Адриенна Бассо - Возлюбленная горца

Щеки девушки горели огнем. Ничего слаще, ничего волшебнее, чем поцелуи Джеймса, не было для нее на свете. И чем больше он ее целовал, тем больше ей хотелось, чтобы это не прекращалось.

Принимая вызов, Давина обвила руками его шею и, приподнявшись на носки, прижалась губами к его губам. Очень скоро она почувствовала его ладони на своей талии и, млея от удовольствия, провела кончиком языка по его нижней губе. Джеймс глухо застонал, и этот низкий вибрирующий звук дал мощный толчок проснувшемуся у нее желанию – теперь оба были словно в огне; причем Давина, нисколько не стесняясь своей страсти, принялась целовать его в шею, а потом – в ямочку за ухом, что ей ужасно нравилось. «Должно быть, я и впрямь влюбилась в Джеймса по уши», – думала девушка. Пристально посмотрев ему в глаза, она как бы признавалась в своей любви. И тотчас же зажмурилась, запрокинув голову. А Джеймс снова впился поцелуем в ее губы. Когда же он наконец отстранился, она взмолилась:

– Джеймс, еще…

Тот тяжело вздохнул – и не внял ее призыву. Немного помолчав, пробормотал:

– Ты заставляешь мое тело петь, а сердце – парить в небесах. Но ты, Давина, истинная леди. Ты леди и по рождению, и по воспитанию, и я должен обращаться с тобой с уважением и почтением, как ты и заслуживаешь.

Галантные слова кавалера не могли потушить бушевавший в ней огонь, но все же охладили ее настолько, что она разжала объятия. А Джеймс, тотчас же воспользовавшись этим, взял ее под руку и медленно повел к роще на дальнем склоне. К тому времени, как они пересекли поляну, Давина успела взять свои желания под контроль, но горький привкус разочарования все-таки остался.

Последние несколько месяцев их взаимные чувства расцветали и наливались соками, словно колосья на полях. И сейчас Давине ужасно хотелось отдать ему всю себя, хотелось принадлежать ему и телом, и душой. Джеймс утверждал, что хотел того же, но почему тогда медлил, почему проявлял нерешительность? Действительно – почему?… При всей ограниченности своего опыта Давина точно знала, что большинство мужчин не раздумывая взяли бы то, что она сейчас предлагала. А вот Джеймс…

Погруженная в невеселые раздумья, Давина не замечала окружавшей их красоты. Джеймс приподнял ветку, и девушка нырнула под нее, глядя под ноги. Здесь, в роще, брала свое начало извилистая речушка, впадавшая в озеро, которое находилось в долине у подножия холма.

Давина покраснела, вспомнив, как однажды утром, примерно месяц назад, увидела Джеймса, купавшегося в этой речке совсем без одежды. Давина наблюдала за ним, спрятавшись за ствол дерева. А он был похож на языческого бога – поджарый и мускулистый, гибкий и ловкий.

Нетрудно догадаться, какая часть его тела вызвала у Давины наибольший интерес. Стесняясь своего неуемного любопытства, Давина так и не решилась обнаружить себя, но то, что она успела разглядеть, стало причиной ее частой бессонницы.

Хрустнула ветка, и этот звук вывел Давину из раздумий. Она виновато посмотрела на своего спутника, словно он мог читать ее мысли.

Между тем Джеймс вел себя… как-то очень странно. Сначала он отошел от нее на почтительное расстояние, потом шагнул к ней и сказал:

– Давина, дай мне свою руку.

Она улыбнулась и протянула ему руку. Крепкие пальцы Джеймса сомкнулись вокруг ее ладони. И тут, глядя ей в глаза, он опустился на одно колено, а затем почтительно склонил голову.

«Господи, неужели?! Наконец-то!» – мысленно воскликнула девушка, и сердце ее гулко забилось.

– Давина Армстронг, – сказал Джеймс, – моя привязанность к тебе переросла в глубокое и сильное чувство. Ты готова сделать меня самым счастливым мужчиной во всей Шотландии и оказать мне величайшую честь, согласившись стать моей женой?

У Давины от счастья голова шла кругом. Горло сдавил спазм, и ей удалось лишь издать звук, похожий на писк.

Джеймс, встревожившись, поднял голову, и взгляды их встретились. И в тот же миг Давину охватила такая несказанная радость, что на глаза навернулись слезы. Она пыталась успокоиться, чтобы лучше запомнить чудесный момент, когда все в ее жизни наполнилось светлыми надеждами.

– Да, Джеймс, я выйду за тебя, – ответила она наконец.

Джеймс тотчас же выпрямился, обнял ее, прижал к себе крепко-крепко и с торжественной серьезностью произнес:

– Но ты мне должна кое-что пообещать. Не будь слишком уж покладистой женой.

– Что?… – Давина смотрела на молодого рыцаря во все глаза. «Может, я что-то не так расслышала?» – промелькнуло у нее.

А Джеймс провел ладонью по волосам и, в смущении улыбнувшись, пояснил:

– Видишь ли, мой брат Малколм однажды посоветовал мне не брать в жены слишком покладистую девицу. Но к тебе это отношения не имеет. Вернее, к нам с тобой.

Давина так ничего и не поняла, но это не помешало ей насладиться моментом. Она блаженно улыбалась, крепко прижимаясь к любимому. Давина знала, что ей несказанно повезло, и сейчас чувствовала себя самой счастливой женщиной на земле. Более того, она уже строила планы на будущее. Интересно, когда можно будет обвенчаться? Хорошо бы побыстрее… Пышное празднество устраивать ни к чему, хотя отец Джеймса, наверное, захочет свадьбу, соответствующую высокому статусу клана Маккена, пусть даже Джеймс и не наследник, а всего лишь второй сын. А вот ее дяде будет жалко сильно тратиться на свадьбу, тем более что его собственная дочь все еще на выданье. И все же этот альянс пойдет на пользу Армстронгам, и не в его интересах представать скупцом перед Маккеной.

– Так, парни, что у нас тут?!

Давина стремительно обернулась на голос, и глаза ее расширились от ужаса – она увидела мужчин, взбиравшихся по склону и направлявшихся к ним с Джеймсом. Их было пятеро, нет, шестеро, причем все крупные и мускулистые, с мечами и кинжалами. Но на них не было пледов, по цвету которых можно было бы определить, к какому клану они принадлежали. Одежда же была изношенная и грязная, а в глазах горели алчность и злоба. Прежде ни одного из этих людей Давина не видела.

Быстрым движением Джеймс обнажил меч, заслонив девушку. Давина споткнулась и едва устояла на внезапно ослабевших ногах. До замка было слишком далеко – сколько ни кричи, никто не услышит. И на помощь рассчитывать не приходилось.

– Что вам тут надо?! – крикнул Джеймс.

– Хотим попробовать, сладка ли твоя девчонка, парень, – протянул один из незнакомцев, оскалив гнилые зубы.

– Эта женщина – леди, – процедил в ответ Джеймс. – Моя леди, ясно?

Его ответ развеселил разбойников, и кто-то из них со смехом сказал:

– Парень, а разве мамочка не учила тебя, что надо делиться?

– Нет, не учила. Зато мой отец научил меня защищать то, что мне принадлежит, – заявил Джеймс, принимая боевую стойку.