Хизер Сноу - Нежный враг

Честность Лилиан произвела впечатление. Он знал, что она нисколько не сомневалась в своих словах, но тем не менее осветила все стороны проблемы и сама указала на слабые места в своей аргументации. Это еще больше увеличило его уважение к ней.

– Могу лишь сказать, что при нормальной концентрации серная кислота обжигает кожу и ткани, а при проглатывании может вызвать прободение пищевода и желудочно-кишечного тракта. При вдыхании ее паров повреждаются дыхательные пути. Разумно предположить, что ее поступление в организм даже в небольших количествах в течение длительного времени пользы здоровью не принесет.

Лилиан порывисто схватила собеседника за руку.

– Я знаю, что моя гипотеза верна. Возможно, потребуется несколько лет, чтобы собрать доказательную базу, но я готова. – Неожиданно она осознала, что держит его руку, и, покраснев, отступила: – Простите. Я перешла все допустимые границы.

– Говорите, кислород и вода?

Лилиан кивнула.

– Любопытно. Может быть, поэтому отец за несколько лет до смерти приказал закрыть старый колодец? Жители деревни жаловались, но он сказал, что в нем вода мертвая, – задумчиво проговорил Джеффри.

– Вполне возможно, – согласилась Лилиан. – Если к колодцу где-нибудь близко подходила свинцовая жила.

Джеффри окинул взглядом долину, где в его мечтах счастливо жили бывшие вояки, создавали семьи, растили детей… Он не желал вредить тем, кому стремился помочь, а если существует хоть малейшая вероятность…

– Я найду для деревни другое место.

Лилиан резко обернулась, изумленно глядя на него.

– Вы действительно это сделаете?

Джеффри кивнул, потому что чувствовал: это правильное решение.

– Это не так уж сложно: нужно всего лишь расчистить участок. Возможно, на этом месте я поставлю плавильный цех. – Он уже мысленно прикидывал, во что все это обойдется в трудозатратах и фунтах стерлингов. – Вероятно, производство станет чуть дороже, но я не хочу, чтобы дети дышали загрязненным воздухом и пили плохую воду.

Широко улыбнувшись, Лилиан прошептала:

– Оказывается, вы хороший человек.

И тут в нем что-то сломалось. Он поддался желанию, которое зрело уже много дней, и поцеловал ее.

Это не был легкий поцелуй трепетного поклонника – медленный, нежный, обещающий. Нет, это был жадный, голодный поцелуй истосковавшегося мужчины. Джеффри и сам еще не успел сообразить, что делает, а уже сжал ее в крепких объятиях и впился губами в ее рот.

Лилиан застонала. Бархатный звук проник в самую глубину его естества, и тлевшая искра вспыхнула жарким пламенем. Джеффри ожидал, что девушка испугается, возмущенно отпрянет, оттолкнет его, но вместо этого она приподнялась на цыпочки и крепче к нему прижалась. Она не сопротивлялась, когда он раздвинул языком ее губы, и открылась для него. Глубины ее рта оказались мягкими и бархатистыми. Джеффри почувствовал, как Лилиан задрожала в его объятиях, и сам ощутил волну сладкой дрожи. Проклятье, она так чувствительна! Надо только…

С трудом оторвавшись от нее, он судорожно вздохнул и прошептал:

– Простите. Я не должен был использовать ситуацию в своих интересах.

Взяв за плечи, он нежно, но твердо отстранил Лилиан, понимая, что иначе не сможет сдержаться. Еще мгновение, и уже ничто его не остановит. И тогда ей будет причинен вред, который ничем невозможно компенсировать.

Ей тоже оказалось непросто взять себя в руки – по крайней мере, насколько можно было судить по ее частому и тяжелому дыханию и пульсации тонкой синей жилки на шее. Джеффри убрал руки и отступил.

Ее потрясающие глаза были широко открыты, но потемнели от страсти и теперь мерцали словно аметисты, а в их глубине плясали искорки ее невероятного, неистребимого любопытства. Джеффри знал, что это качество сделает ее потрясающей любовницей. И это знание заставило его глухо застонать. Подобные мысли никак не способствуют сохранению имиджа джентльмена.

– Простите, – повторил он и отступил еще на шаг.

Лилиан осталась на месте. Постепенно ее дыхание стало спокойнее, и она облизнула нижнюю губу, вероятно, чтобы умерить неприятные ощущения: его поцелуй не был нежным. Только почему-то Джеффри ни о чем не сожалел, хотя знал, что следовало бы.

– Я не прощу вас.

Джеффри поморщился, но все же расправил плечи и приготовился выслушать заслуженные упреки.

– Я сделал вам больно?

Джеффри заглянул ей в лицо. Ее губы хоть немного и припухли от грубого поцелуя, но улыбались.

– Я должна вам кое-что сказать. – Ее голос не дрожал, но по предательскому румянцу Джеффри понял: то, что у нее на уме, высказать не так уж легко. – Буду говорить прямо, если даже вы подумаете, что леди это не пристало.

Джеффри замер в ожидании.

– Я вам говорила, что выходить замуж не намерена, правда, но это вовсе не означает, что мне не хочется…

Джеффри понял, что ему не хватает воздуха.

– Я думала об этом с нашей первой встречи, там, в библиотеке. – Лилиан покачала головой и замолчала, и было заметно, что у нее дрожит подбородок. Справившись с волнением, она продолжила: – Мне двадцать четыре года, с детства я занимаюсь наукой, так что мне известно… как происходит воспроизводство вида.

Она сделала маленький шажок ему навстречу, и Джеффри потребовалось все его самообладание, чтобы не наброситься на нее.

– Но я только теперь… впервые почувствовала желание. – Лилиан нервно облизнула губы, а ему показалось, что ее язычок коснулся его губ. – Мне впервые захотелось сделать это самой.

– Лилиан… – Неожиданно у него пересохло горло, и он едва не лишился способности говорить. Она же ожидала его ответа храбро, как молодой солдат, и только губы у нее едва заметно дрожали, что тронуло его до глубины души. – Вы должны понимать, что я хочу вас. Мужчина не целует женщину с такой… страстью, если не хочет большего.

Несмотря на смущение, на ее лице появилась робкая, но сияющая улыбка, и в какой-то момент Джеффри подумал, что не сможет сохранить решимость остаться джентльменом. У него в уме начал складываться план, но граф не желал действовать, не обдумав все как следует, что в данный момент было невозможно, поскольку всеми его мыслями владела животная похоть.

И все же он нашел в себе силы произнести:

– Но это невозможно. Я вас слишком уважаю, чтобы принять в дар вашу девственность, которая по праву должна принадлежать лишь супругу.

Лилиан нахмурилась и опустила глаза.

– Но я ведь уже сказала, что…

Жестом он остановил ее.

– Знаю, но вы всегда можете передумать… – Джеффри заставил себя замолчать и облечь в слова вдруг пришедшую в голову мысль: «Я очень надеюсь, что вы передумаете». Приблизившись к ней, он запустил обе пятерни в пышную копну шелковистых волос. – Я не могу сделать то, что лишит вас этого шанса. На такой поступок способны лишь те, у кого нет ни чести, ни совести.