Никола Марш - Сапфир для моей невесты

– Вчера я, наверное, слишком много времени провела на солнце, занимаясь йогой на открытом воздухе.

Обе, Опал и Руби, переглянулись. Потом Руби сказала:

– Я помню, как мама взвалила на твои плечи непосильную ношу. Она ждала, что ты оправдаешь ее ожидания. Но это было несправедливо. Ты была еще ребенком, чтобы учиться и работать. В школе Патрик умел тебя рассмешить. Поэтому будет неплохо, если и сейчас он сможет тебя расшевелить. Ты слишком серьезна. – Руби замолчала.

Сафи понимала, что Руби не отстанет, поэтому решила немного прояснить свое отношение к Патрику:

– Конечно, мне хочется веселья и легкости, но это не тот случай, Руби. Серьезная или веселая, я такая, какая есть, такой и буду всегда. Лучший для меня способ вернуться к полной жизни – снова работать, руководить нашей фирмой. Получать прибыль. Меня не переделать, я этим живу.

Но сама была не уверена, что уже готова для большой нагрузки. Чтобы воплотить свои мечты, придется снова гореть на работе, но хватит ли ей сил? У нее в голове уже роились самые разные планы, связанные с фирмой «Сиборн», главное, чтобы не подвело здоровье.

– Ты сумасшедший трудоголик, – пробормотала Опал и сделала вид, что не заметила убийственного взгляда, который ей подарила Сафи в ответ.

– Но ты можешь не только работать, но и развлекаться, хотя бы немного. – Руби обняла сестру за плечи. – Подумай сама, если вы будете работать день и ночь вместе, где ты найдешь предмет для свиданий? Этот хитрец Патрик убил сразу двух зайцев…

– Как насчет убить сразу двух членов семейства одним камнем? – Сафи показала на кулон – огромный кусок ляпис-лазури, висевший на шее Руби. – Этот камень вполне подходит.

Опал засмеялась:

– Руби, перестань. Мы рискуем.

Руби хихикнула и пожала плечами.

– Все-таки задумайся над моими словами. Ты занята, но найди время для удовольствий. Патрик просто идеальный вариант.

К своему несчастью, Сафи молча была вынуждена с ней согласиться.

Она могла спорить сколько угодно, но Руби была права. Пока она будет работать на этот показ, у нее и не будет времени для развлечений.

Может быть, позволить себе чуточку расслабиться, завести легкий роман?

Но то, как она реагировала на Патрика, смущало ее. Насколько легким будет этот роман и куда он ее заведет?

Спустя несколько часов Патрик думал о том, будет ли разумно встречаться с Сапфир у нее. Встреча в демонстрационном зале ювелирной компании «Сиборн» должна быть нацелена на бизнес. Но они за час успели переговорить обо всем, что успели сделать сегодня, и набросать план на завтра. Оставив его в маленькой гостиной, она ушла переодеться в более удобную одежду. Она так и сказала. А когда он посмотрел на нее с надеждой, она в ответ округлила глаза и, обвинив его в грязных помыслах, ушла в спальню, скидывая на ходу свои туфли на высоких каблуках.

Он проводил ее взглядом. Если бы так сказала другая женщина, он бы, уже торжествуя, готовился к бурному сексу. Но слова Сапфир значили лишь то, что она безумно устала и хочет переодеться. О чем просто и ясно ему сообщила. Трудоголик хочет сменить деловой наряд на удобную одежду.

Ему знакомо это чувство. Он снял галстук, сунул его в карман пиджака, висевшего на спинке стула. Расстегнул манжеты и закатал рукава. Может, снять брюки? Нет. Ей еще рано любоваться его спортивными трусами. И, довольно ухмыляясь, представив ее реакцию, стал бродить по комнате, разглядывая обстановку. Она, казалось, не соответствовала стилю Сафи. Слишком яркие подушки на диване, безделушки, вазы. Полный беспорядок у DVD-плеера.

Конечно, он видел, что она смущена и волнуется. И не стоит сейчас на нее давить. Он может подождать. Отвлекать сейчас ее от работы не в его интересах. Или все-таки сбиться с правильного пути? Тогда поможет бутылка хорошего вина? О, кажется, он не только хочет ее затащить в постель, но и прежде напоить.

Нет, прочь эти мысли. Дни кутежей остались далеко позади. Наконец его утомили бесконечные скандалы, папарацци, назойливое внимание к его персоне в Париже. Хотя надо признать, что такой образ жизни постоянно вызывал интерес к нему, и это способствовало рекламе компании, он достигал цели своими экстравагантными выходками гораздо успешнее, чем если бы просто хорошо работал. Но дело зашло слишком далеко, он уже не мог разъезжать по Европе без того, чтобы какой-нибудь дотошный репортер не обнародовал его снимки с женщиной во время тайного любовного свидания.

И он изменил свое поведение, но внешне поддерживал имидж плейбоя и мота, околачивался около Сержа, несмотря на то что оба уже не были близки, как раньше. Образ легкомысленного гуляки был предпочтительнее, чем вид неудачника, разочарованного первым провалом, который пытается исправить положение.

Родители давно списали его со счетов, как никчемного сына, и ясно было: что бы он ни натворил или какого бы успеха ни добился, уже не имело значения в их глазах. Они не протестовали против его светских выходок, пока он выполнял негласные правила, главное, чтобы не страдали интересы компании, на остальное они махнули рукой.

Он поставил цель, к которой шел постепенно, чтобы стать полноценным членом семьи Фоурдов, но для этого требовалось время. И он не спешил, вначале надо было избавиться от образа богатого плейбоя и бездельника.

После знаменитого авангардного, на грани дозволенного, шоу, которое он устроил в начале своего пути и которое дорого обошлось компании, он понимал, что главное – не спешить. Мир моды должен быть готов принять его как своего. Сейчас наступил решительный момент.

Он видел, как в Европе поднимается и нарастает волна революционных перемен в моде. Авангард еще не заполнил подиумы, но уже был в пути. Патрик собирался не только влиться в волну нового направления, но быть на ее гребне, удивив мир, как никто. И открытие филиала в Мельбурне послужит ему трамплином – удобнее случая не представится. Осталось сделать последнее усилие и добиться желаемого.

Он взял со столика фото Сапфир и Руби, обнявшихся перед гигантской смеющейся пастью входа в луна-парк. Стер легкий налет пыли со стекла. Наверное, снимок сделан спустя несколько лет после его отъезда. Руби выглядела подростком, а Сапфир выглядела старше, это была женщина, которая несла ответственность за свою сестру.

Он должен был понять раньше. Его брат и сестра после окончания средней школы тоже имели такое выражение, потому что сразу начали работать в семейном бизнесе. Они учились на вечерних курсах, приобретая теоретические знания о модельном бизнесе, а днем работали рядом с родителями. Потом все уехали в Париж, оставив его одного.

Он тогда не особенно переживал по этому поводу, хорошо, что никому нет дела, когда он возвращается из школы и кого приводит. Во всяком случае, он себя убедил в этом, хотя внутри оставалось чувство горечи покинутого ребенка.