Кара Колтер - Сияющий мир

– И все же. – Нейт вернулся к интересующей его теме. – А что в следующий раз? Что, если Эйс пригласят в гости в семью, которую я не знаю? Или, что еще хуже, к девочке, чья мама была той еще оторвой, мешала виски с газировкой и плавала голышом в местном пруду? Что тогда?

Да уж, понятно, почему он не любил ходить за покупками в местные магазины – слишком уж многое он знал!

– Не знаю, – призналась Морган.

– Прекрасно. Огромное вам спасибо, мисс Мак-Гир! Когда мне на самом деле нужен ответ, у вас его нет. Что хорошего во всезнайке, которая не может ответить на один-единственный вопрос?

К своему удивлению, Морган нисколько не обиделась. На самом деле она видела Нейта насквозь. Она вдруг поняла, что он просто не находит себе места от беспокойства. И от раздражения. Ему нужно было сделать что-нибудь, чтобы отыграться за эту утрату контроля.

– Вы впервые проводите ночь по отдельности с тех пор, как умерла ее мама? – мягко спросила она.

Нейт уставился на нее. На секунду казалось, что он скорее развернется и уйдет, чем позволит ей узнать что-то о себе, что-то причиняющее боль.

Но потом просто кивнул.

И Морган переступила через упавшую елку, поманила его за собой. Она знала, как глупо было радоваться тому, что из всех людей он выбрал именно ее. Но вряд ли даже самая независимая женщина могла бы быть настолько жестокой, чтобы отправить в ночь мужчину, который пришел к ней с такой тяжестью в душе.

Нейт заколебался, как зверь, почуявший опасность. Кто мог представлять большую опасность, чем человек, который видит его душу?

Потом, как тот же зверь, не способный сопротивляться чему-то притягательному, он очень медленно вошел.

Нейт рассматривал разбросанные по комнате гирлянды, стеклянные шары, елочные игрушки. Казалось, обилие всего этого заставит его передумать и уйти, но он все же остался. Наклонился и рассмотрел подставку для елки в форме летающей тарелки, которая никак не хотела работать по назначению.

– И вот на этом вы хотели установить елку? – спросил он.

На такой вопрос, понятное дело, не требовался ответ. Несмотря на то что подставка была самой дорогой из всех, что нашлись в супермаркете, конструкция оказалась не самой лучшей.

– Даже хуже, чем ваш молоток, – решил Нейт, серьезно покачав головой. Все же он выглядел довольным, потому что нашлось дело, которое требовало его неотложной помощи.

– Я купила новый, – сказала Морган.

После его визита она решила, что такая мелочь, как неправильный молоток, не должна препятствовать ее намерениям стать счастливой одинокой женщиной. Хотя в глубине души Морган отдавала себе отчет в том, что просто хотела заслужить его одобрение.

– Неужели? – Едва ли его заинтересовала новость. Он уже был занят делом.

С легкостью, которая заставила кожу Морган покрыться мурашками, он оторвал подставку от ствола и нахмурился, оглядывая ее со всех сторон.

– Думаю, я разберусь с этим.

Нейт начал насвистывать мелодию, очень похожую на «Потерянного ангела», но Морган решила не указывать на это, так как он был явно доволен тем, что у него нашлось дело, раз уж Эйс была вне досягаемости.

Морган чувствовала, что ее первейшей обязанностью как независимой женщины было отказаться от предлагаемой помощи.

Естественно, она этого не сделала.

– Пойду приготовлю какао, – сказала она и добавила, чтобы это звучало не слишком традиционно: – И принесу молоток.

Нейт изо всех сил старался сдержать смех.

– И это ваш молоток? – спросил он. Вот черт! Ее бросало в крайности – свой игрушечный молоток она сменила на огромный молот весом двадцать три унции, с литой рукоятью.

– И что с ним не так?

– Да ничего.

– Он очень дорогой.

– Охотно верю. И эта подставка для елки тоже, наверняка.

– Вот только не надо говорить так, будто я бестолковый ребенок!

– Да, мэм, – с шутовской почтительностью ответил Нейт, но его тон не обманул Морган.

– Вы опять считаете, что мой молоток никуда не годится?

– Нет, нет, что вы. – Несмотря на все усилия, Нейт не смог сдержать смеха. – Вы что, собрались строить дом?

– Дом? – недоуменно переспросила Морган.

Нейт расхохотался от души. Так он давно не смеялся – совершенно открыто, искренне, беззаботно. Было так здорово смеяться снова. Пожалуй, даже слишком. Он почти забыл обо всех волнениях вечера, хотя Эйс в этот самый момент могла экспериментировать с макияжем или вместе со своей подружкой поедать попкорн перед каналом «Плейбой», который не заблокировали родители.

– Такой молоток используют только при постройке дома.

– И только? Да быть того не может. Разве нельзя использовать его для чего-нибудь еще?

– Ага. Если вы только сможете его поднять. Вы вообще видели строителей, которые орудуют такими инструментами? Да у них запястья шире вашей талии.

Просто в яблочко. Теперь-то она точно поймет, что он любовался ее талией. Однако Морган вместо этого внимательно посмотрела на его запястья и облизнула внезапно пересохшие губы. Нейт решил, что, пожалуй, лучше избегать упоминания частей тела в ее присутствии. А еще лучше даже не смотреть на них. У молодой учительницы были такие губы, которые просто невозможно было не поцеловать – полные, нежные. И Нейт старался не думать о том, что он сделает, если она снова оближет их.

– Никогда не покупайте молоток, который не можете даже поднять, – посоветовал Нейт чуть более резко, чем собирался. Эта резкость не имела никакого отношения к выбору молотка, но ей об этом знать вовсе не стоило.

Морган отреагировала как и ожидалось – она нахмурилась, раздраженно передернула плечами.

– А мне этот молоток понравился, – упрямо сказала она.

– Правда? – поддразнил он. – И что же именно вам в нем так понравилось?

Морган заколебалась. Посмотрела на инструмент. На Нейта. На носки тапочек. На упавшую елку. У нее на лбу было написано, что она собиралась соврать, но не смогла.

– Цвет, – наконец выдавила она, взглянув на Нейта так, как посмотрела бы на шестилетнего мальчишку, желая того пристыдить. Может, на ребенка это и подействовало бы, но Нейт снова едва удержался от смеха.

Тем более что Морган и сама начала улыбаться. Нейту очень нравилось то, что она могла смеяться над собой. Этот разделенный на двоих смех был более соблазнительным, чем ее талия или изящ ные бедра, обтянутые старыми домашними штанами. Все потому, что он возвращал его к свету, когда он так привык бродить в сером полумраке своей жизни.

Он собрал волю в кулак.

– Я прямо сейчас повешу крючки, – сказал он, добавив про себя, что уйдет сразу же, как только закончит. В ту же секунду.

– Покажите мне, как это делается, – попросила Морган, ставя на стол какао. – В следующий раз, когда мне понадобится что-нибудь в этом роде, вас может не оказаться рядом.