Барбара Уоллес - Самые счастливые времена

Фредерик посмеивался, слушая, как она мечтательно выбирает блюда.

– Теперь мне ясно, почему вы решили стать поваром. К еде вы явно неравнодушны.

– К хорошей еде, – поправила она. – Стоит всего раз попробовать, и я могу воспроизвести блюдо в точности, хотя некоторые, даже затейливые, могу приготовить, не пробуя.

– Затейливые? – Фредерик не понял.

– Слишком сложные. Мне не нравятся блюда, которые надо долго готовить. Не поймите меня неправильно, но я считаю, что лучше всего стейк, добрый старый стейк. – Он рассмеялась. – Думаю, поэтому шеф меня и ненавидит. Он сам слишком затейливый.

– Полагаю, вы преувеличиваете, говоря, что он вас ненавидит.

– Ничуточки. Понимаю, вы думаете, что он старается сделать меня лучше, но на самом деле ему претит мой стиль в кулинарии. Он невзлюбил меня с самого первого дня.

В этот момент они проходили мимо старого развесистого дуба. Пайпер потянулась и сорвала листок.

– Знаете, в тот день, когда вы застали меня плачущей в кухне, я думала уйти из школы.

– Правда? – Он тогда понял, что она расстроена, но решил, что у нее просто был неудачный день. Если бы она бросила школу, они не шли бы сейчас по этой дороге. – И почему ты передумала?

– Нам пришлось много работать, чтобы отправить меня в Париж. Бросить все и уехать было бы неправильно.

Нам. Ей и сестре? Фредерик не мог понять почему, но разговоры о кулинарной школе и ее сестре заставляли нервничать. Все дело в том, что ему не нравится слушать о чувстве долга в таком контексте?

– Уверен, сестра не стала бы вас заставлять, зная, какие это приносит страдания. Она желает вам счастья.

– Это верно. Она бы велела мне немедленно возвращаться домой, но я уже сказала, это было бы неправильно. – Она помедлила. – И я не могу сказать, что несчастна. Сейчас точно.

– Принимаю это как комплимент в свой адрес. – Вспыхнувшая радость полностью подавила неприятное чувство, появляющееся всякий раз, когда Пайпер заводила разговор о сестре и школе. – Итак, вы решили закончить курс. А потом? Что будет потом, когда вы вернетесь в Бостон?

– Устроюсь на работу в один из ресторанов и буду постепенно подниматься вверх по карьерной лестнице. Что еще может делать дипломированный повар?

Да, конечно, но это должно быть сказано с большим энтузиазмом. Впрочем, многим и обучение приносит удовольствие. Сейчас был один из тех моментов, когда он жалел, что не может одновременно идти и вести серьезный разговор. Он даже не может оторваться от дороги и посмотреть ей в глаза, чтобы понять, о чем она думает.

– Вы могли бы открыть свой ресторан. Кафе дю Пайпер.

Она весело рассмеялась.

– Возможно, настанет такой день. Я бы предпочла небольшое бистро, чтобы самой составлять и менять меню. Мы с Пейшенс часто об этом мечтали.

Опять Пейшенс. Эта женщина начинает ему надоедать, словно незримо она всегда рядом.

– А у вас с сестрой и мечты общие? – резко спросил он.

– Нет, – ответила она не слишком уверено. – У меня есть и собственные.

– Например? – Ему неожиданно стало любопытно услышать, чего же она хочет, поэтому он остановился, развернулся и заглянул ей в глаза. – Что бы вы сделали, если бы могли позволить себе все на свете?

– Готовила бы, конечно.

– И все? Только готовили бы? Скажите, о чем на самом деле мечтает Пайпер?

Хорошо, что он остановился, иначе не увидел бы, как веки опустились, а темные ресницы скрыли глаза.

– Вам это покажется глупым.

– Нет же. – Ее мысли не могут быть глупыми. – Мне очень хочется знать. Правда.

– Но предупреждаю, в этом нет ничего волшебного и прекрасного.

– Хорошо. Ведь все мечты разные.

Она вздохнула полной грудью.

– Если бы я могла делать только то, что захочу, я бы готовила самые вкусные блюда для тех, кого люблю. Кулинария стала мне другом, когда это было необходимо. Я бы хотела сделать людям ответный подарок. – Она покраснела. – Я же говорила, это глупо.

– Вовсе не глупо. Напротив, очень мило. – Такая мечта очень ей подходила. Как повезет тем людям, кого она любит.

Фредерик наклонился и поцеловал Пайпер в щеку.

– Желаю, чтобы ваша мечта исполнилась, – прошептал он и про себя добавил: «И не дай ей умереть из-за преданности сестре».

Бар, как выяснилось, назывался «Курица и петух», и табличка у двери сообщала, что он был открыт в 1666 году. Пайпер не сомневалась, что здание не раз перестраивалось. Войдя, они вдохнули чистый воздух без примесей неприятных запахов, а это было для нее очень важно.

Интерьер был таким же, как в таверне семнадцатого века. Ей даже показалось, что к ним сейчас выйдет хозяин в одежде той эпохи и кожаном фартуке. Грубые стены, низкие потолки. Фредерик даже задел головой балку, когда они прошли в зал.

– Должно быть, у них не так много людей выше шести футов, – усмехнулась Пайпер.

– Пожалуй, даже пяти. Надо повесить табличку с предупреждением.

– Бедняга, – скривилась Пайпер и принялась тереть его макушку. – Так лучше?

– Намного, – кивнул Фредерик.

Она не видела его глаз за стеклами, но кожей чувствовала взгляд. Он смотрел только на нее. Взял ее ладонь и поднес к губам.

– Спасибо.

По телу побежали мурашки, и она поспешила освободить руку. Удивительно, как остро она реагирует на каждое его прикосновение, гипервлечение проявляет себя очень некстати. Этому способствует и то, что он поцеловал ее дважды за последние десять минут.

В зале сидели только двое мужчин. Им навстречу вышла женщина и посадила за столик в углу около нерастопленного камина. Уединенное и тихое место. Удивительно. Может, и в этом Англия и Франция соревнуются? Хотят, чтобы именно на их земле она упала в объятия Фредерика? Им не стоило так усердствовать, он справится и без их помощи. Чтобы отвлечься, Пайпер углубилась в изучение меню, занимавшего всего один лист, врученный женщиной.

– Там есть ваш пирог? – спросил Фредерик.

– Кажется, нет. Похоже, местный повар предпочитает континентальную кухню традиционной. Впрочем, может, киноа и есть то традиционно английское, о чем я не знаю.

– Жаль.

– И мне, – вздохнув, сказала Пайпер. – Остановлюсь на запеченной цесарке.

– Бедняга, как не повезло, – произнес Фредерик. Настроение внезапно поднялось, стало весело и легко. И почему они не подружились сразу, как он взял ее к себе на работу? Последний год прошел бы куда лучше. Он мысленно поблагодарил неизвестную ему Анну. Если бы не ее портрет, они бы так и остались чужими друг другу.

– Добрый вечер. Вы готовы сделать заказ? – Рядом стоял мужчина с блокнотом в руке.

Пайпер быстро перечислила блюда.

– То же самое, – сказал Фредерик. – И бутылку Совиньон блан, – добавил он.

– Вы даже не заглянули в меню, – удивилась Пайпер.