Джанет Маклеод - Любовь с ароматом чая

– Мисс Белхэйвен? – спросил он, вопросительно приподняв густые брови. – Мы рады видеть, что вы открыли глаза.

– Покорнейше прошу прощения, – выпалил второй. – Я ни в коем случае не должен был стрелять в эту лань так близко от вас. Я никогда бы этого не сделал, если бы знал, что вы… ну, то есть… что в этом одеяле прятались вы и на вас брюки, как на мужчине… Я подумал… Видите ли, я преследовал этого зверя двадцать минут и не хотел упускать случай.

Лань! Кларри внезапно вспомнила ужасающее зрелище: застреленную у нее на глазах лань и панику Принца, испугавшегося свистящих пуль. Она попыталась сесть, но от этого ее голову пронзила резкая боль.

– Принц… где он? – выдохнула она.

– Полагаю, вы имеете в виду не одного из нас, своих спасителей? – спросил язвительно тот, что повыше.

– Спасителей? – Кларри бросила на него испепеляющий взгляд. – Вы чуть не убили меня и моего пони. И эта несчастная лань…

Она опустилась на спину и коснулась головы. Кто-то наложил на нее повязку. Кларри поморщилась от боли.

– Где Принц, мой пони?

– С ним все в порядке, – сказал мужчина с усами военного. – Слуги кормят его. Должен сказать, это отличный пони, мисс Белхэйвен. Но, полагаю, вам не следует ездить без сопровождения в такое время. Удивлен, что ваш отец вам это позволяет. Эти дикие холмы полны опасностей.

Кларри метнула в него пронзительный взгляд.

– Единственную опасность я вижу лишь в бездумно палящих охотниках.

Мужчина смутился и отошел назад.

– Слушай, Робсон, я вижу, у нее такой же воинственный дух, как и у ее отца.

Его спутник захохотал густым басом.

– Я тебя предупреждал, – сказал он, не сводя глаз с Кларри. – Пылкая гордость Белхэйвенов известна всем.

В это мгновение Кларри узнала этот низкий голос с едва уловимым северным акцентом, как у ее отца.

– Уэсли Робсон! – воскликнула она. – Теперь я вспомнила.

– Польщен, – проворчал он, – что среди всех молодых людей, добивающихся вашего внимания, вы запомнили именно меня.

– Не обольщайтесь, – сказала Кларри возмущенно. – Я запомнила вас только потому, что отец советовал мне держаться подальше от опасного Робсона и указал на вас.

Но, к ее негодованию, в ответ он только хохотнул.

– Вы всегда следуете советам вашего отца?

– Разумеется, – ответила Кларри, краснея.

– И он советует своей привлекательной дочери совершать прогулки в столь раннее время без сопровождения, в часе пути от дома?

Рассерженная его назидательным тоном, Кларри с усилием поднялась.

– Моему отцу известно, что я хорошая наездница. И я знаю эти холмы лучше, чем вы и ваш товарищ когда-либо будете их знать, хотя вы и считаете эти места своими.

В голове девушки тяжело стучало, когда она поднималась на ноги.

– Пожалуйста, приведите ко мне Принца.

Но, к стыду Кларри, ее ноги подкосились, и Уэсли быстро ее подхватил.

– Держитесь, – сказал он, прижимая ее к себе.

От него пахло дымом и чем-то еще более земным. Кларри была так близко к нему, что смогла рассмотреть короткий шрам, рассекающий левую бровь и усиливающий язвительность его взгляда, и тонкие морщинки на смуглой коже вокруг глаз, появившиеся из-за того, что ему приходилось щуриться от тропического солнца. Его ярко-зеленые глаза оказывали на нее гипнотическое воздействие.

– Вы сейчас не в том состоянии, чтобы ехать, мисс Белхэйвен, – твердо заявил его товарищ.

– Боюсь, вам придется позволить нам позаботиться о вас, – сказал Уэсли.

Кларри уловила в его словах насмешку. Она ощущала его сильные руки, поддерживающие ее, и его дыхание на своих волосах. Чувствуя слабость, она снова села.

Уэсли распорядился, чтобы один из слуг принес ей горячего чаю и яичницу из двух яиц, не обращая внимания на ее протесты и заявления, что она не голодна. Но, к своему собственному удивлению, Кларри съела яичницу с аппетитом и не отказалась от добавки, пока мужчины курили и наблюдали за ней, словно она была каким-то невиданным доселе существом, найденным ими в лесу.

– Вот и прекрасно, ешьте еще! – подбодрил ее молодой офицер, назвавшийся Харри Уилсоном.

Харри заверил ее, что всегда к ее услугам, пока его часть расквартирована в казармах Шиллонга.

– Уэсли мой друг. Мы познакомились на пароходе по пути сюда и прекрасно поладили. Мы оба любим рыбалку и охоту. Здесь замечательные места для охоты на дичь. Я слышал, что тут есть также дикие кабаны и медведи, но пока мне не посчастливилось их выследить. Может, ваш отец мне что-нибудь посоветует?

– Мой отец – заядлый рыболов, – ответила Кларри. – Он не любит охотиться на крупного зверя.

– А вы слышали, что прямо в центре города на прошлой неделе видели леопарда? – продолжал Харри, как будто и не слышал ее ответа. – Он прямо средь бела дня бродил среди местных жителей на базаре и на гарнизонном кладбище. Леопард грелся на могильной плите, когда его выследили. Прекрасное животное. Теперь у жены полковника леопардовая шкура вместо коврика.

Интересно, подумала Кларри, этот словоохотливый солдат не сводит с ума своих товарищей бесконечной болтовней? Наверное, его смущает тишина, или, может, он скучает по дому. Ей не следует судить его строго, она ведь тоже, тоскуя по умершей матери, заполняла долгие часы пением песен, которые только могла припомнить. Ее тяготила тишина в доме. Когда была жива их мать, в доме постоянно слышалось ее пение. Кларри закрыла глаза от нахлынувших воспоминаний.

– Полагаю, мисс Белхэйвен утомлена, Харри, – вмешался Уэсли. – Давай дадим ей возможность отдохнуть. Кто-то из нас может съездить к ее отцу и сообщить ему, что она в безопасности.

– Да, конечно, – отозвался Харри с готовностью. – Я поеду. По крайней мере, сделаю хоть это.

– В этом нет необходимости, – нерешительно запротестовала Кларри.

– Вы ложитесь, – распорядился Уэсли, уводя ее в палатку. – Когда восстановите силы, мы отвезем вас домой.

Сдаваясь, Кларри опустилась на походную кровать. Уэсли укрыл девушку ее собственным одеялом.

– Здесь все на скорую руку, – сказал он, извиняясь, – но вполне удобно.

Ей вдруг стало ясно, что это его палатка и его кровать. Она хранила мужской дымный запах и аромат камфары. Кларри не покорилась бы, если бы у нее не так сильно болела голова. Девушке хотелось закрыть глаза и ждать, когда боль отступит.

Кларри сразу же уснула. Первое, что она увидела, проснувшись, был Уэсли, сидящий на раскладном стуле у входа в палатку. Вытянув длинные ноги, он читал. Это удивило Кларри. Он производил впечатление одного из тех деятельных людей, которым чтение представляется бесплодной тратой времени, тем не менее выражение его широколобого лица с четко очерченными чертами свидетельствовало о том, что он полностью захвачен книгой. Уэсли почувствовал на себе ее взгляд и повернулся, и они стали молча глядеть друг на друга. Кларри покраснела оттого, что этот чужой ей мужчина наблюдал за ней, лежащей в его постели, в такой интимной близости.