Бренда Джойс - Смертельные поцелуи

За дверью послышались шаги. Брэг напрягся. Вот и хозяин дома.

Он поразился тому, как чувствует приближение О’Доннела, словно они близкие люди, словно он много раз встречался с ним в жизни. Этот человек принадлежит к отбросам общества и никогда не изменится, он будет возвращаться и доставлять проблемы снова и снова.

Однажды он может вернуться и опять потребовать денег.

По вискам стекал пот. Если бы он не был служителем закона, убийство оставалось бы самым верным способом избавиться от О’Доннела, давало бы надежду, что тот уже никогда не вернется.

– Кто? – Майк О’Доннел распахнул дверь.

Брэг не ответил.

Франческа стояла перед закрытой дверью дома Дейзи, ожидая, когда появится Гомер. Ее вновь охватила грусть, и переживания за Дейзи тяжким грузом навалились на плечи. Сможет ли она это вынести?

– Мисс Кэхил! – Гомер, наконец, открыл дверь.

Она удивилась, оглядев дворецкого – вместо строгого темного костюма на нем был повседневный наряд.

– Позвольте войти? Вы куда-то собрались?

– У нас сейчас нет работы. В доме идеальная чистота, учитывая, что нам запрещено входить в кабинет и покои мисс Джонс. Мистер Харт оставил необходимые инструкции. Я решил навестить дочь в Стейтен-Айленд.

– Уверена, мистер Харт не будет возражать. – Франческа заставила себя улыбнуться. – Не стоит задерживаться из-за меня, Гомер. Я пришла посидеть здесь и подумать.

– С вами все хорошо? – заволновался дворецкий.

– Не вполне.

– Но… мистера Харта отпустили. Он невиновен, правда?

Франческа слабо улыбнулась:

– Да, он невиновен. Но дело не в Харте. Я только что узнала очень печальные новости о Дейзи. Будь она жива, я бы никогда, никогда не сказала ей ни одного грубого слова.

Гомер смотрел на нее с удивлением, Франческа поспешила взять себя в руки и перестать трястись.

– Я хотела бы остаться одна. Сейчас я никого не хочу видеть.

Гомер колебался, и ей пришлось поторопить его заняться своими делами.

Наконец Франческа осталась одна в огромном холле и огляделась. Кремового цвета стены, до блеска отполированный пол. Внезапно из приоткрытых дверей первой гостиной выпорхнула Дейзи, элегантная и легкая, как прежде. Она весело улыбалась Франческе.

Та опустила голову и вздохнула. Как просто представить Дейзи живой, такой, какой она была всегда! Франческа смахнула слезу со щеки.

– Я сожалею, что не знала тебя лучше, – прошептала она, проходя в салон, где несколько раз принимала ее Дейзи. – Я бы так не боялась тебя, ведь ты очень красива, а я всегда была не уверена в себе.

В комнате словно замерла жизнь, интерьер казался Франческе нереальным, похожим на картину. Сама того не сознавая, она надеялась ощутить присутствие Дейзи, понимая, что это ничего уже не изменит. Однако гостиная была сейчас безлика.

Франческа вышла, едва сдерживая рыдания. Дейзи много страдала в детстве. Как человек мог поступить так жестоко с собственным ребенком? Почему никто не вмешался и не прекратил это? Франческа остановилась у входа в кабинет.

– Прости, что мы часто ругались, – прошептала она. – Теперь я все понимаю. Правда.

В кабинете было тихо и темно, когда-то, возможно, уютно, но не сейчас. Даже в сумраке были видны темные пятна крови на персидском ковре на полу.

– Кто это сделал? Дейзи, я найду убийцу, но сейчас я в растерянности. Тебя убил отец?

Разумеется, ей никто не ответил. Однако эта комната не казалось такой пугающе пустой, как гостиная.

Франческа напряглась. Она не одна в этом маленьком кабинете. По телу пробежали мурашки, и она обернулась.

За ее спиной стояла Марта Гиллеспи.

– Почему вы не оставите умерших в покое?

Прежде чем Франческа смогла ответить, перед ней возникло черное дуло пистолета, направленного на нее Мартой.

Брэг смотрел на О’Доннела и сожалел, что он не такой, как его брат. Если бы, волею судеб, на его месте был Харт, которому необходимо было защитить Франческу, он не раздумывал бы, а избавился бы от О’Доннела раз и навсегда. Брэг был в этом уверен.

В глазах О’Доннела вспыхнул страх, потом удивление. Затем он обратил внимание на кейс в руках Брэга и явно испытал облегчение. Брэг прошел в комнату, думая лишь о том, что у него с собой пистолет, и о том, сколько тел скрывают воды Ист-Ривер. В душе закипала ненависть. Как получилось, что он отступил от обязанности соблюдать закон и приближается к тому, чтобы стать убийцей?

У кухонного стола он увидел Бет О’Брайен, не сводившую глаз с кейса в его руках. За спиной раздался звук закрывшейся двери. Брэг чувствовал, что и О’Доннел смотрит только на его кейс. К тяжести в душе добавилось отвращение.

– Полагаю, ваша очаровательная жена рассказала, как сложно нам жилось в последние месяцы, – начал О’Доннел, подходя к Брэгу.

Того переполняла ярость. О’Доннел посмел угрожать Ли Анне. Брэг решил ответить и сам поразился, как спокойно звучит его голос.

– Она сказала, что вы решили начать все сначала. На юге проще найти работу. – Он подошел к столу, даже не взглянув на стоящих рядом Бет и Майка, лишь мельком отметив их положение. Брэг положил кейс на стол и принялся расстегивать замки. Открыв крышку, он продемонстрировал им пачки банкнотов.

– Полагаю, такой подарок будет кстати. – Сердце забилось сильнее, к горлу подкатила тошнота. Стараясь по-прежнему не смотреть на них, он добавил: – Можете пересчитать.

О’Доннел издал ликующий возглас и бросился к вожделенному кейсу.

– В этом нет необходимости, комиссар. Эй, знаете что? С такими родственниками нам больше не о чем беспокоиться.

Брэг сделал шаг назад. Он боялся, что больше не сможет владеть собой. Ведь так просто вытащить револьвер и покончить с этой парочкой навсегда. Если он сейчас этого не сделает, они вернутся, он был уверен в этом, как в том, что солнце завтра обязательно взойдет.

– Похоже, я заставил леди задуматься, – оскалился О’Доннел. Он взял пачку денег, повертел в руках и положил обратно. – Такая жена может убедить мужа сделать все, что угодно.

Брэг сам не понял, как вскинул руки и с силой сжал горло О’Доннела, прижав его к стене. Глаза у того выкатились из орбит, лицо налилось кровью.

– Ты грязный ублюдок! Не смей упоминать о моей жене!

Лицо О’Доннела стало бордовым. Ведь это так просто.

– Вы его задушите! – завизжала Бет, хватая Брэга за руку.

Он убьет это жалкое существо, и никто никогда не узнает. Они будут свободны.

О’Доннел захрипел, в глазах застыл ужас.

Об этом будет знать он.

Брэг опустил руки и отошел назад.

– Никогда не говори о моей жене. Понял меня?

О’Доннел рухнул на колени, потирая красную шею со следами его пальцев.