидаться прибытия компаньонки, и вообще поступила бы так, как велит этот дальний родственник. Спрятав письмо в потайной ящичек своего секретера, Мелия с тревогой задумалась, не упоминалось ли в завещании отца о том, что он просил кузена быть ее опекуном? Папа, конечно же, не совершил бы ничего подобного, так? Ведь ни она сама, ни Бет никогда не встречали этого джентльмена. Она ничего о нем не знает, да и знать не желает. Как неучтиво с его стороны возвращаться в Англию сейчас, когда Мелия все для себя устроила. Она верила, что, если захочет выйти замуж за достойного джентльмена, тетушка будет только рада помочь ей – а у этого незнакомца могут быть на ее счет свои планы…

– От души благодарю, Адам, – с улыбкой произнес Пол Франт. – Я и не ожидал, что ты захочешь сопровождать меня до Лондона, дружище. Во время плавания ты оказал мне неоценимую помощь, поскольку, должен признать, никогда в жизни я не чувствовал себя паршивее, чем во время этой лихорадки.

– Да, я никогда прежде не видел тебя больным, – с усмешкой ответил Адам, прежде капитан личной стражи его величества, служивший в индийском подразделении, а ныне сделавшийся виконтом Харгривзом. – Это было так на тебя не похоже, ведь, сражаясь в Пиренеях в Испании, ты дважды был ранен и выкарабкался. Я волновался за тебя, дружище. Ты и сейчас еще выглядишь чертовски усталым.

– Да, здоровым я себя пока не ощущаю, – откровенно признался Пол. – Честно говоря, в какой-то момент я решил, что мне пришел конец. Должно быть, я подхватил лихорадку еще до отъезда, в канцелярии компании. Бедняга Мейнвэринг от нее скончался, оставив в Англии вдову с двумя маленькими сыновьями, и это косвенно повлияло на мое решение вернуться домой. Перед смертью Мейнвэринг попросил меня проследить, чтобы семья получила его пенсион и прочее, что ему полагается. Думаю, он надеялся сколотить в Индии состояние, но, к несчастью, был лишен предпринимательской жилки.

– В отличие от тебя, – криво усмехнувшись, заметил Адам. – Ты, должно быть, баснословно богат, Франт.

– Ну, я неплохо вел дела вне компании, – скромно подтвердил Пол. – Так что хватит на достойное приданое дочери бедняги Беллингема. Я унаследовал опеку над ней вместе с титулом, который мне вовсе ни к чему, но я принял его на случай, если останусь жить на родине. Я пока еще ничего не решил окончательно и не исключаю вероятности возвращения в Индию, когда завершу здесь дела. Не уверен, что смогу свыкнуться с жизнью английского джентльмена.

– После войн с дикими племенами жизнь в Англии покажется чертовски скучной, не так ли? – Адам бросил на него странный взгляд. – Или, друг мой, на родину тебя влекут чары прекрасной дамы?

– На женщин у меня почти совсем не было времени. Оставляю эту прерогативу тебе и прочим, – дружелюбно поддразнил его Пол. – Анна-Мари очень красива, отдаю должное твоему вкусу, но с такой женщиной шутки плохи. Только решив жениться на ней, я попытался бы завоевать ее сердце, если оно у нее вообще имеется. Мне она показалась очаровательной, но лишенной душевного тепла. – Пол в самом деле считал холодной и жесткой женщину, которую боготворило столько мужчин.

– Она гордая красавица, – ответил Адам. – Я ею восхищаюсь. Непросто, наверное, быть полукровкой, Пол. Отец ее был индийским принцем, а мать – английской леди. Сама Анна-Мари утверждает, что христианский священник обвенчал ее родителей, и после смерти отца прочие его жены остались в затворничестве, а принцессе Хелене разрешили переехать в собственный дворец, где она могла воспитывать дочь по своему усмотрению. Можно сказать, что влиятельные родственники изгнали ее, поскольку брак был заключен не в духе индийских традиций и многие считали ее не женой, а всего лишь наложницей.