Мари Грей - Метаморфоза, или Необычное приключение обычного человека

Бернар понятия не имел, как это случилось… Впрочем, это не имело ни малейшего значения. Резкие перемены, произошедшие в нем, и в самом деле были необыкновенными, как и последствия этих перемен…

Он даже не считал, что ему нужно исследовать возможные причины этого преобразования. Так или иначе это будет пустой тратой времени. Имело значение разве что единственное: в одночасье сбылась его давняя мечта и самое страстное желание. Он за одну ночь преобразился из маленького толстенького близорукого осла в истинного Дона Жуана.

Бернар никогда не верил в чудеса, но и пребывая в печали с тех пор как помнил себя, не расставался со своей мечтой. Его недостатки вряд ли можно было преувеличить. Раньше он выглядел просто отвратительно. Но зато теперь! Это произошло в одно прекрасное утро словно само по себе. Не прогремели оглушающие удары грома, стрелы ослепительных молний не пронзили небеса. Рука Господня не коснулась его, не возложила божественное благословение на его голову. По крайней мере, он ничего такого не заметил.

В тот день он улегся в постель около полуночи, как и обычно, выпив перед этим пару бутылочек пива и получив дозу анестезии для мозгов, посмотрев одну-другую невыносимо скучную телепередачу. А на следующее утро вдруг – на тебе! Без какой-либо боли или других заметных ощущений материализовалось его новое «я».

Он вошел тем утром в ванную, чтобы заняться обычными омовениями и поначалу даже не заметил, что зеркало отражает абсолютно другое лицо. И только после первой чашки кофе, отправившись бриться, он заметил перемены и подумал, что, видимо, все еще спит: из зеркала на него с самым идиотским выражением пялилась какая-то незнакомая физиономия… Чужак, у которого не было привычно опухших глаз и торчком стоящих остатков волос, что он лицезрел каждое утро. Но у этого чужака, были какие-то странно знакомые черты… Он понял, что это он сам и есть, только в новом исполнении, в улучшенном так сказать варианте.

Первое, на что обратил внимание Бернар, были волосы. Его голова, быстро терявшая растительность (остановить этот процесс он оказался не в силах) теперь была украшена роскошной гривой – да Самсон, увидев такую, позеленел бы от зависти. Но это все пустяки. Приглядевшись, он увидел, что отвратительные усы (которые были одной из причин его развода) исчезли, а привычные рыхлые, тестообразные черты его лица сменились на резкие, волевые, соблазнительные. Его рост словно бы увеличился, но это впечатление оказалось неверным – просто те лишние несколько фунтов, которые образовывали контуры его постепенно увеличивающейся в размерах талии, исчезли, как ветром сдуло. Плечи у него теперь были как у пловца и чуть ли не разрывали рукава футболки. «Придется теперь купить одежду большего размера!» – подумал он. Живот у него стал плоским, а мускулы под кожей поигрывали. Прежде безволосая, белая, как простыня, грудь была теперь покрыта мужественной шерстью. «Теперь хоть без рубашки ходи», – сказал он сам себе, счастливо улыбаясь. Но это были еще не самые необыкновенные перемены…

Самая невероятная трансформация произошла у него между ног – в области того органа, который вот уже бог знает сколько времени вяло висел без всякой пользы. Теперь он взирал на этот свой инструмент, готовый к любым подвигам, – он достиг размеров, которые Бернар видел только в самых грязных порнофильмах… Его бесполезный маленький петушок превратился в поистине грозное оружие, в машину для любви, в угрозу общественной безопасности! И этот снаряд только и ждал в нетерпении команды «вперед».

Бернар был просто ошарашен этими благословенными переменами, как бы приятны они не были; оправившись от шока, он начал готовиться к очередному рабочему дню. Вопросы, проносившиеся в его мозгу (вроде «Что, черт возьми, произошло?» или «Неужели мои друзья узнают меня?»), утратили свою актуальность, как только он натянул брюки и почувствовал, что его новый источник гордости протестует в виду недостатка жизненного пространства.

Покидая в это (и все последующие) утро свою квартиру, Бернар всем своим существом осознавал истинное значение слова «счастье». Начиная с этого дня он каждый вечер будет возносить благодарственные молитвы всем богам, каких только сможет вспомнить, а тогда и тот, кто проявил к нему такую немыслимую щедрость, услышит его слова, поймет их и не оставит его в будущем.

Жизнь его с того прекрасного утра совершенно изменилась. Впервые женщины – настоящие сногсшибательные женщины – в буквальном смысле просто падали в его объятия. Бернар, кому и не снилось, что он когда-нибудь привлечет внимание этих хитрых лис, каждый день пересекавших его тропу, видел обращенные к нему дразнящие улыбки, улыбки, улыбки…

Однажды, терпеливо дожидаясь сигнала светофора, он краем глаза уловил какое-то движение слева от него. Он повернулся и увидел роскошную блондинку – алая помада на ее губах в точности соответствовала окрасу ее маленького спортивного автомобиля. Блондинка светилась всеми четырьмя своими фарами, одаряя его ослепительной улыбкой. Потом она стала посылать ему воздушные поцелуи. С каждым движением руки, ее пышные груди приходили в движение. Радость его была неописуема. «Ради меня! – взмывая на седьмое небо, сказал он. – Она это делает ради меня!» Ему отчаянно захотелось оказаться в ее машине и увезти ее в какой-нибудь маленький мотель, но у него было назначено свидание с Синтией – восхитительной рыжеволосой девицей, с которой он познакомился несколько дней назад.

Ну как тут можно было выбирать? Бернару казалось, что он невинный юноша, который добровольно дал себя запереть в женскую тюрьму с сотнями одержимых похотью женщин, каждая из которых умирает от желания первой открыть для него дверь в мир секса.

Он не переставал удивляться: «Может, все это для меня сделала какая-нибудь фея? Может, эта фантастическая фея с фигурой, ради которой и святой готов рискнуть вечной жизнью, выбрала меня, чтобы я всю жизнь услаждал ее в постели?» Каждый раз, чувствуя уколы совести за свою неразборчивость в связях, он говорил себе: «Добрая фея может в любой момент снять свои чары, поэтому я уж буду пользоваться ситуацией хотя бы ради того, чтобы отточить свое мастерство к тому дню, когда она меня призовет…»

В конечном счете он решил почтить своим присутствием Синтию, и это решение ни в коем случае не разочаровало его. Она делала для него невероятные вещи. А поскольку его обновленный, всегда пребывавшей в великолепной готовности орган работал теперь, не зная усталости, он ее тоже не разочаровал. В ту незабываемую ночь он овладел ею четыре раза, и к концу даже его член, хотя и вел себя все время превосходно, стал сдавать. В течение нескольких часов он использовал ее полностью подчинявшееся ему тело со всех сторон, какие только подсказывало ему воображение, не забыв ни одного отверстия. Но однажды она вскочила и взяла инициативу в свои руки. Оседлав его, она поскакала со всей прытью, повизгивая от удовольствия и восхищаясь его исключительными способностями.