Бренда Джойс - Смертельные поцелуи

Он понял ее мысль.

– Думаешь, она шантажировала собственного отца?

Франческа колебалась.

– Представить трудно! – воскликнула она. – Дейзи так ненавидела родной дом, что сбежала и стала проституткой. Это невероятно! Более чем экстремальное поведение. Дейзи была не просто несчастна – она была раздавлена. И жила с этими воспоминаниями восемь лет? Гиллеспи ее отец! Дейзи, возможно, была одержима мыслью об отмщении. Думаю, она его ненавидела! Какие еще выводы можно сделать?

– Мы не имеем доказательств ее ненависти к отцу, как и того, что она его шантажировала, – заявил Брэг.

– Надо поговорить с Гиллеспи и поймать его на лжи.

– Дейзи могла любить отца, – предположил Харт. – Могла скучать, поэтому и хранила вырезки из газет.

– Тогда почему она сбежала? – спросила Франческа. – В семье что-то произошло. Кстати, Лидия призналась, что сестра оставила ей письмо, она сообщала, что никогда не вернется домой. Лидия не показывала письмо родителям и полиции. Уверена, она знает больше, чем мне рассказала.

Харт сел рядом с Франческой и опять взял ее за руку.

– Тебе надо отдохнуть. Новые улики очень важны, но я настаиваю: тебе надо отдохнуть, Франческа.

– Я и отдыхаю. – Харт пришел к ней, как она и хотела. – Колдер, тебя обвинили ложно. Это отличная новость, правда?

– Да, отличная.

Она так хотела оказаться сейчас в его объятиях. Франческа покосилась на Брэга:

– Разве это не доказывает невиновность Харта?

Брэг отвел взгляд и подошел к камину.

Франческа не сдавалась:

– Разве не странно, что он сам убил Дейзи и одно временно его кто-то подставил!

– Очень странно, – согласился Брэг и посмотрел на брата. – Но порой в жизни случаются странные вещи.

– Рик, – не выдержала Франческа, – давай встретимся завтра у Гиллеспи?

– Приходи в управление к полудню. Скажу Ньюману пригласить судью для допроса.

– Завтра ты должен отправить телеграмму в банк в Олбани и выяснить, кто выписал оба чека. Тогда мы многое узнаем.

Брэг подошел к сидящей на диване Франческе.

– Сделаю это сразу же, как откроется банк. – Он наклонился и пожал ей руку. – Слушайся Рурка, Франческа. Сотрясение мозга – не пустяк, на который можно не обращать внимания. Хорошенько отдохни, а Гиллеспи мы займемся завтра.

Ее растрогала забота Рика.

– Я и не собиралась нарушать предписания врача, – сказала она с улыбкой. – Рик, я бы хотела просмотреть отчет о ноже.

– Разумеется. – Брэг повернулся к Харту: – Будем поддерживать связь.

– Не волнуйся, – заверил его Харт.

Брэг помялся и добавил:

– Я тебе очень признателен. – Кивнув на прощание, он резко развернулся и вышел.

Франческа смотрела на Харта, который опять повернулся к ней.

– Что это значит?

Он нежно коснулся ее щеки.

– Это касается только нас с Риком, – мягко ответил Харт.

– Ты дал ему деньги!

Он откинулся в кресле. Помолчав, сказал:

– Может это остаться между мной и братом?

Франческа кивнула:

– Ты правильно поступил, Колдер.

Лицо его изменилось, неожиданно его взгляд стал обеспокоенным.

– Не стоит вручать мне еще один приз за благородство. – Харт потер руками виски.

Когда вошел в комнату, он выглядел обеспокоенным состоянием ее здоровья. Франческа достаточно хорошо его знала, чтобы понять, что Харт продолжает нервничать, но причины изменились.

– С тобой что-то случилось, о чем мне следует знать? – осторожно спросила она, касаясь его руки.

Харт встал и прошелся по комнате.

– Ничего не случилось. Мне пора идти. Уже поздно. – Он натянуто улыбнулся, но глаза оставались грустными. – Тебе надо отдыхать, я тебе мешаю.

Франческа не хотела, чтобы они расставались на такой ноте.

– Мне надо отдыхать, но нельзя спать. Не мог бы ты немного побыть со мной. Впрочем, Конни и Нейл решили дежурить всю ночь по очереди и следить за мной.

Глаза его стали круглыми от удивления.

– Рурк настолько обеспокоен? – От неожиданности он сделал шаг назад. – Разумеется, я останусь, Франческа. Черт возьми.

Она знала, что Харт будет опять говорить о нападении и возмущаться специфическими условиями ее работы. Франческа поспешно приложила палец к его губам.

– У меня всего лишь небольшая шишка на затылке.

Рурк перестраховывается. Со мной все хорошо.

Взгляд его был полон страдания.

– Я не могу потерять и тебя. Возможно, я ошибался, поддерживая твое увлечение расследованиями.

Франческу задели его слова.

– Ты меня не потеряешь. – Она подумала о погибшем ребенке.

Харт опустил голову и потер подбородок.

– Прости, мне надо идти. – Он резко поднялся и широкими шагами направился к двери.

Франческа подалась вперед, она не сдержалась и кинулась босиком следом за Хартом:

– Колдер, подожди!

Он повернулся, и она упала к нему в объятия.

– Тебе надо лежать! – воскликнул Харт. – Черт, на тебя сегодня напали. Почему ты никогда никого не слушаешь?

Лицо его исказилось, словно на нем в одно мгновение появилась дюжина морщин. Франческа физически ощущала, как он страдает.

– Что случилось? Ведь ты в таком состоянии не из-за меня?

– Разумеется, из-за тебя. – Харт отвел взгляд.

Она положила ладонь ему на щеку.

– Ты страдаешь по ребенку?

– Не надо, Франческа.

Глаза ее наполнились слезами.

– Не мучайся так, Колдер. Даже после всех неприятностей, что доставила нам Дейзи, я желаю, чтобы она жила, а мы вместе растили бы ее сына или дочь!

Глаза Харта увлажнились. Он отвернулся, собираясь уходить.

Франческа положила руку ему на плечо и почувствовала, как он дрожит.

– Прошу тебя, останься.

Колдер покачал головой и, наконец, ответил:

– Тебе неприятно будет видеть меня в таком состоянии.

– В каком состоянии? – Она потянула его за руку, но Харт не сдвинулся с места. – Твой малыш заслужил эти слезы.

Он прислонился лбом к двери.

Франческа не сразу поняла, что Харт плачет. Она растерялась, в голову не приходила ни одна разумная мысль, как поступить. Она могла лишь разделить с ним горе, сопереживать и жалеть. Франческа обняла его и прижалась щекой к спине.

Прошло некоторое время, и плечи Харта перестали вздрагивать, приглушенные рыдания стихли.

– Все в порядке, – пробормотал он.

Франческа решила не обострять ситуацию.

– Иди ко мне, – прошептала она.

Он повернулся, она обняла ладонями его лицо.

– Нет ничего страшного, Колдер, что ты страдаешь из-за смерти ребенка.

Она видела, как он борется с горем.

– Я солгал. Я никогда бы не бросил этого ребенка, заботился бы о нем, чтобы он не рос всеми отвергнутым и нелюбимым.

– Я знаю.

– Ты бы действительно стала мне помогать? Или оставила бы меня?

– Разумеется, я бы тебе помогла, – ответила Франческа с легкой улыбкой. – Мне не важно, кто его мать, я бы любила этого ребенка, потому что он твой.