Барбара Картленд - Любовь всегда права

Элис любила Нормана, но порой ей бывало трудно его понять. Неудивительно, ведь она была старше брата почти на десять лет.

Казалось странным, что они брат и сестра. Элис не обладала энергичностью и неординарностью Нормана и была напрочь лишена уверенности в себе.

Норман был симпатичным мужчиной. Он был миллионером, и его личность невозможно было преуменьшать или не обращать на нее внимания.

«Ему надо снова жениться», – подумала Элис, глядя на брата.

И сама удивилась, почему ей вдруг в голову пришла эта мысль.

– Мы получили контракт, – безразличным тоном сообщил он, словно речь шла о чем-то незначительном.

– Я рада, – медленно проговорила в ответ Элис. – Хотя это значит, что тебе придется больше работать, ведь так?

– Верно, и меня это радует, – ответил Норман. – Иначе я становлюсь брюзгливым и занудным… Наверное, старею.

Но прежде, чем сестра успела что-либо ответить, дворецкий объявил, что ленч готов, и Норман молча прошествовал в столовую, оставив сестру в одиночестве.

Элис и не подумала последовать за ним. Она знала, что брату хочется побыть одному. Если ему захочется поговорить, он вернется к ней после ленча.

Она посмотрела в окно, где на газоне под деревьями уже показались нарциссы. Но они мало радовали Элис.

Когда умерла жена Нормана, он попросил Элис переселиться к нему. Ему и в голову не могло прийти, как горько она рыдала, покидая места, которые так долго были для нее домом и тем единственным, чем она дорожила в жизни.

Жена Нормана всегда жила в Лондоне. После ее смерти он закрыл лондонский дом и решил поселиться рядом с фабрикой. Как и до свадьбы, он теперь проводил там все свое время.

Он и не представлял, как одиноко здесь Элис. За исключением родства, у них было мало общего, и по большей части им было не о чем говорить друг с другом.

Элис сделалась для него превосходной экономкой, и если Норман вообще когда-нибудь думал о ней, то исключительно в том смысле, что жизнь в поместье пошла ей только на пользу.

Он медленно вошел в комнату. В одной руке он держал зажженную сигару, в другой – бокал бренди.

Прежде чем заговорить, Норман уселся возле камина. Вытянув длинные ноги, он задумчиво потягивал бренди. Затем, словно делая серьезное заявление, он произнес:

– Я решил вновь открыть лондонский дом.

Дождь лил как из ведра, и в сточных канавах Шафтсбери-авеню стояла вода.

Несколько театралов с безнадежным видом все еще жались под портиками театров, ожидая свои машины или надеясь поймать такси.

Швейцары негостеприимно захлопнули за ними двери, желая поскорее разойтись по домам, где их ожидал ужин.

Из двери служебного выхода из театра, которая открывалась на одну из боковых улочек, вышла девушка, весело пожелав швейцару спокойной ночи.

– О, да тут дождь! – бодро воскликнула она.

– Уже часа два идет, мисс, и, похоже, конца-края ему не видно.

Девушка раскрыла зонт и быстро зашагала под дождем. Она перешла улицу и стала ждать автобус. На остановке собралась небольшая группа людей; все они молча застыли под своими зонтами, глядя в одном и том же направлении.

Через несколько минут появился автобус и резко остановился. Все разом заторопились на посадку. Карлотта тоже поспешила вперед. Сложив зонт, она ощутила на лице капли дождя.

Она шагнула с тротуара. И сама не поняла, как это произошло – то ли она поскользнулась, то ли ее кто-то толкнул, – но она упала, очутившись прямо под ногами тех, кто пытался забраться в автобус.

На мгновение девушка растерялась. От потрясения она не понимала, что делать. Ей было страшно, она чувствовала себя беспомощной, утонувшей в людском потоке. Она попыталась подняться на ноги, опираясь руками о холодную дорогу.

Неожиданно кто-то взял ее за локоть и приподнял.

– Вы не ушиблись? – спросил чей-то голос.

– Да нет, – начала было Карлотта, но в этот момент лодыжка у нее подвернулась, и девушка вскрикнула от боли.

– Ой, нога! – воскликнула она, пытаясь удержать равновесие. Сильная рука по-прежнему поддерживала ее.

Автобус уже тронулся с места, на них смотрели несколько человек, которым не хватило места, и теперь, расстроенные, они ожидали следующего.

– Вот такси, я помогу вам в него забраться.

Человек, который помог ей подняться, остановил проезжавшее мимо такси. Он открыл дверь и почти затолкал Карлотту внутрь.

– Какой у вас адрес? – поинтересовался он.

Карлотта назвала адрес и добавила:

– Но, пожалуйста, не надо ехать со мной. Не утруждайте себя. Со мной все в порядке.

Незнакомец ничего не ответил. Вместо этого забрался в такси, сел рядом и захлопнул дверь.

– Глядите, вы испачкались! – сказал он, заметив мокрое пятно на боку красного пальто Карлотты, ее изношенные чулки и легкие лакированные туфельки.

– Это же надо было быть такой бестолковой, – с сожалением проговорила девушка.

– Позвольте-ка мне осмотреть вашу ногу, – предложил он. – Я врач.

Девушка взглянула на своего спутника. Он был высок, широкоплеч и гладко выбрит. Она отметила, что у него очень приятный голос.

Но в его речи слышался легкий акцент, распознать который она не смогла. Интересно, откуда же он родом?

Она с трудом сдвинула ногу, чтобы дать незнакомцу возможность ее ощупать. Тот опустился на колени прямо на пол машины и пробежал по лодыжке умелыми пальцами.

– Надеюсь, всего лишь легкое растяжение, – сказал он. – Больно?

– Больно, – призналась девушка, – вот здесь, где сейчас ваши пальцы.

– Растянуто сухожилие, – решил незнакомец. – Вам нужно немедленно затянуть лодыжку смоченным в холодной воде бинтом. Холодный компресс точно не повредит. Могло быть и хуже. Вам повезло – кости целы.

– Просто не понимаю, как это могло произойти, – призналась Карлотта. – Как я ненавижу автобусы!

– Я тоже, – сказал мужчина, – но еще больше я ненавижу дождь.

Он снял шляпу, с которой капала вода, и бросил на пол машины. Карлотта увидела, что он очень молод, моложе, чем ей показалось.

– Как мне повезло, что вы оказались врачом, – непринужденно произнесла девушка, чтобы скрыть смущение. – Обычно в таких случаях вокруг нет ни одного доктора.

– Ничего вам не повезло, – возразил он.

Расслышав наконец его манеру произносить слова, она воскликнула:

– Вы же шотландец, верно?

– Меня зовут Гектор Маклеод, – ответил он, и оба рассмеялись, словно это было шуткой.

– А меня – Карлотта Леншовски, – представилась девушка.

– Так вы русская! – воскликнул Гектор, и они вновь рассмеялись.

Такси резко остановилось.

– Сюда? – неуверенно спросил водитель, открывая окошечко в перегородке.

– Да, – ответила Карлотта. – По вечерам это место всегда выглядит немного странным, – добавила она, глядя на своего спутника.